Что такое философия (интервью) - [15]
Как Вы думаете, почему большое число людей охвачено фанатизмом?
Частично это происходит оттого, что фанатизм дает вам удобное чувство взаимодействия. У группы фанатиков, когда они собираются вместе, возникает уютное чувство, что они все друзья. Они восхищаются одними и теми же вещами. Вы можете это увидеть в любой политической партии. В каждой политической партии всегда существует группа фанатиков, и они чувствуют себя друг с другом очень хорошо, и, когда это распространяется и соединяется со склонностью ненавидеть какую-нибудь другую группу, вы получаете хорошо развитый фанатизм.
Но может ли фанатизм временами быть источником хороших действий?
Он служит движущей силой для действий вообще, но я не могу вспомнить ни одного примера в истории, когда бы он был источником для добрых дел. Полагаю, фанатизм всегда служил для плохих целей, потому что он пристрастен, потому что он почти неизбежно включает в себя какую-либо разновидность ненависти. Вы ненавидите людей, которые не разделяют ваш фанатизм. Это почти неизбежно.
Но если он вызван экономическими соображениями, скажем, как крестовые походы, тогда фанатизм исчезает и возможно не приносит вреда?
Не знаю... Я... Я не думаю, что крестовые походы принесли пользу. Крестовые походы, конечно, внутри себя имели два различных течения: фанатическое и экономическое. Экономическое течение было действительно очень сильным, но оно не стало бы работать без фанатизма. Грубо говоря, фанатизм обеспечивал войска, а экономические мотивы - генералов.
Какую роль Вы отвели бы колдовству в фанатизме?
О, колдовство играло ужасную роль, особенно... примерно с 1450 до 1600 года. Довольно страшную роль. Существовала книга под названием "Молот ведьм", написанная видным духовным лицом и вдохновившая сумасшедшую охоту на ведьм. Прочтя эту книгу, женщины начинали считать себя ведьмами. Я думаю, вполне вероятно, что Жанна д'Арк полагала, что она была ведьма. Конечно, огромное число женщин, которых обвиняли в колдовстве, верили, что они были ведьмами, и жестокость получила чрезвычайно широкое распространение. Сейчас, прочтя работы сэра Томаса Брауна, вы бы сказали, что он кажется очень гуманным и культурным человеком, но он в действительности принимал участие в судах над ведьмами на стороне обвинения и говорил, что отрицание существования колдовства - это форма атеизма, потому что в конце концов Библия говорит: ты не должен позволять ведьме жить. Поэтому, если вы не думаете, что сжигать подозреваемых в колдовстве людей правильно, вы, должно быть, не верите в Библию и, следовательно, вы атеист.
Почему, как Вы думаете, многие люди, которые довольно разумны, во всяком случае внешне, так фанатичны?
Разумность - это относительный термин. Очень мало людей совершенно нормальных. Почти у всех в душе есть уголки, где они ненормальны. Помню, однажды в Калифорнии я ехал на автомобиле в очень дождливый день и подобрал насквозь промокшего пешехода, который осуждал все виды расовых предрассудков. Он сказал, что это самая ужасная вещь, и я полностью был с ним согласен. Затем кто-то из моих спутников упомянул Филиппины, и он сказал, что все филиппинцы отвратительные. Вы видите, что и у него был этот маленький Уголок ненормальности.
Почему вы придаете так много значения вопросу фанатизма?
Потому что большая часть зла в этом мире совершается из-за фанатизма.
Но Римская католическая церковь, например, считала, что более важно верить в определенные догмы, чем сохранить жизнь, не веря в них. Существует ли разница между этим положением и тем что мы думаем сегодня?
Разница в масштабах. Римская католическая церковь не была распространена во всем мире. Существовало огромное количество людей, которых это не могло касаться, но водородная бомба может коснуться каждого.
Вы можете более подробно остановиться на этом?
Да, конечно. Этот вопрос заслуживает того, чтобы остановиться на нем подробнее. Я думаю, что напряженность, существующая в отношениях между Востоком и Западом и угрожающая всем нам, является, в основном, следствием фанатической веры в коммунизм или антикоммунизм, смотря о ком идет речь. Обе стороны верят в свои убеждения слишком сильно. Они верят в них таким образом, который я называю фанатическим, то есть предотвращение того, что они считают злом в другой стороне, более важно для них, чем даже продолжение существования человеческой расы, - и это фанатизм. Это тот фанатизм, который угрожает нам всем, фанатизм, который существует с обеих сторон.
Каково Ваше определение терпимости?
Оно зависит от направления ваших мыслей. Терпимость к мнениям, если она действительно настоящая, состоит в ненаказуемости любого мнения, пока оно не ведет к каким-либо криминальным действиям.
Вы можете проиллюстрировать периоды в истории, когда царила терпимость?
Да. Терпимость, на мой взгляд, действительно началась с концом Тридцатилетней войны. В Англии период (веротерпимости наступил чуть позже из-за того, что к тому времени мы прошли лишь первую половину нашей Гражданской войны, но очень скоро после этой войны данный период начался и у нас. Первым государством, действительно основывающимся на принципе (веро) терпимости, была Голландия. Все ведущие умы XVII в. в определенные периоды их жизни находили убежище в Голландии, и если бы не существовало Голландии, они были бы просто уничтожены. Англичане были не лучше, чем другие люди того времени. Было парламентское расследование, сделавшее вывод, что Гоббс - очень плохой человек, и было принято решение не публиковать в Англии работы Гоббса. И они не публиковались очень долгое время.
В 1955-м году британский философ, логик и математик Бертран Рассел вместе с великим физиком А. Эйнштейном издал серию работ, посвященных изучению возможных путей решения мировых конфликтов. Заключительную часть работы подписали все великие ученые мира. Этот текст стал своего рода итогом философских исканий двух великих ученых-атеистов. В предлагаемое издание включены лучшие статьи ученых, написанных в самый разгар «холодной войны», которые посвящены победе разума над оружием. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Лев Толстой утверждал когда-то, что все несчастливые семьи несчастны по-разному, а все счастливые – счастливы одинаково. Эту мысль можно распространить и в целом на людей и даже на общество, а примеры счастливых людей дают надежду, что счастье вполне достижимо при выполнении ряда условий. Бертран Рассел взял на себя смелость разобрать абстрактное понятие счастья на составляющие и доказать, что в первую очередь счастье зависит от личных усилий человека и лишь потом – от внешних обстоятельств. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В наследии английского философа, лауреата Нобелевской премии, активного борца за мир Бертрана Рассела (1872-1970) немалое место занимают проблемы атеизма. Рассел – страстный пропагандист свободомыслия, его статьи атеистического характера имеют такой разоблачительный накал, какой трудно встретить у других современных немарксистских авторов.
«Брак и мораль» – книга, за которую в 1950 году Бертран Рассел получил Нобелевскую премию. В ней изложена не только краткая история возникновения институтов брака и семьи, но и затрагиваются вопросы, волнующие каждого мужчину и каждую женщину, – о сексуальном чувстве и любви, о браке и разводе, о семье и воспитании детей, о проституции, евгенике и многие другие, играющие в нашей жизни не последнюю роль.
Это весьма интересное эссе о потреблении и работе было написано несколькими годами ранее, чем Кейнс сформулировал свою общую теорию. Если бы эти идеи Бертрана Рассела были должным образом изучены, мы, может быть, обошлись если и не без ужаса войны, то несомненно без большей части чепухи, что содержалась и содержится сегодня в рассуждениях экономистов о работе и занятости.
Выбранные места из автобиографии знаменитого английского философа были опубликованы в журнале «Иностранная литература» в 2000 году.
Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.
Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.
Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.