Чудеса возможны, или Путь к Волшебству - [3]

Время, которое Судьба предоставила мне для такого рода заработка было просто уникальным и я до сих пор благодарен ей за этот опыт: ни в один другой период своей жизни я получить бы его не смог, даже если бы захотел.

Шахматами я занимался с десяти лет, а в двадцать завоевал звание чемпиона среди киевских студентов и стал кандидатом в мастера спорта. У меня были хорошие тренера и условия для обучения и благодаря им я сохранил самые теплые воспоминания о том периоде своей жизни. Среди людей моего поколения хороший шахматист – не редкость; ведь во времена нашей юности царил настоящий культ шахмат.

После развала Советского Союза появилась возможность бывать за рубежом и я устремился в зарубежные турниры с хорошими денежными призами. В отличие от гроссмейстеров, игравших и ранее в хороших условиях на престижных соревнованиях под прицелом телекамер, полупрофессионалы ездили на менее известные соревнования за свой счет, подстраховывая себя сумками с сувенирами, которые распродавались прямо в турнирном зале. Экономя на всём, они выискивали небольшие клубы, в которых местные любители сами организовывали турниры, скидываясь по несколько долларов на призовой фонд. И если для выигравшего такой турнир немца или голландца приз был деньгами «на пиво», которые тут же пропивались с вчерашними соперниками, то для бывшего «совка» добытый ценой заграничных мытарств приз был возможностью несколько месяцев оплачивать для своей семьи квартиру и покупать еду – и потому он играл с удвоенной силой. Местные шахматисты, чьи шансы получить призы в собственных клубах после открытия границ резко уменьшились, роптали, но большей частью терпели нашествие с востока – у «совков» было чему поучиться и постепенно уровень игры русскоязычных и зарубежных игроков выровнялся.

Со временем заграница стала более доступной и менее привлекательной, билеты подорожали, цены на родине и за рубежом почти сравнялись, добывать призы стало труднее, а участвовать в турнирах за обесценившуюся по отношению к еде и квартплате валюту – невыгодно. Поэтому не стремившиеся поднять свою игру до гроссмейстерского уровня мастера забросили это занятие или приноровились использовать свои связи за рубежом для получения иных источников дохода.

В числе таких мастеров был и я.

Играть в шахматы за деньги мне довелось недолго, но ярко. Благодаря им я объездил полмира, завязал контакты с европейскими психологами, выступал с докладами на научных конференциях и даже получил предложение возглавить лабораторию на психологическом факультете одного из французских университетов, от которого впоследствии отказался – жизнь в разъездах всегда была мне милее лабораторных исследований. Впрочем, научная деятельность была только приятным дополнением к моим зарубежным поездкам – университеты оплачивали разве что проезд, питание и ночлег в дни конференции, а деньги на всё остальное я зарабатывал сам – сначала получением призов на соревнованиях, а потом уже и проведеним тренингов за рубежом, после которых всегда возвращался домой, в Киев.

Поводом же для решения оставить полупрофессиональную шахматную жизнь послужил следующий случай.

В дни, о которых я сейчас расскажу, я переживал не лучшее время. Страна переживала очередной кризис, призовые деньги, выигранные в прошлом турнире, подходили к концу, попытки устроиться на хорошую работу в Киеве не увенчались успехом и я принял решение вложить все оставшиеся у меня средства в новую попытку выиграть приз: в Париже с интервалом в неделю проходило два турнира с хорошим призовым фондом и шансы на победу были велики, как никогда.

Получив по почте приглашение на турниры, я тут же принялся названивать своему приятелю, проживавшему в пригороде Парижа. За время нашего знакомства у нас сложился негласный договор: я обучал его тонкостям игры, а он предоставлял мне жильё и питание на время соревнований, время от времени устраивая экскурсионную или развлекательную программу. Приятель вначале обрадовался моему предстоящему приезду, однако услышав о его сроках, лишь разочарованно вздохнул: он как раз собирался в отпуск, а за это время планировал сделать в своём жилище капитальный ремонт. Правда, всё равно пообещал меня устроить: как оказалось, у него есть знакомый, которому он когда-то оказал услугу и тот с удовольствием предоставит мне комнату, как только мой приятель его об этом попросит.

Приехав в Париж, я тут же купил карточку и перезвонил своему другу. Через пару часов он забрал меня в свою машину и повёз на какую-то окраину. Привыкнув к его просторому загородному дому в хорошем районе, я отметил, что пейзаж за окном меня не очень радует – я и не подозревал о том, что в Париже есть такие места. Даже Сена, вдоль берега которой мы ехали, в обрамлении обрывистых голых берегов и выстроившихся в линию малоэтажек выглядела куда хуже, чем в гранитном ожерелье парижского центра. По пути он предупредил меня о том, что его приятель только что потерял работу и вынужден экономить на всём, так что питаться мне придется отдельно. Но с ночлегом проблем не будет – его знакомый заверил, что я не доставлю ему никаких хлопот.