Что делать? - [28]
- Федя, а ты допивай поскорее, - заметила {Было начато: ск} мать.
- Не торопите его, Марья Алексеевна, - я хочу послушать, если Вера Павловна позволит.
Верочка раскрыла {Далее начато: стоявшую} первые ноты, какие попались, даже не посмотрев на них, раскрыла тетрадь опять где попалось {Далее было: но оказалось, она раскрыла на середине какой-то пьесы. Верочка перевернула} и стала играть машинально, - видно было, что ей все равно, что бы ни сыграть, лишь бы поскорее отделаться. Но пьеса попалась со смыслом какая-то ария из порядочной оперы, и скоро игра девушки одушевилась. Кончив, она хотела встать.
- Но вы обещались спеть, - если бы я смел, я попросил бы вас, Вера Павловна, пропеть из Риголетто, - сказал Сторешников {Было начато: Мих} (в ту зиму {Далее было: а. весь Петербург б. модною ариею была "La donna e mobile" } La donna е mobile была модною ариею). {Фраза: в ту зиму ~ ариею). - вписана.}
- Извольте. - Верочка пропела La donna e mobile, - встала и ушла в свою комнату.
- Не правда ли, хорошо? - сказал Сторешников учителю уже без всяких замашек снимания мерки.
- Да, хорошо.
- А вы знаток в музыке, как слышно по вашему тону.
- Так себе.
- И сами музыкант?
- Несколько.
У Марьи Алексеевны, слушавшей разговор, блеснула счастливая мысль.
- А на чем же вы играете, Дмитрий {В рукописи: Андрей} Сергеевич? спросила она.
- На фортепьяно.
- Можно попросить вас доставить нам удовольствие?
- Очень рад. - Он сел и сыграл какую-то пьесу, {Далее начато: потом по} играл он не бог знает как, но недурно.
Когда он оканчивал урок, Марья Алексеевна подошла и сказала, что послезавтра у них маленький вечер - день рожденья дочери - и что она просит его пожаловать.
("Понимаю, в кавалерах недостаток, по обычаю всех таких вечеров; ну да ничего - посмотрю на нее поближе, тут есть что-то странное". {Вместо: тут есть что-то странное". - было: она что-то странно}) - Очень благодарен, буду. {Было начато: непремен}
Марья Алексеевна хотела сделать большой вечер на верочкины. {Так в рукописи.} Верочка упрашивала, чтобы вовсе не звали никаких гостей. Одной хотелось сделать выставку жениха, другой тяжела была. {Так в рукописи.} Поладили на том, что сделать самый маленький вечер, пригласить лишь несколько человек близких знакомых. Позвали сослуживцев Павла Константиновича, двух приятельниц Марьи Алексеевны, четырех девиц, {девушек,} которые были короче других с Верочкою. Одна из девиц не могла приехать по нездоровью, {по небольшому нездоровью} три приехали. {осталось три.}
Осматривая собравшихся гостей, Лопухов увидел, что в кавалерах нет недостатка: при каждой из девиц находился молодой человек, кандидат в женихи {Вместо: кандидат в женихи - было: искавший или думавший} или уже и вовсе жених. {Далее начато: Лопухов сообр} Стало быть, Лопухова приглашали не в качестве кавалера; зачем же? Подумавши, он вспомнил, что приглашению предшествовало испытание его игры на фортепьяно, - стало быть, он позван для сокращения расходов, чтобы не брать тапера. "Хорошо, - подумал он, извините, Марья Алексеевна", и подошел к Павлу Константиновичу.
- А что, Павел Константинович, пора бы устроить вист. Видите, старички-то скучают.
- А и правда, что пора. {А и правда, что пора, вписано.} А вы по какой играете?
- По всякой играю.
Тотчас же составилась партия, и Лопухов уселся играть. {Далее было: Он играл и играл очень хорошо, как многие из медицинских студентов.} Академия на Выборгской стороне - классическое учреждение по части карт: там не {Далее было: бывают партии, которые} в редкость, что играют по полтора суток сряду. {Далее начато: Игрывал} Чуть ли не половина медицинских студентов очень хорошие игроки. Сильно игрывал в свое время и Лопухов.
- Mesdames, как же быть? {Далее было: Ну, мы будем играть поо} Играть поочередно, это так - но ведь нас остается только семь: будет недоставать кавалера или дамы для кадрили? {Далее начато: Через}
Первый роббер оканчивался, {подход} когда одна из девиц, {Далее начато: а. побойчее б. очень} самая бойкая подлетела к Лопухову.
- Мсье Лопухов, вы должны танцевать.
- С одним условием, - сказал, вставая и кланяясь.
- Каким? {Далее начато: Первая}
- Я прошу у вас первую кадриль. {Далее было: (однако какой светский, хоть бы офицеру такому быть).}
("Однако какой он светский, хоть бы офицеру такому быть".) - Ах боже мой, я на первую ангажирована; вторую - извольте.
Лопухов снова сделал глубокий {глубокий и вместе важный} поклон.
Танцовали восемь {Было исправлено на: девять} кадрилей; Лопухову пришлось танцевать две кадрили с каждой из дам. Двое из кавалеров поочередно играли.
На третью {Было: На третью или четвертую} кадриль Лопухов просил Верочку, - первую она танцевала с Сторешниковым, вторую - он с бойкою девицей.
- Мсье Лопухов, я никак не ожидала видеть вас танцующим, - начала Верочка.
- Почему же? {Далее было: Разве}
- Вы, кажется, ненавидите нас, женщин.
- Я? Нет, но я избегаю женского общества.
- Почему же?
- Я обручен, и у меня очень ревнивые невесты. {Далее было: Невесты? Как}
- У вас не невеста, а невесты?
- Да, у меня две невесты.
Во второй том вошли роман «Пролог», написанный Н. Г. Чернышевским в сибирской ссылке в 1864 году и пьеса-аллегория «Мастерица варить кашу», написанная в период пребывания в Александровском заводе.http://ruslit.traumlibrary.net.
Русская литературная критика рождалась вместе с русской литературой пушкинской и послепушкинской эпохи. Блестящими критиками были уже Карамзин и Жуковский, но лишь с явлением Белинского наша критика становится тем, чем она и являлась весь свой «золотой век» – не просто «умным» мнением и суждением о литературе, не просто индивидуальной или коллективной «теорией», но самим воздухом литературной жизни. Эта книга окажет несомненную помощь учащимся и педагогам в изучении школьного курса русской литературы XIX – начала XX века.
«Исторические обстоятельства развили в нас добродетели чисто пассивные, как, например, долготерпение, переносливость к лишениям и всяким невзгодам. В сентиментальном отношении эти качества очень хороши, и нет сомнения, что они очень удобны для людей, пользующихся ими к своей выгоде; но для деятельности пассивные добродетели никуда не годятся», – писал Н.Г. Чернышевский. Один из самых ярких публицистов в истории России, автор знаменитого романа «Что делать?» Чернышевский много размышлял о «привычках и обстоятельствах» российской жизни, об основных чертах русской нации.
В первый том Собрания сочинений русского революционера и мыслителя, писателя, экономиста, философа Н.Г. Чернышевского (1828–1889) вошел роман «Что делать?», написанный им во время заключения в Алексеевском равелине Петропавловской крепости.http://ruslit.traumlibrary.net.
«Нельзя сказать, чтобы попытки сделать это были очень удачны. Причина неудовлетворительности их отчасти заключается в том, что талант графа Толстого быстро развивается, и почти каждое новое произведение обнаруживает в нем новые черты. Конечно, все, что сказал бы кто-нибудь о Гоголе после «Миргорода», оказалось бы недостаточным после «Ревизора», и суждения, высказавшиеся о г. Тургеневе, как авторе «Андрея Колосова» и «Хоря и Калиныча», надобно было во многом изменять и дополнять, когда явились его «Записки охотника», как и эти суждения оказались недостаточными, когда он написал новые повести, отличающиеся новыми достоинствами…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Второй том собрания сочинений классика Серебряного века Бориса Зайцева (1881–1972) представляет произведения рубежного периода – те, что были созданы в канун социальных потрясений в России 1917 г., и те, что составили его первые книги в изгнании после 1922 г. Время «тихих зорь» и надмирного счастья людей, взорванное войнами и кровавыми переворотами, – вот главная тема размышлений писателя в таких шедеврах, как повесть «Голубая звезда», рассказы-поэмы «Улица св. Николая», «Уединение», «Белый свет», трагичные новеллы «Странное путешествие», «Авдотья-смерть», «Николай Калифорнийский». В приложениях публикуются мемуарные очерки писателя и статья «поэта критики» Ю.