Что происходит после смерти - [36]

В конце моего путешествия мне предложили стать посланником печали и сожаления для человечества. Это благородная миссия, потому что опыт печали дает материальному существу возможность достичь высшей степени очищения. Если душа, которая приносит печаль, хорошо выполняет свою задачу, то адресат этого опыта получает также целительный бальзам смирения. Принимая печаль со смирением, материальное существо быстро продвигается по своему эволюционному пути и приближается к божественному свету. Это большая честь, когда вам предлагают такую миссию, но мне всегда было трудно принять печаль. Из всех уроков, которые мне приходилось усваивать, этот был самым трудным. Но я продолжу свой рассказ.

Когда мне предложили миссию печали, я отказался. Душа всегда может выбрать, согласиться или отказаться от миссии, предложенной ей гидом, так как это право ее свободной воли. Я чувствовал, что мне не хватало духовной силы, чтобы эффективно выполнить ее. Но когда мне предложили возможность стать источником вдохновения для целой расы, я преисполнился радости. Мне казалось, что именно эту миссию я смог бы успешно осуществить. И я сразу же принял ее.

Я хорошо помню свой первый случай. Это было на третьей планете звезды Солярис. Жители называют ее Терра[1] — что связано с материалом, из которого состоит планета. Душа, которой я был призван помочь, жила в теле маленькой девочки из большого региона этой планеты, который был известен в то время под названием Российской Империи. Ее звали Анной.

Анна всегда была хрупким и болезненным созданием и имела тонкую природу, которую окружающие ее люди не понимали и игнорировали. Тем не менее ее выбрали служить примером для человечества и стать источником большой радости. Я оказался рядом с ней, когда ей было около девяти лет. Я помню, что каждую зиму тогда в Санкт-Петербурге было много снега, и река Нева замерзала еще до того, как начинали опадать листья с деревьев. Вместе с Анной я наблюдал, стоя у окна, как снежинки, подобно слезам ангела, падали со свинцового неба на широкие улицы внизу, заполненные экипажами и спешащими людьми. Полупрозрачный чистый снег на дорогах быстро приобретал грязно-серый цвет под ботинками пешеходов и колесами повозок. Гусары императорского дворца часто мелькали под нашим окном в ярких красных одеждах, украшенных медными пуговицами и медвежьими шкурами. На головах возвышались эффектные гусарские киверы, увенчанные перьями.

Большие, печальные глаза Анны провожали взглядом яркую фигуру гусара, когда он проезжал по улице, и, чтобы отвлечь ее, я тихо дул ей на волосы или на ленты ее блузки. Она обычно встряхивала головой и поправляла ленты, и когда снова бросала взгляд на улицу, всадника уже не было видно.

Никто никогда не обращал особого внимания на Анну. Я был ее единственным товарищем в эти минуты. Естественно, Анна не могла видеть меня. Как ее духовный гид, я не мог позволить ей видеть меня. Обязательное условие моей миссии в отношении Анны было добиться того, чтобы она всегда верила, что внушения, которые я нашептывал ей в ухо, были ее собственными спонтанными мыслями. Ни разу не должна была она заподозрить, что эти мысли исходили от какого-то другого разума. Необходимо было также, чтобы она могла свободно решать, принимает она или нет те внушения, которые я внедрял в ее ум. Это было важно, потому что моя работа во все времена должна была согласовываться с божественным законом, предоставляющим свободу воли материальным существам.

Когда Анне было десять лет, она тяжело заболела. Легкие у нее всегда были слабыми, последние две зимы ухудшили ее состояние. Острый бронхит стал хроническим и затем перешел в двустороннюю пневмонию, чуть не разрушив ее хрупкое маленькое тело. Я никогда не покидал ее. Даже когда врачи оставили надежду на ее выздоровление и мать уже выплакала все глаза, я оставался с ней, нашептывая ей мысли о весне и ее благоуханном цветении. Я рассказывал ей много сказок, которые она повторяла в своей горячке, и я много раз напоминал ей, что у нее есть силы преодолеть свою болезнь и что она должна выздороветь, потому что ей предстоит сделать кое-что важное в жизни.

Наконец через несколько месяцев Анна впервые села в постели и попросила есть. Ее мать, которая дремала рядом, чуть не упала со стула от неожиданности. Врачи сказали ей, что Анне осталось жить считанные часы. В доме все пришло в движение. Мать требовала приготовить для дочери борщ, в то время как бабушка настаивала на размятой картошке с яблочным пюре. Мать одержала победу, и Анна съела две глубокие миски борща, заправленного сметаной.

После того как кризис миновал, семья окружила Анну теплом и заботой. Каждое ее желание незамедлительно исполнялось. Я нашептывал Анне, что она должна попросить мать выполнить одну ее просьбу — добиться ее зачисления в Императорскую Балетную Школу. Классический балет — это твоя судьба, говорил я ей. Ты будешь прославленной, всеми любимой танцовщицей. Императоры и короли будут преклоняться перед тобой, но твоим единственным желанием будет даровать всему миру магию танца. Ты словно на крыльях будешь порхать над всей планетой, пробуждая самые возвышенные чувства у всех, кто увидит тебя. Злоба, ненависть, зависть и гнев, все пагубные иллюзии будут повергнуты благодаря твоему искусству. Ты одна лишь силой своего искусства приведешь большое количество человеческих душ к трону Бога.