Чудесная реликвия - [111]

– Он направится прямиком в дом доктора, – процедил Джейк сквозь зубы, пока Торри Гамильтон перевязывала ему рану на бедре полосой, оторванной от ее нижней юбки.

Осмотр показал, что луч лазера едва задел бедро и рана легкая.

– К счастью, – пробормотала Торри и разрыдалась.

Сейчас она уже успокоилась и быстро накладывала повязку на рану. Услышав слова Джейка, девушка подняла голову:

– И все это из-за меня.

– Не говори глупости, – возразил он, прислоняясь к дереву, которое росло в густом лесу, где они прятались. Торри била дрожь, и он обнял ее. – Извини.

– За что? – спросила Торри, прислоня голову к его груди и стуча зубами. Они с Джейком промокли до нитки, но, даже мокрая насквозь, она чувствовала тепло его рук, нежно обнимающих ее, и покой, который они несли. Скоро озноб прошел, и она довольно вздохнула.

– За то, что рявкнул на тебя. За то, что не отправил домой в ту самую минуту, когда впервые увидел, – сказал Джейк. – За то, что втянул тебя во все это. За то, что напугал до смерти своей угрозой отправить в двадцатый век и заставил бороться с Монтгомери в одиночку.

– Это не твоя вина.

– Ты права. – Джейк приподнял ее лицо и провел большим пальцем по щеке. – Это твоя ошибка.

Торри начала было что-то говорить, но он прервал ее пылким поцелуем. Когда они наконец через несколько минут отодвинулись друг от друга, Торри учащенно дышала.

– Это твоя ошибка, – повторил Джейк, – потому что ты заставила меня полюбить тебя, Виктория Камерон. А когда я влюбился в тебя, то стал эгоистом. Мне захотелось совсем уж невероятного: спокойно жить, иметь жену и семью, свой дом. Да, в этом несомненно виновата ты.

– Признаю себя виновной в предъявленном обвинении, – прошептала Торри Гамильтон и прижалась к его губам. Она нежно поцеловала Джейка и положила голову ему на грудь. – И ни капельки не раскаиваюсь в том, что заставила тебя полюбить себя, и в том, что не позволила тебе расстаться со своей жизнью, не говоря уже о жизни полковника Рида. Мне жаль лишь одного: что я все испортила, в одиночку отправившись к Монтгомери. Мне невыносима была мысль, что должна буду жить без тебя, Джейк. – Она положила подбородок на плечо к Камерону и посмотрела на него. – Я подумала, что, если смогу достать УПВ Монтгомери, – а ведь оно более точное, чем твое, – у тебя появится шанс не ошибаться во времени.

– Знаю, котенок, знаю. Не беспокойся, все в порядке.

Какое-то время они лежали молча, потом Джейк шумно вздохнул и встал:

– Ну что же, отдых закончен. Пора идти.

Камерон поднял девушку, тела их соприкоснулись, между ними вспыхнул огонь страсти.

– Позже, – сказал Джейк и нагнулся, чтобы поцеловать ее лоб.

– А у нас будет позже, Джейк? – печально осведомилась Торри.

Он взял ее лицо в ладони и нежно поцеловал.

– Не знаю, – покачал головой Джейк Камерон. – Только знаю, что впереди вечность, поскольку я буду любить тебя, Торри Камерон, целую вечность. Я буду любить тебя всегда. – Он взял ее за руку и повел из леса.

Джейк и Торри приблизились к временному жилищу доктора Гамильтона. С каждой минутой рана на ноге Джейка все больше давала о себе знать, и он хромал все сильнее. Торри с трудом скрывала беспокойство. Если им не удастся помешать Монтгомери расправиться с полковником Ридом, то рана Джейка уже не будет иметь никакого значения. Какая разница, ранен он или нет, если он просто перестанет существовать.

В небе висела очень яркая луна, и во дворе было светло, почти как днем.

– Что дальше? – спросила Торри. – Мы же не можем просто постучать в дверь и войти.

Вместо ответа Джейк осторожно бросил камешек в окно кухни.

Задняя дверь дома открылась, и на пороге показалась зевающая Ханна с ведром в руке. Она сонно направилась к маленькому сараю, где доктор держал корову.

Торри и Джейк осторожно обогнули опушку леса, который почти вплотную подходил к дому, и очутились у задней стены сарая. Здесь их не было видно из дома.

Они слышали, как Ханна что-то сонно напевает вполголоса. Потом негритянка громко звякнула ведром и села рядом со старой коровой.

– Ханна! – хриплым шепотом позвала Торри.

Сначала негритянка замолчала, но через несколько секунд продолжила тихо петь:

– Да, о Господи, никто не знает, какие бывают неприятности. Мой дом, о Господи, ты должен увидеть, какие в нем неприятности, какая приключилась беда.

– Монтгомери? – прошипел Джейк, прижав губы к тонким доскам сарая. – Он в доме?

– О Господи, да. Вы еще не видели те неприятности, которые видела я. – Она вновь замолчала, и Джейк крепко схватил Торри за руку.

– Он нашел полковника Рида? – обеспокоенно спросил Джейк и в ответ услышал еще один напевный куплет.

– Но добрый Господь немного сжалился надо мной, о да, сжалился. Дьявол хочет взобраться по ступенькам на небеса, о да, прямо в пристанище нашего Господа.

– Монтгомери поднимается на чердак. Оставайся здесь, Торри.

– Нет, Джейк, я иду с тобой.

Джейк яростно набросился на нее:

– Черт побери, Торри, хоть раз сделай так, как я прошу. Сиди здесь и смотри не попадайся под ноги.

Не успел Джейк Камерон отойти и на десять футов, как услышал за спиной ее быстрые шаги. Он повернулся и схватил ее за руку: