Что такое психотерапия - [24]

«Групповым» трудно уяснить организационную иерархию семьи, потому что они работают с группами, в которых люди не связаны друг с другом, в которых не существует иерархии. «Групповые» путаются в статусных позициях членов семьи и зачастую ведут себя провокационно, вызывают конфронтацию, не отдавая себя отчета в том, что эти подходы неприемлемы в работе с семьей, так как члены семьи после сеанса должны возвращаться домой и жить вместе. В искусственных группах эти техники не имеют неприятных последствий, потому что, как правило, члены группы не живут вместе. Большинство групповых терапевтов полагают своей задачей выведение на поверхность секретов членов группы и их болезненных переживаний, прошлых и настоящих. Когда это проделывается с семьей, последствия бывают совершенно другие. Научить «группового» не сосредоточиваться на катарсисе, раскрытии секретов и подавленных мыслях — тяжкая задача супервизии.

Можно привести пример терапии с искусственной группой, которая возникла вследствие тенденции собирать в группы работников фирм, чтобы помочь их «росту». Типичный групповой терапевт не осознает, что между группой, которую составляют работники одной фирмы, и группой, состоящей из представителей разных фирм, существуют важные различия. Прежде всего, недооценивается тот факт, что выражение своего мнения и чувств перед незнакомцами имеет совершенно другие последствия, нежели самовыражение перед лицом начальника.

Супервизорам и обучающимся необходимо сделать выбор — будут ли они придерживаться «чистого» подхода в терапии или эклектического. На заре семейной терапии обсуждался вопрос о том, является ли семейная терапия совершенно новым способом мышления и проведения терапии или ее необходимо использовать вместе с другими терапевтическими подходами. Если этот подход основан на ином видении человеческой природы, то от техник других подходов необходимо отказаться. Терапевты, усвоившие новые взгляды, разрабатывали свою терапию, опираясь на двух или более людей. Это означало отказ от индивидуальной и групповой терапии, сосредоточенной на внутреннем мире человека. В 1960-е гг. были как «чистые» семейные терапевты, так и такие, которые пытались следовать моде, не изменяя своим идеям. Ключевым моментом, отличавшим терапевта с новыми взглядами, было то, продолжает ли он вести групповую терапию. Очевидно, что групповая терапия не основывается на гипотезе о том, что симптом имеет в социальной группе определенную функцию; это терапия, направленная на внутренний мир каждого человека в группе. Системы и групповая идеология несовместимы. (Необходимо отметить, что ценность групп самопомощи в данном случае не обсуждается. Существует бесконечное количество таких групп, и многие из них, по-видимому, помогают людям. Наша проблема — подготовка семейных терапевтов, уже занимавшихся групповой психотерапией и, следовательно, владеющих определенным подходом и имеющих определенную идеологию.)

Важный вклад радетелей «чистого» подхода состоит в том, что они заставляют других занимать четкую позицию. Защитники «чистого» подхода в семейной терапии (пуристы) думали, что в мире появилась новая идея, которая будет иметь важные последствия для становления терапии в целом. Другие семейные терапевты считали, что смогут смешать все идеи и избежать необходимости занимать определенную позицию. Когда пуристы осудили их за принятие эклектичной идеологии, возникла конфронтация. Это было время перемен, и из этой конфронтации возникло множество новых идей.

Дон Джексон, один из крупнейших семейных терапевтов, был пуристом. Когда однажды он осознал, что члены семьи постоянно пребывают в очень тесной связи между собой и не могут запросто избавиться друг от друга и что терапия должна как-то это учитывать и что-то с этим делать, он изменился. Он вышел из Американской психоаналитической ассоциации, вынес кушетку из своего офиса и стал проводить терапию с семьями в полном составе в те времена, когда едва ли кто-нибудь еще мог это делать. В начале 1960-х гг. Джексона пригласили в Американскую ассоциацию групповой психотерапии рассказать о семейной терапии. В то время семейная терапия начала набирать популярность, и групповые терапевты видели ее формой или даже подтипом групповой психотерапии. В своем ключевом обращении Джексон сказал, что групповая терапия и семейная терапия не имеют ничего общего ни в теории, ни в практике. Семейная терапия концентрируется на системном поведении людей, имеющих и прошлое и будущее, в то время как групповая терапия фокусируется на отдельном человеке и базируется на идеологии, не давшей в теоретическом отношении ничего нового. Безвременная смерть Джексона (на сороковом году жизни) стала огромной потерей для семейной терапии, потому что он обладал достаточным мужеством, чтобы занимать твердую позицию. Когда после его смерти в 1968 г. я организовал конференцию в его честь, собрав 46 человек со всей страны, считающих себя семейными терапевтами, то обнаружил среди них лишь нескольких пуристов, подобных Джексону.

Так как «групповые» не умеют работать с людьми, которые связаны между собой, они часто сопротивляются тому, чтобы интервьюировать всех членов семьи вместе. Если мужа направили на терапию, потому что он бьет свою жену, «групповой» захочет поместить его в группу для людей с подобными проблемами, а жену — в группу для жертв насилия, и будет рекомендовать им посещать эти группы в течение нескольких лет. «Групповые» считают, что встречаться с членами такой семьи одновременно — неправильно, даже если они вместе живут и все время видят друг друга. Убедить таких терапевтов сменить свою ориентацию на семейную бывает очень трудно. Даже когда они встречаются с целой семьей, они не рассматривают семью как организацию.