Что делать? - [67]

"Пригоден к тому, чтобы провожать Жюли повсюду, куда она берет меня с собою; полезен на то, чтобы Жюли могла кутить", отвечает Серж. {Далее начато: Ах, какой}

"Из этого мы видим, - говорит Алексей Петрович, - что фантастическая или нездоровая почва..."

"Ах, как вы надоели с вашею реальностью и фантастичностью - давно все понятно, а они продолжают толковать", говорит Вера Павловна.

"Так не хочешь ли потолковать со мною? - говорит Марья Алексеевна, тоже неизвестно откуда взявшаяся: - вы, господа, удалитесь, потому что мать хочет поговорить с дочерью".

Все исчезают. Вера видит себя {Верочка остается} наедине с Марьею Алексеевною. Лицо Марьи Алексеевны принимает насмешливое выражение.

"Вера Павловна, вы образованная дама, вы такая чистая и благородная, говорит мать, {она} и голос ее дрожит от злобы: - вы такая добрая, - как мне, грубой и злой пьянице, разговаривать с вами? {Далее было: А не помните ли} У вас злая и дурная мать, - а позвольте вас спросить, об чем эта мать заботилась? О куске хлеба, - это по-вашему, по-ученому, реальная, истинная человеческая забота - не правда ли? Вы слышали ругательства, вы видели дурные дела и низости, - но какую цель они имели? пустую, вздорную? Нет, сударыня, какова бы ни была жизнь вашего семейства, но это была не пустая фантастическая жизнь. Видите, Вера Павловна, я выучилась говорить по-вашему, ученому. Но вам, Вера Павловна, прискорбно и стыдно, что ваша мать злая женщина? Вам угодно было бы, чтоб я была доброю и честною женщиною? {Было начато: было бы иметь [добр] мать} Я колдунья, Вера Павловна, я могу исполнить ваше желанье. Извольте смотреть, {Далее было: у вас мать добрая женщина, смотрите, смотрите} Вера Павловна, {Далее было: что такое вам представляется, вот} ваше желанье исполняется, - я, злая, исчезаю, смотрите на добрую вашу мать и ее дочь".

Кровать. На кровати женщина {Далее было: [лет] одних лет с Марьею Алексеевною и лицо} - да это Марья Алексеевна, только добрая, {Далее было: у кровати} - зато какая она бледная, дряхлая в свои 45 лет, какая изнуренная, - у кровати девушка лет восемнадцати, - да это я сама, это я, Верочка, только какая же оборванная, - да что это? У меня и цвет лица какой-то желтый. Да и комната какая бедная! {Ах, какая комната} Мебели почти нет. "Верочка, друг мой, ангел мой, - говорит Марья Алексеевна, - приляг, отдохни, мое сокровище, {Начато: мой др} - ну что на меня смотреть, я и так полежу, - ведь ты третью ночь не спишь".

"Ничего, маменька, я не устала".

"А мне все нет лучше, Верочка. Как-то без меня останешься? У отца жалованьишко маленькое, ты девушка красивая, злых людей на свете много, предостеречь тебя будет некому, - боюсь я за тебя".

Верочка плачет.

"Милая моя, ты не огорчись, я тебе не в укор это скажу, а в предостереженье: ты зачем в воскресенье вечером из дому уходила, за день перед тем, как я занемогла?"

Верочка плачет.

"Он тебя обманет, Верочка, брось ты его".

"Нет, маменька".

Два месяца, - как это, в одну минуту два месяца прошли?

Сидит офицер, на столе перед офицером бутылка, на коленях у офицера она, Верочка.

Еще два месяца прошли. Сидит барыня. Перед барынею стоит Верочка.

"А {А хорошо} гладить умеешь, милая?"

"Умею".

"А из каких ты, крепостная или вольная?"

"У меня отец был чиновник".

"Так из благородных, милая? Так я тебя нанять не могу. Какая ты будешь слуга? Ступай, моя милая, не могу".

Верочка на улице. {Верочка на улице, вписано.}

"Мамзель, а мамзель, - говорит какой-то пьяноватый юноша: - вы куда идете? Я вас провожу". {Далее начато: А то по моей}

Верочка бежит к Неве.

"Что, моя милая, насмотрелась, какая ты у доброй-то матери была? говорит прежняя, настоящая Марья Алексеевна: - хорошо я колдовать умею? Али не угадала? {Далее было: - Угадали, маменька. - Да нет, Вера, ты не так отвечай.} Что молчишь? Язык-то есть? Да я из тебя слова выжму, - вишь ты, не идут с языка-то. По магазинам ходила?"

"Ходила", говорит Верочка, а сама дрожит.

"Видала? Слыхала?"

"Да".

"Хорошо им жить? Ученые они? Книжки читают, об новых ваших порядках думают, как бы людям добро делать? Думают, что ли, говори!"

Верочка молчит.

"Эк из тебя слова нейдут. Хорошо им жить, спрашиваю?"

"Нет", отвечает Верочка.

"Такой хотела бы быть, как они? Молчишь, рыло-то гнешь, видно, невкусно. Слушай же, Вера, что я скажу:

Ты ученая - на мои воровские деньги учен_а_. Ты об добром думаешь, {Далее было: на мои разбойничьи деньги} а как бы я не злая была, так бы ты и знала, что такое добром называется. Понимаешь? Всем своим хорошим моему дурному обязана. Все от меня. Меня не будь, и тебя бы не было. Я бы не такая была и ты бы такая не была". {Далее было: Или с тобою по-ученому по-вашему говорить? Я колдунья, я умею. Слушай: ты моя дочь, люби же меня. [Ну, что же теперь ты] [Ну что же, что] Вместо: Что молчишь ~ не была". - было: Угадали, маменька. - Да нет, Вера, ты не так отвечай:}

Как пристыжена, как опечалена Верочка. {Далее было: а. она не смеет взглянуть н б. Я [не умею] ничего не знаю}

"Маменька, это правда, но я все-таки не могу любить вас".

"А я разве прошу тебя об этом, {И не люби} Вера?" {Далее было: Я не могу даже уважать вас, - мне... - Я и об этом не просила тебя, Вера}