Что делать? - [125]

Шрифт
Интервал

Из этого видно, что я действовал в собственном интересе, когда {Далее было: а. поступал сообразно с вашим интересом б. Начато: старался} решился не мешать ее счастью, {Далее было: поэтому-то он действовал тут [обращая] [энергически] [хорошо] честно и сильно. Вот, по его словам, объяснение, очень простое, благородными мотивами} - благородная сторона была в моем деле, но движущею силою ему служило влечение собственной моей натуры к лучшему для меня, - поэтому-то я имел силу действовать, могу сказать, хорошо.

Я уехал в Рязань. Через несколько времени она вызвала меня, говоря, что теперь мое присутствие уж не будет мешать ей. {Вместо: мое присутствие ~ мешать ей. - было: вашим отношениям ничто не помешает.}

Я увидел, {Он увидел} что оно все-таки мешает.

Сколько я могу понять, тут были две причины: ей {вам} было тяжело видеть человека, которому она считала себя бесконечно обязанною, - положим, она ошибалась в этом, не была нисколько обязана мне, потому что я действовал гораздо больше для себя, нежели для нее, {для вас,} но ей {но вам} представлялось иначе, и она чувствовала чрезвычайно сильную признательность ко мне, - это чувство тяжелое, - в нем есть приятная сторона, но она имеет верх только тогда, когда оно не сильно; когда сильно - оно стеснительно. Другая причина, - это опять несколько щекотливое объяснение, {Вместо: несколько ~ объяснение, - было: а. вопрос щекотливый б. по моему мнению, щекотливый После: объяснение, - было: но я, по его мнению, должен был учесть и это} - ей неприятна была ненормальность ее положения в смысле общественных условий, тяжело {неприятно} то, что недоставало со стороны общества формального признания {Вместо: недоставало ~ признания ее - было: а. Начато: вы не имели формального б. недоставало формального признания} ее {за нею} права занимать это положение. Я не скрою, {Далее было: от вас, что мне было} в этом новом открытии была для меня сторона, гораздо более тяжелая, {Вместо: Я не скрою ~ тяжелая, - было: не скрою, но мне тяжело} чем все чувства, которые я испытывал в прежних периодах дела. Я сохранял к ней {к вам} очень сильное расположение. {Далее было: а. Я могу назвать эту любовь [как] дружбою, скорее чувством, переменившимся из братского, отцовского чувства, но все-таки это чувство было сильно.} Мне хотелось оставаться человеком, очень близким к ней. {к вам.} Я надеялся, что после так будет; и когда увидел, что этого не должно быть, мне было очень прискорбно. {Далее было: Он терял сестру, терял дочь, терял} И тут {И тут, по его словам,} уж не было вознаграждения прискорбию ни в каких личных расчетах, {Далее было: тут, по его словам.} - я могу сказать, что тут решение мое было принято уж единственно по привязанности к ней, {к вам.} из желания лучшего для нее, {для вас,} исключительно по побуждениям несвоекорыстным. {чистым.} Зато {Далее было: по его словам,} никогда никакие отношения к ней {к вам} в самое лучшее время этих отношений не доставляли мне такого внутреннего наслаждения, как эта решимость. {Далее было: Вот его слова: смею я назвать себя [человеком] исключительно благородным человеком [который был зн], который бы совершенно} Тут я уже поступал собственно под влиянием того, что называется благородством, и {Далее было: и тут, он понял это в первый раз} я тут узнал, какое высокое наслаждение чувствовать {быть} себя благородным человеком. Нет надобности {По его собственному мнению, нет надобности} объяснять ту сторону моего {Вместо: ту сторону моего - было: одну сторону его} образа действий, которая была бы величайшим безрассудством {Далее было: а. в деле б. по отношению к} в обыкновенных случаях, но слишком ясно оправдывается характером лица, которому уступал я. В то время, когда я уезжал в Рязань, не было ни слова сказано между нею и Кирсановым; в то время как я принимал свое последнее решение, не было ни слова сказано ни между мною и ею, {ни между вами и мною,} ни между мною и г. Кирсановым. Но я слишком хорошо {Далее было: знаю, что Кирсанов} - так хорошо знал его, что мне не было надобности узнавать его мысли, чтоб знать их".

Я человек совершенно чужой {неизвестный} вам, но корреспонденция, в которую {но письмо, которое} вступил я с вами, исполняя желание покойного Дмитрия Сергеевича, {Далее начато: ставит меня в} имеет такой интимный характер, что, вероятно, вам {для вас} надобно узнать, кто такой неизвестный корреспондент, так глубоко посвященный {далее было: в вашу тайну} во внутреннюю жизнь покойного Дмитрия Сергеевича и в ваши отношения {в вашу жизнь} к нему. Я отставной медицинский студент - больше я не умею ничего сказать вам о себе. {Далее было: Я давно начал новую карьеру - и не думаю, чтобы она не была удовлетворительна.} В последние годы я жил в Петербурге, {Далее было: и смело могу сказать, что не был} и несколько дней тому назад я вздумал {Далее было: бросить дела, которые были у меня в Пет} пуститься путешествовать и искать себе новой карьеры за границею. {Далее было: Мое путешествие было странно. [Я сел] Я пустился не тою дорогою, которую избрал, - такая случилась надобность.} По странному случаю я не имел {я затерял} в руках документов, и мне пришлось {Вместо: и мне пришлось - было: потому должен был} взять чужие бумаги, которыми обязательно снабдил меня {Далее было: а. один из знакомых покойного Дмитрия Сергеевича, некто г. Рахметов, чем очень обязал меня. Он говорил, что они находились у него на крайний случай запасенными как средства для лиц, нуждающихся в том б. но [меня] снабдил меня нужными бумагами - этот знакомый покойного Дмитрия Сергеевича} один из моих знакомых, но с тем условием, чтобы я исполнил по дороге некоторые его поручения. Когда вам случится видеть г. Рахметова, потрудитесь сказать, что все порученное мною исполнено, как должно. Он знает. Теперь я буду пока бродить по Германии, наблюдая нравы, знакомясь с людьми. У меня есть несколько сотен рублей, {денег} и мне хочется погулять. Когда праздность надоест, я буду искать себе дела, какого? - все равно, где? - где случится. Я волен, как птица, и могу быть беззаботен, как птица, - такое положение восхищает меня.


Еще от автора Николай Гаврилович Чернышевский
Том 2. Пролог. Мастерица варить кашу

Во второй том вошли роман «Пролог», написанный Н. Г. Чернышевским в сибирской ссылке в 1864 году и пьеса-аллегория «Мастерица варить кашу», написанная в период пребывания в Александровском заводе.http://ruslit.traumlibrary.net.


Статьи о русской литературе

Русская литературная критика рождалась вместе с русской литературой пушкинской и послепушкинской эпохи. Блестящими критиками были уже Карамзин и Жуковский, но лишь с явлением Белинского наша критика становится тем, чем она и являлась весь свой «золотой век» – не просто «умным» мнением и суждением о литературе, не просто индивидуальной или коллективной «теорией», но самим воздухом литературной жизни. Эта книга окажет несомненную помощь учащимся и педагогам в изучении школьного курса русской литературы XIX – начала XX века.


Терпеливая Россия. Записки о достоинствах и пороках русской нации

«Исторические обстоятельства развили в нас добродетели чисто пассивные, как, например, долготерпение, переносливость к лишениям и всяким невзгодам. В сентиментальном отношении эти качества очень хороши, и нет сомнения, что они очень удобны для людей, пользующихся ими к своей выгоде; но для деятельности пассивные добродетели никуда не годятся», – писал Н.Г. Чернышевский. Один из самых ярких публицистов в истории России, автор знаменитого романа «Что делать?» Чернышевский много размышлял о «привычках и обстоятельствах» российской жизни, об основных чертах русской нации.


Том 1. Что делать?

В первый том Собрания сочинений русского революционера и мыслителя, писателя, экономиста, философа Н.Г. Чернышевского (1828–1889) вошел роман «Что делать?», написанный им во время заключения в Алексеевском равелине Петропавловской крепости.http://ruslit.traumlibrary.net.


Полное собрание сочинений в 15 томах. Том 2. Статьи и рецензии 1853-1855 - 1949

Н. Г. ЧернышевскийПолное собрание сочинений в пятнадцати томах.


Детство и отрочество. Военные рассказы графа Л. Н. Толстого

«Нельзя сказать, чтобы попытки сделать это были очень удачны. Причина неудовлетворительности их отчасти заключается в том, что талант графа Толстого быстро развивается, и почти каждое новое произведение обнаруживает в нем новые черты. Конечно, все, что сказал бы кто-нибудь о Гоголе после «Миргорода», оказалось бы недостаточным после «Ревизора», и суждения, высказавшиеся о г. Тургеневе, как авторе «Андрея Колосова» и «Хоря и Калиныча», надобно было во многом изменять и дополнять, когда явились его «Записки охотника», как и эти суждения оказались недостаточными, когда он написал новые повести, отличающиеся новыми достоинствами…».


Рекомендуем почитать
Биографический очерк Л. де Клапье Вовенарга

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Тринадцать: Оккультные рассказы [Собрание рассказов. Том I]

В первом томе собрания рассказов рижской поэтессы, прозаика, журналистки и переводчицы Е. А. Магнусгофской (Кнауф, 1890–1939/42) полностью представлен сборник «Тринадцать: Оккультные рассказы» (1930). Все вошедшие в собрание произведения Е. А. Магнусгофской переиздаются впервые.


Полное собрание сочинений и писем в семнадцати томах. Том III. Повести. Том IV. Комедии

Третий и четвертый тома повторяют состав соответствующих томов прижизненного (1842 г.) издания «Сочинений» Н. В. Гоголя, продуманного писателем с особым тщанием.


Геннисарет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Море богов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Всходы новые

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.