Чтение Евангельских сказаний об обстоятельствах земной жизни Иисуса Христа, до вступления Его в открытое служение спасению рода человеческого - [40]

 «Пояс усмен..». На востоке пояс составлял не последнее украшение. Иоанн, как сын священника, мог иметь из льна или виссона, но он носит пояс кожаный, самый простой. «Пружие», или акриды - род саранчи Аравийской, которая для бедных тамошних жителей служит единственной пищей. Она больше нашей саранчи; наша есть как бы выродок из той. Она там во множестве. Является в мае и июне. У людей, живущих в домах, она могла быть приготовленной и приправленной чем-нибудь; у Иоанна же, жителя пустыни, она была без всякого приготовления и приправы, и потому она из простых снедей была самая простая. «Мед дивий» в Палестине бывает в скалах, в которые пчелы наносят его. Отсюда выражение в Палестине: "земля, текущая медом", ибо действительно он представляется текущим из скал. Впрочем, это мог быть и древесный мед, например, из пальмы, и похож был на масло, отчего и назывался медо - маслом. И тот, и другой мог служить пищей Иоанну. Так все у него было бедно и недостаточно. В некоторые времена года у него могло и недоставать акрид и меда, и потому у простого народа составилось мнение, что Иоанн ничего не ел, так как и Христос говорит: «Прииде бо Иоанн ни ядый, ни пияй» (Мф. 11; 18), - ибо действительно он так мало вкушал пищи, что в сравнении с другими можно сказать, что он ничего не ел, не пил.

Таким образом, самая его жизнь была проповедью покаяния и воздержания. О нем справедливо можно было сказать: "начат творити же и учити", -то есть прежде творить самому, а потом учить других. На народ это долженствовало иметь сильное влияние, ибо он внешнюю строгость ставит очень высоко, и не без причины, конечно. И среди мира, при умащении главы елеем, можно быть истинным христианином, но естественнее искать внутренней добродетели там, где есть и внешнее подвижничество; где есть внутренняя святость, там должна быть и внешняя, а что некоторые при внешней богатой и довольной жизни были воздержными и святыми, (то) это - исключение. Враги Иоанна ничем не могли подорвать его авторитета, как только тем, что говорили: «беса имать» (Мф. 11; 18), - укоризна, которая и после была часто повторяема людьми мирскими о людях праведных. Отчего такая укоризна? На это намекает у нас одна народная пословица; у нас часто, когда хотят извинить свою невоздержность или укорить другого в воздержности, то говорят: бес ни пьет, ни ест. Какая тут связь идей? Такой-то человек, говорят, очень воздержной жизни; но и бес ничего не пьет, не ест, не имеет плотских наслаждений; однако же он не свят, а остается бесом, - то же может быть и с этим человеком.

 «Тогда исхождаше к нему Иерусалима, и вся Иудеа, и вся страна Иорданская» (Мф. 3; 5). Здесь показывается действие проповеди Иоанновой. Тогда-то, то есть когда Иоанн начал проповедывать и крестить, многие увидели его самого и, послушав его учение, пересказали о нем другим, отчего и те пошли к нему. Как на праздник Пасхи спешили в Иерусалим, так и к Иоанну на Иордан спешили отовсюду для крещения. Весть о Мессии долженствовала вдруг пролететь по Иудее.

 «И крещахуся во Иордане от него, исповедающе грехи своя» (Мф. 3; 6). Иоанн крестил тех, кои исповедовали грехи свои. Что это за крещение? Откуда оное взял Иоанн? Он говорил о себе, что он послан от Бога «крестити водою» (Ин. 1; 33). Но тогда ли установлено было крещение от Бога, или оно было и прежде сего? Есть то и другое мнение: одни говорят, что прежде не было такого крещения, то есть погружения в воду. У евреев был обряд омовения; все, что не могло пройти через огонь, у них проходило через воду. Так, например, они омывали одежду после осквернения от прикосновения к мертвому, и омовение сие особенно совершали священники. Но есть и другое мнение, будто язычники, принимавшие веру иудейскую, были погружаемы в воду. В Талмуде есть указание на это. Думают некоторые, что установление сего обряда предварило Иоанна, ибо, во-первых, после времен Спасителя находим у Иудеев принятым обряд язычников, совершаемый, через омовение или погружение в воду, похожее на крещение; но невероятно, чтобы Иудеи заняли сей обряд от христиан; во-вторых, в ефиопском переводе Нового Завета, в том месте, где говорится о фарисеях, что они обходят «море и сушу, сотворити единого пришелца» (прозелита) (Мф. 13; 15), стоит: "одного кре-щаемого"; в-третьих, одного римско-греческого историка иудейские прозелиты называются "измытым"; в-четвертых, Иудеи не удивлялись крещению Иоанна, как известному уже для них, они не спрашивают его, откуда он взял такой обряд, а спрашивают только о цели крещения. Но когда именно установлен сей обряд, определить с точностью невозможно.

В Царстве Христовом не должно было твориться все вновь; оно могло взять из прежнего самое лучшее, так и Сам Спаситель говорит: «не приидох разорити» закон, «но исполнити» (Мф. 5; 17); и если оно (крещение) было прежде, то все оно не от человек, а от Бога. Притом Иоанн с крещением соединяет и исповедание грехов, и сие последнее предшествовало первому. В чем состояло сие исповедание? У Иудеев была всенародная исповедь в день очищения их; были и частные исповеди при частных жертвоприношениях. Подробная ли была исповедь пред Иоанном? Вероятно он не требовал подробной, ибо ему недоставало бы для этого времени, поелику к нему шли все Иудеи. Некоторые из них, более набожные, конечно, не могли удержаться, чтобы не исповедоваться часто и подробно. У иных есть желание скрывать свои грехи даже и тогда, когда они каются; а у других рождается желание рассказывать свои грехи, хотя бы и всему свету. Пророк Давид говорит: «греха моего не покрых» (Пс. 31; 5). Потому и пред Иоанном некоторые и без требования могли исповедать свои тяжкие и тайные грехи.