Что мы едим. Непростые ответы на простые вопросы - [47]
В 1885 году британский энтомолог Винсент Холт заявил, что лучший способ борьбы с саранчой – ее поедание. В брошюре «Почему не едят насекомых?» он отмечал, что нет принципиальной разницы между саранчой и омаром. Недаром английское locust происходит отlocusta, что на народной латыни означает и саранчу, и лобстера. Более того, омаров ловят на падаль, а саранча ест чистую зелень, что гораздо гигиеничнее. Винсента Холта можно считать первым европейским энтомофагом, но тогда его идеи не нашли понимания. Зато сейчас о них вспомнили, и даже появилось научное издание «Журнал о насекомых как еде и корме» («Journal of Insects as Food and Feed»).
Внимание к насекомым привлекла проблема нехватки животных белков. Население планеты растет, его потребности увеличиваются, а скотину разводить скоро будет негде – пастбища занимают слишком много места. Животноводство производит более 14 % всех парниковых газов, в том числе 59 % сельскохозяйственного аммиака. А саранча парниковых газов почти не выделяет, и места занимает мало (ее можно разводить в компактном помещении), и растет быстрее. Для получения килограмма животного белка корове нужно скормить восемь килограммов растительности, а саранче – только два.
Чтобы есть насекомых, нужны привычка и определенная культурная традиция. В жарких странах акрид потребляют с незапамятных времен, поскольку там они крупны и изобильны. Едят преимущественно перелетную саранчу Locusta migratoria, распространенную в Африке, Азии, Австралии, Новой Зеландии и даже в Европе; пустынную саранчу Schistocerca gregaria (Африка, Азия и Ближний Восток); североафриканскую перелетную Locustana pardalina и красную саранчу Nomadacris septemfasciata, обитающую к югу от Сахары.
В списке самых поедаемых насекомых саранча вместе со сверчками и кузнечиками занимает четвертое место, уступая жукам, бабочкам и перепончатокрылым (к последним относятся осы, пчелы и муравьи). Во втором веке до нашей эры Диодор Сицилийский назвал людей из Эфиопии акридофагами, то есть пожирателями саранчи. Она даже в Библии упомянута как разрешенный к потреблению продукт. Так что традиции потребления саранчи очень древние. Для кочевников Северной Африки рои саранчи были не бедствием, а радостью, они ее варили и ели, а оставшихся насекомых высушивали на солнце и толкли в муку.
На Западе люди не привыкли есть насекомых вообще и саранчу в частности. Там бытует мнение, что насекомые – пища дикарей и голодающих, и популяризации нового продукта оно не способствует. Кроме того, многие испытывают брезгливость к насекомым, специалисты даже выяснили, когда она развивается – в возрасте от двух до пяти лет. Хотя есть люди, готовые попробовать что угодно, особенно мужчины. И в некоторых странах их постепенно к этому приучают: саранча в разных видах продается в специализированных магазинах, блюда из нее могут предложить в ресторане.
Питательность акрид зависит от вида и пола насекомого, его рациона и состояния окружающей среды. Личинки перелетной саранчи содержат 14–18 % белка, взрослые насекомые – 13–28 %. В саранчовой муке его доля достигает 78 %, это больше, чем в муке из сверчков. Качество белка сопоставимо с традиционным мясом, калорийность перелетной саранчи составляет 143–195 ккал на 100 г сырого веса, австралийской саранчи – 499 ккал. Плоть акрид содержит натрий, калий, кальций, фосфор, железо, марганец, цинк (8,4 мг на 100 г сухого веса), немного меди и марганца. Железа порядочно, от 8 до 20 мг на 100 г сухого веса, в таком же количестве говядины его всего 6 мг. Акриды богаты и кальцием, его 300 мг на 100 г, в три раза меньше, чем в цельном молоке. О содержании витаминов известно мало, но, скорее всего, присутствуют тиамин и рибофлавин.
Жира в теле саранчи, по разным данным, от 5 до 21 %, причем в его составе много незаменимых полиненасыщенных линолевой и линоленовой кислот, которые полезны при сердечно-сосудистых заболеваниях.
Английская пресса время от времени пишет о молодом человеке по имени Питер Бикертон. Сейчас ему 25 лет, с 19 лет он ест насекомых. Члены его семьи предрасположены к инфарктам и инсультам, от которых умирают в молодом возрасте, а у живых родственников, в том числе у матери Питера, аномально высокий уровень холестерина. Врачи рекомендовали Бикертону позаботиться о собственном холестерине, и он, поразмыслив, стал есть насекомых, добавляя их в привычные продукты. Его любимые блюда – овсяная каша и пицца с акридами. Питер уверяет, что такая еда ему нравится и он никогда не чувствовал себя лучше.
Если человечество уверится в полезности и питательности саранчи, придется наладить бесперебойный источник снабжения. Дикая саранча, собравшаяся в стаю, – легкая добыча. Ее собирают ранним утром, когда еще холодно и насекомые малоподвижны, или ловят сетями. Акриды не заражены бактериями, опасными для человека. Казалось бы, бери да ешь. Однако фермеры опрыскивают посевы пестицидами, а насекомые их накапливают, и человек, съевший много дикой саранчи, может отравиться.
