Чудеса творят чудеса. Почему нам помогают целители, но не помогают таблетки - [10]

– Сколько будет два плюс два?

– Пять!

– Как вы пришли к этому решению?

– Интуиция.

– А можете описать подробнее?

– Нет, я просто почуял это сердцем и печенкой. Пятерка энергетически подходила лучше всего.

Какой смысл в категориях правильного и ошибочного? Почему результат не может быть больше, чем сумма частей? Эта книга – больше, чем сумма ее страниц благодаря тому, что вы ее читаете.

Когда двое ссорятся, третий радуется – это про вас? Что выбираете вы – «или-или» или «и то, и другое»?

Хотите знать, на чьей я стороне? Я на стороне добра. И его достаточно с обеих сторон. Кроме того, я всегда на стороне пациентов, потому что они самая многочисленная и часто самая беззащитная группа в системе здравоохранения. И я на стороне жизни, которую нужно сохранить. И наслаждаться ею! Потому что она сама по себе – чудо!

Насколько самопроизвольны самопроизвольные исцеления?

Чудеса происходят постоянно,

В любое время: вчера, сегодня, завтра.

Чудеса происходят постоянно —

Но при встрече их надо уметь разглядеть.

Катя Эбштайн

В последнее время я спрашиваю всех встречающихся мне врачей: «С твоими пациентами когда-нибудь случалось чудо?» И часто получаю в ответ: «А что такое чудо?»

Дать определение понятию «чудо» очень нелегко, мы можем лишь приблизиться к пониманию этого слова. В словаре Дудена оно поясняется как «из ряда вон выходящее, противоречащее законам природы или человеческому опыту и посему неуправляемое воздействие, приписываемое сверхъестественным или божественным силам, происшествие, вызывающее удивление» или «что-то, что мерой своего совершенства настолько превосходит привычное и обыкновенное, что вызывает сильное изумление, сильное удивление».

Если коротко, то это нечто, выходящее за рамки нашего повседневного понимания и потому вызывающее удивление. Но что есть повседневное понимание? На то, чтобы для конкретного человека в конкретную эпоху нечто считалось объяснимым, удивительным или непостижимым, всегда есть исторические или субъективные причины. Современное определение чуда как чего-то «сверхъестественного» появилось недавно. Тому, кто не знает законов природы, сложно понять, когда что-то противоречит им. У античных и средневековых людей были гораздо более прозрачные границы между «возможным» и «невозможным», ведь для них даже гром и молнии оставались необъяснимыми явлениями. Чудеса исцеления в Античности не были уделом одних лишь богов – известные поэты и политики тоже заявляли о сотворенных ими чудесах. Впрочем, политики и сегодня охотно заявляют, что сотворили много удивительного, а результаты следующих выборов часто становятся для них неприятной неожиданностью.

Происхождение немецкого слова «чудо» (wunder) неизвестно, в других языках чаще используется слово mirakel. Можно подобрать и синоним: «курьез», «мистерия», «сенсация» и другие волшебные явления от «загадок» до «колдовства». Кому что больше нравится. Как шутка не будет шуткой, если никто не засмеется, так и чудо не будет чудом, если никто не удивится. Кого это удивляет? Слова «чудесный» и «смешной» в немецком языке являются родственными. Наверное, поэтому меня интересует всевозможная магия, включая чудеса, которые творят иллюзионисты и волшебники.

Медицина обычно избегает «околорелигиозных» терминов. Когда врачи не понимают механизма происходящего, а пациент вопреки всем прогнозам выздоравливает, они говорят не о чуде, а о самопроизвольном выздоровлении. Многие медики были свидетелями неожиданных поворотов событий: дети, у которых, согласно данным УЗИ и осмотра при рождении, не было ни единого шанса выжить, прекрасно развиваются. Плод, закрепленный не в матке, а в брюшной полости, на яичнике, становится здоровым младенцем. Обычно яйцеклетка не переживает такого прикрепления, и многие матери, не догадываясь о внематочной беременности, умирают от разрыва яичника и внутренних кровотечений. Но в одном из сорока тысяч случаев женщина волшебным образом может доносить такого ребенка до сороковой недели!

Дети, провалившиеся под лед и долгое время проведшие без кислорода, полностью поправляются. Известны единичные случаи, когда человек выходил из комы, длившейся многие годы. Чтобы быть до конца честным, я хочу коснуться вопроса донорства органов: неврологически «кома» не равна «смерти мозга». Тем, кому диагностировали окончательную смерть мозга, еще ни разу не удавалось вернуться обратно. Это тоже в некотором роде успокаивающая новость.

Большинство людей с диагнозом «рак» сразу же выносят себе смертный приговор, и именно поэтому существует так много историй про неожиданное избавление от злокачественной опухоли. Рак – это не всегда рак, а один пациент не похож на другого. Профессор Клеменс Унгер, онколог в клинике опухолевой биологии во Фрайбурге, лечил многих больных. Одну свою пациентку он запомнил особенно хорошо. Ее звали Маргрет Шмидт. В мае 2003 года Клеменсу позвонили коллеги из Хайдельберга и попросили провести одной пациентке химиотерапию. У нее была запущенная опухоль матки, метастазирующая саркома эндометрия. Хирург удалил матку и яичники, но вся брюшина была в метастазах, они добрались даже до печени и не подлежали удалению. Унгер вспоминает: «Я провел ей ультразвуковое исследование, прописал бактериальный экстракт для повышения иммунитета и попросил прийти через два месяца. В августе она пришла на УЗИ, и я увидел, что метастаз в печени и „склеенных“ лимфоузлов в брюшной полости больше нет». Я спросил его, как он объяснил себе это. «Никто не знает, почему так происходит, – ответил Унгер. – Но женщина каждый вечер просила: „Опухоль, я не приглашала тебя, прошу, покинь мое тело“. Рак так и не вернулся. Обычно о выздоровлении можно говорить спустя пять лет, а в ее случае прошло целых двенадцать».