Чудачка из Железки - [11]

— Да ты что?! А почему у них разные фамилии?

Потом ещё какое-то время послушала Ольгу, поблагодарила её за информацию и попрощалась.

— Вот, мы с тобой влипли! — с досадой произнесла Вера. — Нажаловались на Антона и Олега их же родителям.

— Ты толком всё объясни? — с нетерпением попросила я. — Чьим родителям?

— Представляешь, оказывается, Антон — сын главного бухгалтера. А Олег — сын финансового директора.

— А почему у них фамилии разные? — удивилась я.

— Всё очень просто! Антон рождён от первого брака Елены Николаевны и носит фамилию отца. А Олег носит фамилию матери — Никитин. Она не стала менять свою фамилию при вступлении в брак с финансовым директором. И при рождении сына, дала ему свою фамилию.

— А чем ей не понравилась фамилия отца Олега? — с удивлением спросила Лида.

— Так у него же фамилия — Кобеляцкий, а матери Олега она не понравилась.

— Ну, да, такую фамилию не каждая женщина захочет носить, — понимающе произнесла Аня.

Только она это сказала, как дверь нашего кабинета открылась, и вошли главный бухгалтер с финансовым директором.

— Вы узнали, где находится больница, в которую отвезли ребят? — спросила Елена Николаевна. — Нам с Ильёй Семёновичем необходимо немедленно туда съездить.

— Если не возражаете, я могу вас туда отвезти, — предложила Аня.

— Пожалуйста, если можно, отвезите нас прямо сейчас, — попросил Илья Семёнович.

— Да, конечно, сейчас поедем, — согласилась Аня, — только компьютер выключу.

Аня выключила компьютер, взяла сумочку, и вместе с начальством направилась к машине.

— Похоже, сегодня я буду добираться домой сама своим ходом, — предположила я. — Одна проблема — я не знаю дороги туда. Меня всегда возила Аня.

— Мы с Верой тебя доведём до самого подъезда.

После работы мы тронулись в путь. У входа в подъезд я предложила Лиде и Вере дождаться вместе со мной Аню, чтобы узнать о здоровье ребят. Они согласились и последовали за мной.

Аня вернулась домой поздно вечером.

— Дела-то у наших ребят плохие, — сообщила она. — Сознание у них ещё помутнённое. Иногда нечётко отвечают на вопросы. Со слов главбухши, они в основном жалуются на ухудшение зрения, боли в правом подреберье. Бывают судороги, рвота и ещё много чего. Им ставят капельницы, делают уколы. Лечащий врач уверен, что они пили метиловый спирт.

— Нет, они не пьют всякую дрянь! — категорически заявила Вера. — К выбору алкогольных напитков ребята всегда подходят серьёзно.

— Сейчас никому нельзя доверять, магазины способны под маркой качественного алкоголя продавать всякий суррогат, — пояснила Лида.

— Аня, ты своих пассажиров в больнице оставила? — поинтересовалась я.

— Нет, я отвезла их в ту квартиру, в которой жили вы с Верой. Ещё в машине я подслушала их разговор о том, что они останутся жить в ней до тех пор, пока не смогут перевести своих сыновей в Москву. При мне они созвонились с хозяйкой квартиры и предложили встретиться. Когда мы приехали, она их там уже ждала. Втроём они запланировали посещение затопленных квартир, чтобы определится с суммой ущерба.

— Похоже, что наше начальство надолго собирается остаться здесь, — произнесла задумчиво Лида.

— Я слышала, как Илья Семёнович сообщил Елене Николаевне, что сам займётся обучением стажёров, принятых на должности Олега и Антона.

— Он умный мужик, — подтвердила я, — кого хочешь, обучит.

— А Елена Николаевна предупредила меня, что на днях посмотрит, чему я у тебя научилась. Если поймёт, что я смогу работать самостоятельно, то тебя отпустит домой.

Утром в офис пожаловал сотрудник полиции для встречи с нашим начальством. Я показала их дверь. Примерно через полчаса в кабинет пригласили нас с Верой. Сотрудник полиции представился нам и попросил рассказать, где мы проводили время с вечера пятницы и до воскресного вечера. Мы честно всё рассказали.

— Соседи видели, что в пятницу поздно вечером ребята входили в квартиру с двумя девушками. Это были вы?

— Нет, после работы мы с ними не виделись, — твёрдо заявили мы с Верой.

— И вы согласны на опознание?

— Если нужно, пожалуйста, — произнесла Вера.

— Нам скрывать нечего, — подтвердила я.

Когда полицейский ушёл, я спросила у Ильи Семёновича:

— А почему нас обо всём этом расспрашивали? Неужели есть подозрение, что их кто-то отравил?

— Такое подозрение есть, — подтвердил он. — На одной бутылке есть посторонние отпечатки пальцев.

— Но эти пальцы могут принадлежать упаковщику винного завода или продавцу магазина, — предположила Вера.

— Да, вот только разборок с полицией нам ещё и не хватало, — разозлилась я. — Где ребята поймали этих девиц, с которыми вернулись домой?

— В жизни больше не поеду в такие командировки, да ещё с проживанием в одной квартире с мужчинами! — гневно выдала Вера, делая вид, будто ей неизвестно, что Илья Семёнович и Елена Николаевна родители Олега и Антона.

— Когда мы вернулись в свой кабинет, я предположила:

— Теперь, Аня, даже, если главбух поймёт, что ты способна самостоятельно работать, то я всё равно не смогу уехать домой.

— Почему? — удивилась она.

— Потому, что мы с Верой теперь подозреваемся в отравлении наших мальчиков.

— Так мы же все вместе тусовались в клубе и дома были вместе.