Чтобы мы не помнили - [2]

— Борис, молодая женщина права, — впервые заговорил Андерсон. У него был удивительно глубокий и завораживающий голос. — Как будущая жена мистера Хиса, она, естественно, имеет право выслушать наши предложения, так что было бы ошибкой исключить ее из разговора. Более того, если бы она решила уйти, я бы сам попросил ее остаться, ведь наши переговоры касаются и Сьюзен.

— Ну что ж, друзья мои, — сказала Сьюзен, — выпьете чего-нибудь? Как только я принесу бокалы, можем начать.

Гости сели и сделали по паре осторожных глотков. Наконец Купфер заговорил:

— Хис, я не думаю, что вам известны подробности научных изысканий, которые ведет химическая лаборатория «Квантума» — например, изучение химикатов, воздействующих на мозг.

— Ни в малейшей степени, — неуверенно ответил Джон.

— А вы и не должны ничего знать, — успокоил его Андерсон.

— Дело обстоит следующим образом, — начал Купфер, бросив беспокойный взгляд на Сьюзен.

— Нет никакой необходимости вдаваться в технические подробности, — вмешался Андерсон, голос которого звучал едва слышно.

Купфер слегка покраснел.

— Да, опуская детали… «Квантум фармасьютикалз» работает с химическими соединениями, воздействующими на мозг — мы пытаемся сделать работу мозга более эффективной.

— Должно быть, это очень сложные исследования, — хладнокровно заявила Сьюзен.

— Да, — кивнул Купфер. — Мозг млекопитающих обладает сотнями разнообразных молекулярных характеристик, которые моделируют активность мозга, включая аспекты, определяющие интеллект. Наши исследования самым строжайшим образом засекречены, именно поэтому Андерсон и не хочет, чтобы я вдавался в технические подробности. Однако кое-что я могу сказать. Мы зашли в тупик с экспериментами на животных. Перед нами непреодолимая стена. Нужно выяснить, как реагирует на наш препарат человек.

— Тогда почему же вы этого не сделали? — спросила Сьюзен. — Что вас останавливает?

— Мы боимся общественного мнения в случае, если нас постигнет неудача!

— Тогда призовите добровольцев.

— Не поможет. «Квантум фармасьютикалз» понесет колоссальные убытки, если разразится публичный скандал.

Сьюзен насмешливо посмотрела на гостей:

— Значит, вы работаете на свой страх и риск?

Андерсон поднял руку, останавливая Купфера.

— Молодая женщина, — негромко проговорил он, — разрешите мне кое-что объяснить вам, чтобы прекратить бесполезное словесное фехтование. Если мы добьемся успеха, то заработаем огромные деньги. Если нас постигнет неудача, «Квантум фармасьютикалз» моментально откажется от Купфера и от меня — наша карьера будет загублена навсегда. Если вы спросите меня, почему мы готовы пойти на это, то ответ будет таким: мы считаем, что риска практически не существует. Мы имеем серьезные основания рассчитывать на успех и совершенно убеждены, что не нанесем вреда тому, кто согласится принять участие в эксперименте. Корпорация не может рисковать, но мы уверены в удачном исходе. А теперь, Купфер, продолжайте!

— У нас есть препарат, влияющий на память. Он дал положительные результаты во время экспериментов с животными. Их способность к обучению невероятно возрастает. Препарат должен оказывать аналогичное воздействие на человека.

— Звучит довольно привлекательно, — сказал Джон.

— Так оно и есть, — согласился Купфер. — Память человека не нужно улучшать. Все наши исследования показывают, что мозг способен запомнить любую информацию, причем практически в неограниченных количествах. Проблема заключается в том, чтобы вытащить ее на поверхность, когда в этом возникает необходимость. Сколько раз бывало, что какое-то имя вертится у вас на кончике языка, но вы никак не можете произнести его? Сколько раз вы пытались вспомнить то, что наверняка знали, а два часа спустя, когда вы и думать об этом забыли, искомые сведения вдруг всплывали в вашем мозгу? Я правильно все излагаю, Дэвид?

— Абсолютно, — подтвердил Андерсон. — Обращение к памяти, по нашему мнению, затруднено из-за того, что мозг млекопитающего создал слишком мощную записывающую систему. Сохраняется такая огромная база данных, что ее очень трудно использовать и быстро сделать выбор, чтобы обеспечить соответствующую реакцию. Таким образом, воспоминания тормозятся для того, чтобы гарантировать извлечение из запасников памяти именно того факта, который требуется, и не вытащить при этом множество совершенно бесполезных в данной ситуации воспоминаний. В мозгу есть вещество, которое работает как ингибитор — замедлитель памяти, и нам удалось создать химикат, который его нейтрализует. Мы назвали его деингибитор; исследования и эксперименты показали, что он не дает никаких вредных побочных эффектов.

Сьюзен рассмеялась:

— Мне все ясно, Джонни. Джентльмены, вы можете быть свободны. Сначала вы заявляете, что торможение воспоминаний позволяет млекопитающим реагировать на окружающую действительность более эффективно. Потом вы говорите, будто деингибитор не имеет никаких вредных побочных воздействий. Не сомневаюсь, ваш препарат сделает реакции млекопитающего еще менее эффективными, а может быть, вообще лишит его способности реагировать на что-либо. И вы намерены испробовать деингибитор на Джонни, чтобы посмотреть, впадет он в кататонический ступор или нет.