Что такое любовь? - [47]

— Ой! — Микаэла внезапно встала из-за стола и направилась к комоду. — Колин забыла свою книгу. А ведь завтра ей сдавать по ней экзамены. — Она полистала книгу, останавливаясь на местах, в которых Колин оставила закладки, потом обвела взглядом комнату. — А вон валяется паровоз Брайена, — продолжала она. — Как же он теперь без паровоза? А кто теперь будет читать ему сказки, если ночью он вдруг проснется?

Она прижала к груди деревянную игрушку, и, как ни старалась овладеть собой, слезы, копившиеся целый день, требовали выхода и в конце концов прорвались наружу.

Салли встал, обнял свою невесту и прижал ее к груди.

— О, Салли, я и представить себе не могла, что это так плохо кончится, — плача сказала Микаэла.

Салли, утешая, гладил ее по волосам.

— Мы недооценили Купера, — согласился он. — Но у нас еще не все потеряно.

Микаэла распрямилась, вытерла платком слезы.

— Ты прав, — сказала она, и в голосе ее звучала новая надежда. — Прямо завтра же пошлем телеграмму, как и обещали детям. Адвокат моего отца— один из самых сильных юристов в Бостоне. Попросим его помочь нам.

— Да, завтра же, — согласился Салли и снова притянул к себе Микаэлу. — А пока что нам надо держаться друг друга и твердо верить, что все будет хорошо.

И хотя Микаэле казалось, что после того, как состоялся суд, время остановилось, жизнь в Колорадо-Спрингс шла своим чередом. Все отличие состояло лишь в том, что теперь Брайен и Колин жили у Итэна и Лилиан в доме Хогенов и миссис Купер всегда отзывала детей, когда те встречали Микаэлу на улице и хотели перекинуться с ней словечком.

Между тем приближался день школьного праздника. Салли довел до конца строительство катапульты по эскизам Брайена. Теперь оставалось только погрузить это устройство на повозку Микаэлы и отвезти в школу.

Все это время Микаэла с нарастающим нетерпением ждала ответа адвоката из Бостона. И когда в этот день они с Салли ехали на повозке в город, им наконец помахал рукой Хорес, показавшись на пороге почты.

Доктор Майк остановила повозку и побежала к почте. Однако когда она вышла оттуда, лицо ее было бледным.

— Ну, что он сказал? — спросил Салли, поджидавший ее на деревянной веранде. — Выступит он на нашей стороне?

Доктор Майк отрицательно покачала головой и тяжело вздохнула.

— Нет, он даже не приедет сюда. Он не советует нам подавать протест.

Лицо Салли омрачилось.

— Этого я и боялся. Ведь это был наш единственный шанс.

Микаэла взглянула на него с ужасом.

— Ты что, хочешь сдаться?

— Я не хочу сдаваться, Микаэла, — ответил Салли. — Но я хочу сделать так, чтобы детям было лучше. А процесс рассмотрения апелляции может длиться годами. И все это время они будут жить в неопределенности, даже не зная, чьи они.

На лбу Микаэлы обозначилась ее типичная решительная складка.

— Дети прекрасно знают, чьи они, — ответила она. — Только никого об этом не спрашивают. Салли, я люблю их и отдам последний пенни, чтобы снова вернуть их домой. Но больше всего я хочу, чтобы их волю уважали и считались с ней. Если Брайен и Колин решат, что им лучше жить с родным отцом, чем с нами, тогда я откажусь подавать протест. Но ни секундой раньше.

Она повернулась и решительно шагнула назад, в почтовую контору.

Ей потребовалось минут десять на то, чтобы отправить телеграмму. За это время она заметно успокоилась и вышла на улицу, уже вполне владея собой.

— Ну, а теперь, — сказала она, беря в руки вожжи, — я не хочу упустить возможность отпраздновать римский день с детьми, которых считаю своими независимо от решения суда.

Они прибыли как раз к началу праздника. Дети уже строились на лужайке перед школой. Все они были одеты в костюмы, похожие на римские тоги. Микаэла увидела, что тога Колин сшита из платья Лилиан. И не без зависти должна была признать, что наряд сшит мастерски. В этой области доктор Майк не могла конкурировать с миссис Купер.

— Dies romanum vos excipimus, — на нечеткой латыни открыл праздник его преподобие. — Сердечно приглашаем всех присутствующих принять участие в праздновании римского дня. Сегодня дети покажут вам некоторые виды типичных римских состязаний, которые устраивались когда-то на аренах античного Рима. Мы начнем с гонки на колесницах. — Он указал на столб, врытый в землю на некотором отдалении. — Дистанция начинается от стартовой линии, огибает этот столб и возвращается назад. У кого опрокинется колесница, тот выбывает из состязаний. Итак, пусть победит сильнейший! — громко воскликнул он и направился к линии старта.

Девочки уже восседали в своих разукрашенных яркими лентами колесницах в ожидании своих отцов-, которые должны были влачить колесницы.

Салли, едва ступив с Микаэлой на праздничную площадь, сразу поймал призывный и ищущий взгляд Колин. Не долго думая, он скинул свою куртку и двинулся к стартовой линии, на ходу засучивая рукава рубашки.

Но не успел он взяться за оглобли, как около него очутился Купер.

— В колесницы впрягаются ОТЦЫ, не так ли?

— Но мы с Салли уже тренировались вместе еще до того, как ты появился здесь! — сердито воскликнула Колин со своего облучка.

— Да, но теперь-то я здесь, — ответил Купер, обернувшись к дочери. — Поэтому, я полагаю, мистер Салли позволит мне взять на себя эту почетную задачу.