Что такое просветление - [25]

Мейстер Экхарт

"Я живу, и даже не Я, а Христос во мне". Или, может быть, лучше было бы употребить глагол "проходящий" (через меня) и сказать так:

"Я живу, и даже не Я, а Логос, который живет посредством меня, живет во мне , так, как актер вживается в свою роль. В таком случае актер, конечно же, бесконечно превосходит ограниченность своей роли. Что же касается реальной жизни, то в ней не существует шекспировских героев, а есть лишь персонажи типа адиссоновского Като или, чаще, гротескные фигуры вроде мсье Перишона или "тетушки Чарли", которые полагают, что они – Юлии Цезари или Принцы Датские. Однако по милостивому Божьему соизволению такие литературные персонажи имеют право на то, чтобы их низкопробные глупые речи были произнесены и до неузнаваемости переиначены по божественному благоволению Гаррика…

О, мой Бог, как могло случиться в этом бедном старом мире, что, хотя Ты так велик, никто не может найти Тебя; Ты зовешь к себе так громко, но никто не слышит Тебя; Ты столь близок, но никто не чувствует Тебя; Ты даешь себя каждому, но никто не знает Твоего имени? Люди бегут от Тебя и говорят при этом, что они не могут найти Тебя; они поворачиваются к Тебе спиной и говорят, что не могут увидеть Тебя; они закрывают свои уши и говорят при этом, что не могут услышать Тебя.

Ганс Денк

Между католическими мистиками XIV-XV века и квакерами XVII века лежит достаточно большой промежуток времени, заполненный междоусобными войнами и преследованиями. Но через эту пропасть был проложен мост с помощью тех людей, которых Руфус Джонс в единственной из доступных на английском языке работ, посвященной их жизням и учениям, назвал "духовными реформаторами". Денк, Франк, Кастеллио, Вейгель, Еверард, кембриджские платоники – среди злобы, убийств и безумия апостольская преемственность сохранилась ненарушенной. Истины, высказанные в Teologia Germanica – книге, которую Лютер признавал своей излюбленной и из которой, если мы попытаемся оценивать его карьеру, он почерпнул чрезвычайно мало, –потом снова были выражены англичанами во время Гражданской войны и при диктатуре Кромвеля. Мистическая традиция, увековеченная протестантскими духовными реформаторами, стала постепенно рассеиваться в религиозной атмосфере того времени, когда у Джорджа Фокса случилось его первое великое "раскрытие" и он познал непосредственный опыт и то, что представлено в следующем отрывке:

Каждый человек был просветлен божественным светом Христа, и я видел сияние этого света во всем. И то, что, как мы верим, произошло из Осуждения и вошло в Свет Жизни, стало Детьми этого; но они ненавидят это и не верят в это, хотя они и создали веру Христову. Это я видел в чистом Раскрытии Света, без помощи кого-либо из людей, и я не знаю, где можно было бы найти это в Писании, даже после того, как я изучил Писания. И, тем не менее, я нашел это.

Из "Дневника" Фокса

Учение о внутреннем свете достигло наиболее чистого выражения во втором поколении квакеров. "Это, – писал Уильям Пенн, – то нечто, очень близкое нам, что Писание называет тем Словом в сердце, из которого возникли все Писания". Немного позже Роберт Барклэй пытался выразить свой непосредственный опыт "тат твам аси " ("ты есть То") в терминах теологии Августина, которые были, конечно, значительно расширены им в своих значениях и упорядочены, прежде чем они стали пригодными для описания этого факта. Человек, как провозгласил Барклэй в своих знаменитых тезисах, – это падшее существо, не способное ни к добру, ни к соединению с Божественным Светом. Божественный Свет – это Христос в человеческой душе, и этот свет столь же универсален, как и семена грехов. Все люди, как язычники, так и христиане, наделены этим Внутренним Светом, даже если они не знают ничего об истории жизни Христа. Это оправдание для тех из них, кто не сопротивляется Внутреннему Свету и позволяет святости родиться внутри себя.

Божественности нет необходимости входить в душу – она и так всегда присутствует там, невоспринимаемая.

Theologia Germanica

"Когда десять тысяч вещей воспринимаются в их единстве, тогда мы возвращаемся к Первоистоку и остаемся там, где мы, в сущности, всегда были."

Сэн-цань

Это оттого, что мы не знаем, кем мы есть на самом деле, оттого, что мы не осознаем, что Царствие Небесное внутри нас, мы обычно ведем себя глупо, и часто безумно, иногда преступно, – и это так характерно для человека. Мы спасены, мы освобождены и просветлены восприятием и пониманием того добра, которое всегда внутри нас, которое до сих пор было не воспринято и не понято; просветлены возвращением к нашей вечной Первооснове, чтобы остаться там, пусть даже без познания этой Первоосновы. Это имел в виду Платон, когда он говорил в "Республике", что "добродетель мудрости в большей мере, чем что-либо иное, содержит в себе божественное начало, которое всегда пребывает там". И в "Федре" он отмечал, выступая против тех, кто практиковал духовную религию, что, только став подобным Богу, мы сможем узнать Бога; а стать подобным' Богу – это значит отождествить самих себя с божественным началом, которое и составляет нашу сущностную природу и которое мы, по причине нашего неведения, часто предпочитаем не осознавать.