Что случилось в нашем классе - [18]
— Нет! — убедительно замотал я головой. — Я вообще не смотрел в её сторону!
— Молодец! — похвалила Татьяна Евгеньевна. — Но одну грубую ошибку ты сделал: в слове «ручка» поставил всё тот же мягкий знак. Единственный из всего класса!
— Как это единственный? — возмутился я. — А Ножкина? У неё был мягкий знак! Я точно видел! Два раза проверял!
Тут ребята ка-ак захохочут! А Ножка — громче всех.
— Я его зачеркнула, когда ты побежал тетрадку сдавать, — сквозь смех еле выговорила она. — Это была описка!
Вот такая история. Остаётся только добавить, а точнее, убавить — убрать мягкий знак из моей фамилии на обложках тетрадок, куда я успел его впихнуть.
А всё-таки я правильно сообразил, что «Ручка» и «Ручкин» пишутся одинаково!
Намёки гостям
— А теперь давайте вспомним стихи наших поэтов-классиков о временах года, — предложила Елена Гавриловна на уроке литературы. — Надеюсь, вы хорошо подготовились. Какое сейчас время года на дворе?
— Зима! — хором закричали все.
— Правильно! С неё-то мы и начнём. Поэты очень любили зиму и посвятили ей немало чудесных произведений. Кто хочет прочитать стихотворение о зиме?
— Я! — вызвалась отличница Ножкина и стала нараспев декламировать, дирижируя себе одной рукой:
— Умница! — похвалила Ножку Елена Гавриловна. — Замечательное стихотворение! Только автора ты не назвала. Эти строки написал Фёдор Иванович Тютчев. Чувствуется, что он был несказанно очарован зимой.
— А вот и нет! — выкрикнула с места Людка Пустякова. — Был бы очарован, не обзывался бы на зиму в стихотворении про весну! — И сердито ткнула пальцем в «Хрестоматию»:
Тут зима прямо хулиганка какая-то, а не чародейка!
— Аполлон Майков тоже хорош! — подхватил Владик Гусев. — В стихотворении «Зимнее утро» он радуется зиме:
А в стихотворении «Весна», — Владик энергично зашелестел страницами какой-то книжки, — Майков напустился на зиму, как не знаю кто — прогоняет изо всех поэтических сил:
— Во даёт! — возмутилась Катька Плюшкина. — Зато Иван Никитин — молодец! Вон как зиму встречает:
И никаких гадостей про неё не говорит в других стихотворениях, как Тютчев и Майков. У них не разберёшь, как они на самом деле к зиме относятся!
— Успокойтесь, ребята! Оба поэта искренне радуются приходу зимы, — заверила учительница. — Ну а если зима чересчур засидится, они образно объясняют, что пора и честь знать. Мы ведь тоже радуемся гостям. Но, увы, некоторые не понимают, что надо вовремя уходить. Хозяева уже с ног валятся от усталости, уже язык у хозяев не ворочается и глаза слипаются, а гости всё о чём-то говорят, говорят… Тогда приходится делать намёки.
— Ничего себе намёки! — я не выдержал и тоже заступился за зиму. — К нам, например, частенько захаживает соседка тётя Валя. И целый вечер говорит, говорит, даже если нам ужасно некогда. Всё равно мы ей не кричим: «Уходи, тётя Валя седая!» Хотя она весьма седая.
— Вы очень воспитанные люди, — улыбнулась Елена Гавриловна. — Но деликатно намекнуть соседке, пожалуй, не помешало бы.
На этом урок и закончился.
А вечером к нам заглянула «на минутку» тётя Валя. Она в который раз обстоятельно рассказала о своей жизни, потом стала расспрашивать маму обо всём на свете, затем добралась до меня:
— Вова, что интересного было сегодня в школе?
Вот он, подходящий момент для тонкого намёка!
— Мы обсуждали, что делать с гостями, которые слишком долго не уходят, — как можно деликатнее ответил я. — Например, зиму некоторые поэты выгоняли без всяких церемоний.
— Ой, как интересно! — тётя Валя удобней устроилась в кресле. — Пожалуй, я у вас ещё посижу. Давай, рассказывай поподробней!
Наш Куку
Однажды в нашем классе появился новенький по имени Ваня, а по фамилии — нарочно не придумаешь — Куку! Мы как услышали, как начали хохотать! Так и хохотали весь день. Ну и фамилия! Похлеще любой клички!
Мы по очереди спрашивали новичка: «Ты — куку?» И каждый раз он невозмутимо отвечал: «Да, я Куку». А мы: «А с виду не скажешь!» — и хохотать.
На следующий день все опять очень веселились. Причём к нам присоединились ребята из параллельного класса. На переменке они тоже наперебой интересовались у Ваньки: «Это ты — куку?» А тот и бровью не ведёт: «Да, это я Куку».
После уроков мы гурьбой вывалились из школы. Крутимся возле Куку, смеёмся и выкрикиваем песню про кукушку — мы её на пении учили: «Ку-ку! Ку-ку! Беспечно я живу! И слышно издалёка моё Ку-ку! Ку-ку!» Умора!
«Такое надо заснять», — решил я. Достал мобильник и начал настраивать видеокамеру. Вдруг, откуда ни возьмись, подскочил здоровенный дядька, хвать у меня из рук мобильник! И — бежать! Точнее, он собирался убежать. Но вместо этого дико завопил: «А-а-а-а!» и ещё что-то неразборчивое и грохнулся на землю. Оказывается, ему подставил подножку Ваня Куку!
