Чучхе - [62]
Он вечно затевал что-то, не имеющее вроде бы никакого отношения к его личной монополии на нефтянку или к его влиянию на Самого, — неутомимо, одного за другим, выращивал своих кособоких гомункулов-хунвейбинчиков, отменял прямые выборы губернаторов, затевал провокации, корчевал излишне самостоятельные СМИ, кого-нибудь сажал, никак не желая успокоиться, все портил и портил жизнь бывшему шефу, даром что житуха эта и так давно была зэковская…
Это выглядело едва ли не одержимостью. Сачков словно панически боялся не успеть выполнить некую сверхзадачу. Словно боялся умереть или быть уволенным — до того, как он окончательно управится с этой страной. Пока в ней остается хоть что-то пристойное, перспективное, талантливое, порядочное и способное независимо мыслить…
Говоря о Диме, Вика даже слегка подутратила промерзлую свою превосходственную безучастность — какая-то затаенная теплота, ностальгическое умиление прорезалось в ее интонациях, вялое, с нарочито минимизированной мимикой лицо бывшей «пульши» тронул отсвет тех золотых времен, когда старательно обгаженные ею небожители водили ее по распальцованным кабакам и по-приятельски просили совета относительно судьбы очередного олигарха…
И все-таки под самый конец, уже в ходе церемонии прощания (намек на кивок в тот сегмент пространства, куда затесалась моя неуместная персона), я не удержался.
— Вика, — ласково позвал я (она от неожиданности прямо на меня посмотрела). — Ма гавте ла ната.
«Пульша» сморгнула.
— Пробку, — говорю, — вынь.
Словно она и впрямь могла читать Умберто Эко.
13
В длиннющем переходе на станции «Лубянка» парень с гитарой старательно изображал «Stairway to Heaven». С умеренным успехом — я даже знал, в чем именно он лажает. Я остановился, попросил гитару, попробовал сам.
— Таким примерно образом… — я поднатужился еще вспомнить «All Along the Watchtower». — Черт, сам тыщу лет не тренировался…
— Ну так когда-то, наверное, профи был, — хмыкнул парень. — Ты вообще что играл?
— Вообще — панк…
— Слава, — запоздало протянул он руку.
— Вальтер, — я пожал. Он снова хмыкнул. — Сценическое, — говорю, — погоняло.
— Кто это был? — спрашиваю у Саши.
— Азеры вроде.
— Чего им надо?
— Ищут кого-то.
— Кого?
— Хер знает. Валю какого-то.
Я с недавних пор стал предусмотрительно представляться псевдонимом. В силу некоей странной самоиронии — Димой.
— А чего, — интересуюсь, — он им сделал?
— Не знаю…
— Так это с Черкизовского, наверное, — подошел хохол Гена. — Не слышали, че там было? — он гмыкнул. — Там, говорят, один дворник, ну, тоже, ясно, без регистрации, азера одного, ну, который там все держал, чуть не завалил. Я уж не знаю, че они не поделили, — но, говорят, отмудохал, надел ему пакет целлофановый на башку и подержал так — тот еле жив остался…
от кого: [email protected]
кому: [email protected]
Автосервис на Беловежской. Спросишь Женю. Скажешь, от Эда.
Это оказалось — по Можайскому, почти до кольцевой. Женя — молодой мужик малого росточка с сонным злым лицом — смерил меня взглядом, остался, кажется, неудовлетворен, хмуро огляделся по сторонам и повел в пустой захламленный бокс.
— В том углу коробка, — кивнул внутрь, сам оставаясь на пороге, — там, за шинами. В ней сумка, в сумке твое, — и тотчас пошел вон.
«Нет, это ваше. Мое в трюме…» Я отпихнул покрышки, присев на корточки, полез в объемистую картонную коробку. Сверху было несколько слоев толстых грязных тряпок. Под ними — здоровая спортивная сумка. Я расстегнул молнию — и какая-то усталая слабость меня охватила… Хотя именно чего-то в этом роде я и ждал.
Автоматно-гранатометный комплекс А-91М.
Калибр: 7,62x39мм.
Тип автоматики: газоотводный, запирание поворотом затвора.
Длина: 660 мм.
Длина ствола: 415 мм.
Вес: 3,97 кг без магазина.
Темп стрельбы: 600–800 выстрелов в минуту.
Режимы огня: одиночными выстрелами и очередями.
Магазин: 30 патронов.
Интегральный 40 мм гранатомет.
Трясясь обратно на автобусе по Кутузовскому, индифферентно скользя глазами по бесконечным рекламным щитам, где-то в районе Бородинской панорамы я неожиданно испытал уже знакомое чувство — дезориентации сознания, сбоя какого-то фокуса, как на границе сна и яви: когда не можешь сообразить, «там» ты или «тут»… Я автоматически поворачивал голову — пока громадная реклама окончательно не уползла назад. Я не понял, что там было написано, что рекламировалось, — я таращился только на лицо модели, поощрительно оскалившейся на щите.
Девка с роскошными рыжевато-каштановыми волосами и блядовитыми, с косинкой, глазами. С которой я некогда регулярно виделся и разговаривал. И которую с некоторых пор замечал то тут, то там: на журнальной обложке, на наружной рекламе…
Хотелось, зажмурившись и громко замычав, помотать головой — я сдержался только потому, что кругом был народ.
Да неужели она впрямь до такой степени меня перепахала, что просто мерещится теперь повсюду?!. Впрочем, любые другие версии еще безумней. Не стали бы же они…
Бред.
Совершенно уверен, что Тюряпин, которому я осточертел, обмолвился об этом специально — подколоть меня:
— Так Динка что, замуж выходит?
С Динкой он когда-то был знаком — а сейчас списывался временами «мылом» с кем-то из наших.
Роман «Слава богу, не убили» — парадоксальная смесь жесткого детектива с плутовским романом, притчи с документалистикой, «чернухи» с «социалкой». Только в таком противоречивом жанре, по мнению автора, и можно писать о современной России и людях, живущих в ней.Полулегально обитающий в столице бедный провинциал оказывается участником головоломной интриги, где главный игрок — гламурный генерал-силовик, ездящий по Москве на розовом «хаммере», а на кону — миллионы серого нала в зеленой валюте. То, что из этого получается, способно насмешить, не может не ужаснуть, но главное — призвано заставить крепко задуматься о правилах, по которым все мы живем.
Новый роман лауреатов премии «Национальный бестселлер» 2003 года обладает всеми достоинствами "[голово]ломки" плюс еще одним – он остро социален. Настолько остро, что картины современности невольно окрашиваются зловещими отблесками не просто вершащегося, но уже свершенного апокалипсиса. Детективная интрига ни на минуту не отпускает читателя – герой, невольно включенный в какую-то многоходовую комбинацию, раз за разом ставится под удар. Порой кажется, на него ведет охоту полиция, порой – тоталитарная секта, порой – помешанный на экстриме друг детства, а порой читатель уверен, что герой "Серой Слизи", подобно герою "Сердца Ангела", сам совершает все эти чудовищные преступления.
![[Голово]ломка](/storage/book-covers/48/48bcbb9586c15c2ee711bf63c8bdeaee9253900e.jpg)
Что это? История о том, как мелкий банковский пиар-менеджер превращается в безжалостного супермена? Или — история обыкновенного безумия? Или — история конца света, наступающего для одного отдельно взятого человека? Или — русскоязычная версия «Бойцовского клуба» и «Американского психопата»? Или, может быть, пересказ модной компьютерной игры? Это — головоломка, шокирующая литературная провокация, крепко замешанная на жестком триллерном сюжете.
Александр Гаррос и Алексей Евдокимов — лауреаты премии «Национальный бестселлер», авторы трёх романов, в которых жёсткая социальная публицистика сочетается с лихо закрученным сюжетом. «Чучхе» — сборник из трёх повестей, построенных целиком на злободневных российских реалиях. Мистический триллер тут встречается с политическим, интрига непредсказуема, а диагноз обществу безжалостен.
Мария, как ей кажется, обычная девушка. Она учится, работает, ищет свое счастье и не торопится с выбором. Но однажды, случайно услышав, как играет на скрипке незнакомый парень, попадает под влияние волшебной музыки. Скрипач тоже очарован девушкой, которая не похожа на его фанаток. Казалось бы, что может помешать их счастью? Но все не так просто, поскольку и в жизни Марии, и в жизни Ника есть тайны… А еще есть некто, который из темноты наблюдает за развитием сюжета. У него свои цели…
Здравствуйте. Меня зовут Ксирия Санчес. Я — самый успешный детектив нашего города. У меня нет ни одного нераскрытого дела. Грабежи, убийства, заговоры — я раскрываю все. В чем секрет моего успеха? Все просто. У меня есть способность: абсорбция памяти. Я могу считывать чужую память через прикосновение. Это играет мне на руку, свой Дар я использую в благих целях. Но недавно мне поручили новое дело, в ходе которого выясняется, что… я такая не одна. Но кто остальные люди? Какие таланты у них? И кто похищает людей? Будет ли это дело первым нераскрытым в моей практике? На все эти вопросы мне только предстоит найти ответы. Тема обложки предложена автором.
Психологический триллер. Больной дядюшка жаждет перед смертью встретиться с племянником, которого никогда не видел. Но тот исчезает при загадочных обстоятельствах, и ему подыскивают замену, имеющую, для большей убедительности, внешнее сходство с дядюшкой. Впрочем, так ли все обстоит на самом деле? Крайне опасно недооценивать интеллект последнего.
Самоубийством покончил жизнь шестнадцатилетний юноша. Его мать не верит в добровольный уход. Оказывается — все нити тянутся к отцу погибшего мальчика…и сатанистской секте!
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.
Кэти тяжело переживает смерть близкой подруги Элоиз — самой красивой, интересной и талантливой женщины на свете. Муж Кэти, психиатр, пытается вытащить жену из депрессии. Но терапия и лекарства не помогают, Кэти никак не может отпустить подругу. Неудивительно, ведь Элоиз постоянно приходит к ней во сне и говорит загадками, просит выяснить некую «правду» и не верить «ему». А потом и вовсе начинает мерещиться повсюду. И тогда Кэти начинает сомневаться: на самом ли деле ее подруга мертва?