Чудеса случаются! - [4]

Валя хорошо говорила и читала по-английски, по-испански. Объездила половину земного шара. Купила однушку у метро, сделала в ней приятный ремонт. Сдала на права. Села за руль похожей на леденец, блестящей, украшенной аэрографией машинки. Не складывалась только личная жизнь.

Должна упомянуть важное: Валя не была завистливой к чужой внешности. Дружила с двумя худышками – рыжей и блондинкой. Обе выскочили замуж, родили детей. А Валя оставалась, как сейчас модно говорить, свободной девушкой. Кочевала с одних психологических и бизнес-курсов на другие. Развивала свое дело и была в нем довольно успешна. Что неудивительно, если принять во внимание позитивный характер и энергию атомного ледокола.

При всем при этом она была невероятно несчастлива как женщина. Рядом с ней появлялись стройные парни, моложе ее кто на год-два, кто на десять-двенадцать лет. Валя летела с очередным приятелем в Нью-Йорк. Потом в Лондон или Мадрид. Через пару месяцев юноша исчезал с горизонта и появлялся следующий…

Она втрескивалась не в солидных мужчин, ровесников, а в какие-то глянцевые картинки из журналов. Западала на модных, стильных, спортивных, выбирая исключительно глазами и выключая при этом мозг. Не просто наступая на одни и те же грабли, а танцуя, прыгая на них. Мучилась, а дела шли в гору.

Расплывалась, брала себя в руки. Страдала…

Лет семь-восемь назад мне сказали, что у Вали погиб брат – вместе с женой разбился на машине. При жизни она с ним конфликтовала, мало общалась. То ли завидовала, что вся любовь и забота младшему достаются, то ли просто они были слишком разными.

Племянницей некому было заниматься. Бабушка по маме давно переехала жить в Израиль. А родители Вали и Вити с внучкой не справлялись. Почему?

Мелкая внешне пошла в отца – светленькая, изящная, глазастая. Восемь лет. Пока молчит – похожа на рождественскую открытку. Но откроет рот – спасайся кто может. Жадная, ленивая, безответственная, лживая и склонная к истерикам.

Настя была настоящей оторвой. Взяла все самое плохое от мамы и папы, да еще и умножила на два. Бабушка и дедушка через месяц совместной жизни с внучкой взвыли, да так, что отец Вали слег с язвой в больницу, а у мамы начало дико подскакивать давление.

За помощью к старшей дочери они обратились не сразу. Но… Валя, приехавшая к маме, понимала почему. Витина копия вела себя отвратительно. Тете в глаза заявила, что она жирная и страшная. За что огребла хлопок ладонью по губам. Удивилась так, что завизжала и затопала ногами после двухсекундной паузы.

Мама разохалась, взялась за сердце, за голову – разве можно бить детей? Валя сказала жестко: если возьму к себе – в воспитательный процесс не лезьте.

Девочка орала, что ненавидит, что с тетей не поедет ни за что и никуда. Валя вынесла рыдающего ребенка из дома, сунула на заднее сиденье машины. Детского кресла в ней еще не было.

Хлопоты с бумагами, с оформлением опеки враз показались сущим пустяком по сравнению с самой Настенькой.

Валя сразу взяла жесткий деловой тон. И придерживалась его. Она понимала, что Настя старается раскачать, вывести из себя. И относилась к этим попыткам именно как к провокациям. То есть не поддавалась. Чего ей это стоило – отдельная песнь. Между тетей и племянницей с первого же дня началась война.

Настя ненавидела, хамила, за что получала – не больно, но обидно. Валя понимала, что ситуация патовая, что ей нужна помощь.

Сновала между детской поликлиникой, школами… Девочка во второй класс должна ходить, но практически не умела читать, писать. Валя понимала, что ответственность в большей степени лежит на покойных родителях ребенка, а не на учительнице той школы, где она раньше занималась. Ведь из-за разных болячек она и ходила-то на занятия всего три или четыре месяца вместо девяти… Но… Ответов не было. Одни вопросы – ё!

Оказалось, что Насте рекомендовали обучение в спецучреждении. По мнению Вали, ни о какой умственной отсталости речь не шла. Лень. Да. А с мозгами полный порядок.

Поэтому, посоветовавшись с несколькими профипсихологами, она снова отдала племяшку в первый класс.

В магазинах Настя падала на пол, била ногами, могла нарочно описаться. Ага. Восемь лет красавице.

Валя держалась. Но жрала как заведенная. Поправилась кило на двадцать. А сдаваться не собиралась.

Взяла не помощницу, не няню – а няня. Отставного военного сорока пяти лет.

В объявлении написала, что ищет к очень капризному избалованному ребенку того, кто сможет привить дисциплину, научит делать уроки…

Пол няни Валя не указала. Просто не подумала, что это важно. Была уверена, что работа исключительно для женщины, и на мужчину не рассчитывала.

А Иван в свою очередь был уверен, что идет устраиваться в семью к мальчику…

Так что эта двойная неразбериха обернулась неожиданной удачей. Но обо всем по порядку.

Он вошел, встретился взглядом с Валей и ее девочкой. Настя плюнула мужчине под ноги, затем с визгом закрылась в ванной. Что-то, видно, почувствовала. А Иван понял, что попал. Отказаться не хотел. Валя жила по соседству с ним – через три дома. Для Москвы это невероятная, аховая удача. А научить дисциплине, по его авторитетному мнению, можно и кота, не то что первоклассницу.