Что там впереди, за поворотом? - [16]

Можно кликнуть девочек. Но не могу же я орать всё время. Включаю транзистор на полную громкость.

– ... Передаём концерт «Хорошее настроение».

Звучит танцевальная мелодия. Так всегда бывает в жизни: у одних беда, у других хорошее настроение.

Я с трудом выдёргиваю шест. Плот движется вперёд рывками. Течение тихое, но мне становится совсем тепло.

– ...Разрешите предложить несколько шуток... Заканчивая номер, укротительница целует грозного тигра прямо в морду. Директор цирка обращается к публике: «Кто осмелится сделать то же?» Встаёт молодой человек. «Я, - говорит он, – только сначала уберите этого зверя»...

...«Кто любит музыку, два шага вперёд!» – командует капрал. Из строя выходят шесть солдат. «Отлично. А теперь берите вон тот рояль и тащите его на четвёртый этаж»...

...На областной спартакиаде никто из участников финального забега на четыреста метров не мог взять последнего барьера. Его взял Степан Мазаев! Ему 28 лет. Он маляр. «Взял, и всё, – сказал он корреспондентам, – завхоз велел к празднику покрасить»…

Подключается ленинградский диксиленд.

У меня начинают болеть плечи. Да, плыть против течения – это не портфельчик с книжечками и тетрадочками носить. Сосны не видно. Девочки вернутся, а меня нет. А вдруг я ошибся в расчётах и нет там никакой деревни, и напрасно ищут её девочки. Концерт «Хорошее настроение» кончился. Идет радиопостановка пьесы Горького «На дне»...

Наконец-то появляется долгожданная сосна. Плот уткнулся в берег. Я сижу на плоту и рассматриваю сосну. Кто, когда и за что обломал её верхушку? Ветер или молния? И вот теперь среди одинаковых, ровных сосен эта сосна - яркое, запоминающееся пятно. Не то красавица, не то уродина, а всё внимание лишь на неё. Девочек всё нет. А если они на обратном пути вышли к реке в другом месте и в поисках сосны пойдут по берегу. Но куда пойдут? Вверх или вниз по течению? Мне надо оставаться на месте. Ждать. Ведь говорил – пойду я. И тут услышал звонкие, весёлые голоса своего экипажа.

А я мозоли на ладонях набил, ужасы придумывал, а девицы развлекались где-то полдня и хохочут на весь лес. На обрыве появляется Таня с сумкой, за ней Лола с газетным свёртком под мышкой. Девочки с визгом сбегают к плоту и только тут, разглядев выражение моего лица, умолкают.

Лола вкрадчиво объясняет:

– Товарищ капитан, мы не виноваты, что задержались. Магазин открылся в одиннадцать. Потом зашли в столовую, пообедали. Потом Таня на почте была, а я расспросила мальчишек, как можно добраться до Кедрова на автобусе...

Я строго спрашиваю Таню:

– Сигареты купили?

– «Яву», пять пачек, и спички, – поспешно ответила она.

Ишь ты, « Яву», но всё равно они у меня эту прогулочку запомнят. Столовая. Почта. Могли бы и в кино на детский сеанс поспеть.

– Всё это прекрасно, – подвожу я итоги. – Одна, видите ли, соскучилась по мамаше и решила отправить ей письмо, второй подавай четырёхколесный лайнер, а я сижу и жду, я беспокоюсь о них, волнуюсь. Ты не смейся. (Это я Тане. Лола от смущения зашла за мою спину). Если бы вы были мне всё равно, тогда я бы подождал немного, и... приветик. Надеюсь, вы всё поняли? И последнее: кто обедал, тот и на вахту заступает. Ясно?

– Ясно! – кричит Таня и по-армейски касается виска пальцами.

– Вольно, – командую я и, чтобы скрыть улыбку, поворачиваюсь к Тане спиной. И что я вижу! У моих ног на скатерти из газет стоит железная миска с гречневой кашей, с двумя внушительными котлетами, щедро покрытыми какой-то подливкой.

Лола хохочет и хлопает в ладоши. Таня, не давая мне опомниться, суёт ложку и бутерброд, весело поясняет:

– Миску нам в столовой буфетчица дала, говорит, всё равно списывать. А газеты один мальчишка принёс. Если завернуть в газеты, не так быстро остынет... Не сердись, капитан, мы тебя очень любим.

– Особенно она, она! – кричит Лола.

Таня снимает платье и берётся за шест. Лола смотрит, как я ем, и подсовывает бутерброды.

– Ты что, майку постирал? – удивлённо спрашивает Таня.

– Угу.

– Лень было меня попросить?

– Благодарю, обычно сам управляюсь.

– Подумаешь, принципиальный какой...

Мы опять вместе. Сегодня уплыл не плот. Плыли, плыли айсберги и попали в Гольфстрим. И они растают, растают совсем... когда уйдёт Лола.

РАЗГОВОР, КОТОРОГО Я НЕ СЛЫШАЛ

– Она работала в первую смену. В перерыв отпросилась в киоск купить конверты. Киоск в десяти шагах от проходной фабрики. Из окна он очень хорошо виден. Но тут подъехала машина с хлопком и загородила киоск. Пока водитель оформлял пропуск, пока звонил куда-то, пока машину пропустили, минут десять прошло.

Я вышел из проходной – Асташкиной не видно. Рядом с киоском магазин – решил, она в нём. Зашел – и там её нет. Спрашиваю продавщицу из киоска: такую-то девушку видели? Она говорит: «Видела. Её парень на мотоцикле ждал. Она села, и они уехали». На парня внимания не обратила. Цвет мотоцикла не заметила. Мотоцикл за углом магазина стоял. Кажется, сиденье красное. Я сразу доложил по команде. ГАИ быстро подключилось. В двух километрах от города – развилка, три дороги. Перекрыли. Ничего подозрительного. Примерно через час у Кедрова задержали парня на «Яве». Работает в Кедрове, а живет в Лемихове. Спрашиваю: «Таню Асташкину знаешь? Она в колонии сидит». Замечаю второй шлем. «Чей?» – «Мой». – «Зачем два?» – «Мало ли, друзья попросят подвезти». Вернулись в город. Показали парня продавщице из киоска. Она: «Ну, как я могу сказать, он ли это, если я его почти не видела». Пришлось извиниться перед парнем и отпустить.