Что такое анафема - [24]

В последнее время все чаще и чаще стали появляться в современной печати открытые письма, исповеди и т. п. бывших толстовцев, но они, к сожалению, очень мало известны читающей публике. А между тем как пережившие сами всю свою муку сомнений и удаления от спасительного влияния Святой Православной Церкви, эти раскаявшиеся лучше всяких обличителей толстовщины могут предохранить колеблющихся от увлечения лжеучением Толстого. Ввиду этого Святой Синод в своем попечении о чадах Православной Церкви, об охранении их от губительного соблазна и о спасении заблуждающихся, им в суждение о графе Л. Толстом и его противохристианском и противоцерковном лжеучении признал благовременным в предупреждение нарушения мира обнародовать свое послание.

Приводя послание Святейшего Синода, «Миссионерский Сборник» говорит:

«Можно надеяться, что это послание отрезвит тех из последователей толстовщины, которые еще не совсем утратили доверие к церковной иерархии, и предохранит от заблуждения тех, которым, по житейским обстоятельствам, могла угрожать возможность совращения с истинного пути».

Это – голос, исходящий из церковной сферы. Приводим здесь же мнение русского светского человека.

Недавно в Петрограде начали издаваться «Письма идеалиста» и автор их, г. Ярмонкин, посвятил 10-е письмо гр. Толстому; написано оно в виде открытого письма. В начале автор в подробном изложении указывает на всю несообразность лжеучения гр. Толстого и в заключение касается того лицемерия, каким проникнута вся его житейская деятельность. Эту часть своего письма г. Ярмонкин начинает так:

И еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие (Мф. 19, 24).

«Выставив в своем Евангелии эти слова Спасителя, что же вы сделали, Лев Николаевич? Вы, по собственному вашему признанию, располагая капиталом в 600 000 руб., перевели его на имя своего семейства. Но разве вы этим разрешили вопрос? Ведь вопросы материальных средств, отношений богатых к бедным, заключаются не в юридической постановке, а в существе их. Ведь вопрос заключается не в той или иной юридической мистификации, а в том, как мне жить на белом свете, если я – человек богатый? Этот вопрос заставляет душевно страдать всех честных, искренних и сердечных людей. Ведь проснувшееся сердце при сытой и комфортабельной обстановке действительно ноет и болит, когда ему одновременно рисуется картина нужды, голода, а может быть, и смерти от истощения. Поверьте, что ведь есть на свете такие сердца – любящие и страдающие. Что же вы им даете, какой ответ несете вы им? Вы переводите все свое богатство на другое имя и таким простым способом якобы разрешаете вопрос. Что для Александра Македонского логично, то недостаточно для вас. Ну что, если мы все последуем вашему примеру, т. е. передадим все свое имущество нашим семьям и родным, а сами останемся жить при этих семьях? Ведь этакое разрешение наболевших вопросов будет кукольной комедией даже с точки зрения религии разума и ни на одну йоту не подвинет самый вопрос нашего отношения к внешнему, материальному, миру. Это будет простым укрывательством своего имущества от кажущихся нам нравственных кредиторов, как другие люди укрывают свое имущество от действительных кредиторов.

Не есть ли все это акт простого и притом наивного лицемерия? Вы поступили так же и со своими сочинениями, переведя их на имя семьи, так что фирма, кажется, братьев Салаевых, заключала договор на покупку ваших произведений с другим лицом. Что это значит, к чему этот перевод? Это даже неостроумно. Путем фикции ведь вы не докажете, что «собственность есть кража», как где-то высказал Прудон. Не докажете, по крайней мере, того, что вы искренне исповедуете этот социалистический принцип. Кстати вам сообщу, что проездом через Москву я покупал некоторые ваши брошюры с нарисованными для завлечения покупателя голыми женщинами на обложке. Кроме того, московские мошенники-торгаши начали выпускать ваши «послания» под новыми заглавиями, вроде «Потребности любви» и т. д., и, заставляя кричать на улицах мальчиков: «новое сочинение графа Толстого», тем самым вводят в заблуждение покупателей и выманивают у них деньги. Да и для мальчиков-продавцов это служит хорошей школой нравственности, как результат вашей «религии разума»! Вот единственное реальное выражение вашего внешнего отношения к собственности. Зачем вы все это делаете? Неужели вы думаете, что в наш век религии разума найдутся такие простачки, которые поверят, что такого рода действиями вы воплощаете в себе принцип отказа от собственности? Я лично – за принцип собственности и понимаю евангельское изречение не в этой казуистической форме, а в другой, но я становлюсь на вашу точку зрения и спрашиваю вас: разве вы подобного рода способами доказали, что вы воплощаете этот принцип в себе?

Не есть ли это опять простой акт лицемерия?

После перевода всех своих сочинений на другое имя вы объявили, что все последующие ваши сочинения вы отдаете всем. Но и в этом случае вы поступили недостаточно последовательно, и первое же выпущенное вами на этом новом основании сочинение, а именно роман «Воскресение», вы продали г. Марксу и, кажется, еще одному американцу, и когда против этого завопили все печатные органы, то г. Маркс пригрозил им судом. Положим, что вы выставили другое основание, хотя и не особенно нравственное, что цель оправдывает средства, и пожертвовали (говорят) эти деньги на помощь духоборам, тем несчастным, которые ведут свое сектантство уже более 150 лет, от которых вы заимствовали всю свою «религию разума» и которые теперь, благодаря вашим славолюбивым опытам на живом теле, мрут, как мухи, от болезней, голода и всевозможной нужды. Так, по крайней мере, об этом пишут гг. Скворцов и Тверской (сотрудники «Миссионерского Обозрения» и «Вестника Европы»). Но разве, беря вам не принадлежащие (нравственно) деньги и употребляя их для прославления своего имени, вы этим сколько-нибудь доказываете, что исповедуете социалистический принцип Прудона и воплощаете его в собственной своей личности?