Чудаки - [2]
Прибежал маленький мальчик с бегемотом под мышкой.
— Дяденька, дай прокатиться!
— Пожалуйста, — сказал Миша.
Покатался мальчик, поставил самокат рядом с Мишей
и убежал.
Прибежали другие дети. Все катались и благодарили
Мишу. Один Миша не катался. Просидел так до вечера.
"Ну, думает, — точно старик сказал-нет у самоката
хозяина".
Только хотел самокат взять, как какой-то мальчишка
идёт. Переросток, похожий на второгодника.
— Эй, парень. Это твой самокат?
— Нет, не мой, — сказал Миша.
— Не твой, значит мой. Он у меня ещё утром
потерялся. — Взял самокат и уехал.
ЯМА
— Яму копал?
— Копал.
— В яму упал?
— Упал.
— В яме сидишь?
— Сижу.
— Лестницу ждёшь?
— Жду.
— Яма сыра?
— Сыра.
— Как голова?
— Цела.
— Значит, живой?
— Живой.
— Ну, я пошёл домой.
БАК
В бак налили кипяток.
Бак закрыли на замок.
Не поднять его никак –
Словно сейф тяжел наш бак.
Рядом кружка на цепи –
На, попробуй, отцепи.
Бак запаян, замурован,
Ввинчен в пол, к стене прикован.
Остается к баку
Привязать собаку.
ГОСТЕПРИИМСТВО
Встаньте с этого дивана,
А не то там будет яма.
Не ходите по ковру —
Вы протрёте там дыру.
И не трогайте кровать —
простынь можете помять.
И не надо шкаф мой трогать —
У вас слишком острый ноготь.
И не надо книги брать —
Вы их можете порвать.
И не стойте на пути…
Ах, не лучше ль вам уйти?
КОНФЕТЫ
Я нёс домой
Кулёк конфет.
А тут навстречу мне
Сосед.
Снял берет:
— О!Привет!
Что несёшь?
— Кулёк конфет.
— Как-конфет?
— Так-конфет.
— А компот?
— Компота нет.
— Нет компота
И не надо…
А они из шоколада?
— Да, они из шоколада.
— Хорошо,
Я очень рад.
Обожаю шоколад.
Дай конфету.
— На конфету.
— А вон ту, а ту, а ту…
Красота! Вкуснота!
А вот эта, а вон та…
Больше нет?
— Больше нет.
— Ну, привет.
— Ну, привет.
НА СОБРАНИИ
Председатель Вова
Хотел взять слово.
Пока вставал,
Потерял слово.
Встал со стула
И сел снова.
Потом встал опять,
Что-то хотел сказать.
Но решил промолчать
И не сказал ни слова.
Потом встал.
Потом сел.
Сел-встал,
Сел-встал,
Сел-встал
И сел снова.
Устал
И упал,
Так и не взяв слова.
ВАРЕНЬЕ
У Сергея нет терпенья,
Он руками ест варенье.
Слиплись пальцы у Серёжи,
Приросла рубаха к коже.
Ног от пола не отнять,
Рук от ног не оторвать.
Слиплись локти и колени.
Уши склеило варенье.
Раздаётся жалкий всхлип.
Сам к себе Сергей прилип.
РАДУШНЫЙ ХОЗЯИН
— Ты будешь дома?
— Я буду дома.
— Хорошо, я к тебе зайду.
— Заходи, но только без Тома.
— А кто такой Том?
— Один чудак с широким ртом,
Впрочем, он тебе не знаком.
Итак, жду тебя завтра к шести.
— Хорошо, я приду.
— Только Тима с собой не веди.
— А кто такой Тим?
— Да мы когда-то учились с ним.
Такой огромный с большим животом.
Впрочем, ты тоже с ним не знаком.
Итак, жду тебя завтра в шесть.
Постой, а костюм у тебя новый есть?
— Нет, у меня лишь один пиджак.
— Очень плохо, коль так.
Слушай, завтра к шести
В пиджаке этом не приходи.
Посиди лучше дома.
И передай привет,
Если встретишь Тима и Тома.
ГУСЬ
— Мальчик, ты не видел, проходил
ли здесь гусь? Большой гусь, с красными лапками.
— Гуся не видел.
— А не видел ли ты гуся, за которым шла гусыня?
— Нет, не видел.
— А не видел ли ты гуся, за которым шла гусыня
с тремя гусятами?
— Конечно, видел. Они пошли вон на тот пруд.
ДВЕ ТРУБЫ
Во дворе лежали две трубы.
Залезли дети в одну трубу и там уснули. Пришли
рабочие, взвалили трубу на плечи и понесли на стройку.
— Тяжеленько, — говорит один, — отдохнуть надо.
Остановились рабочие около реки, опустили трубу
на землю и сели покурить.
Один стукнул ключом по трубе и говорит:
— Эээ! А труба-то с трещиной.
— Да, — говорит другой, — негодная труба. Давай
бросим её в реку.
Раскачали трубу и бросили в реку.
А дети выспались, вылезли из трубы и разошлись по
домам. Спали-то они в другой трубе.
АПЕЛЬСИН
Коля сидит на бревне и ест апельсин.
Дольку за долькой. Приходит Петя.
— Вкусно? — спрашивает Петя.
— Ещё как, — отвечает Коля.
— Эх, — говорит Петя, садясь рядышком. — Если бы
у меня был апельсин, я бы обязательно с тобой поделился.
— Да-а-а, — сказал Коля, доедая апельсин, — жаль,
что у тебя нет апельсина.
ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ
Идёт Миша по улице, видит-
лудильщик дырявую кастрюлю паяет.
— Дяденька, что вы делаете? — спросил Миша.
— Яму копаю, — ответил лудильщик.
Пошёл Миша дальше, видит-точильщик ножи точит.
— Дяденька, что вы делаете? — спрашивает Миша.
— Яму копаю, — ответил точильщик.
Пошёл Миша дальше, видит-землекоп яму копает.
— Дяденька! Вы яму копаете?
— Ножи точу!
ПРО ПТИЧКУ
Хоронили дети кошку.
Кошку с плачем провожали
Под трезвон кастрюльных крышек.
На балконе толстый дядя
Брил свой толстый подбородок
Безопасной тонкой бритвой.
Как увидел этот дядя,
Что внизу хоронят кошку,
Говорит: "Вот это нате!",
Говорит: "Хоронят кошку",
Говорит: "Подумать только!
Никогда бы не подумал:
С плачем кошку провожают
Под трезвон кастрюльных крышек".
Из детей, который больше,
Говорит ему: "Не кошку",
Средний тоже утверждает:
"Мы хороним, но не кошку".
Самый маленький детёныш
Говорит сквозь слёзы: "Птичку.
Эта кошка съела птичку,
Мы поймали эту кошку
И несём её в коробке
Всем ребятам напоказ".
"Ну! — воскликнул толстый дядя.-
Вот так так!" — и рассмеялся.
Говорит: "Я видел много,
Но такое-в первый раз!"
ЧЕЛОВЕК С ЗОНТОМ
Человек с зонтом
Хотел войти в дом.
Но с огромным зонтом,
И открытым притом,
Как он понял потом,
Нельзя войти в дом.
Первая книга из трех под общим названием «Коллекция: Петербургская проза (ленинградский период)», посвященных 1960–1980-м годам XX века. В нее вошли как опубликованные, так и не публиковавшиеся, ранее произведения авторов, принадлежащих к так называемой «второй культуре». Их герои — идеалисты без иллюзий. Честь и достоинство они обретали в своей собственной, отдельно от советского государства взятой жизни.
Стихи Олега Григорьева отличаются афористичностью, парадоксальностью, элементами абсурда и чёрного юмора, из-за чего его часто ставят в один ряд с Даниилом Хармсом и другими обэриутами. Однако от них Григорьев отличается большей непосредственностью, искренностью и детской ранимостью.