Чосер и чертог славы - [6]
Заснуть Чосеру не удавалось. Даже выпитое вино не помогало. Он следил за тем, как бледная полоса лунного света то накатывается на неспокойные тела его спутников, то отступает. Время от времени Алан и Нед перешептывались и хихикали, точно любовники. Через некоторое время один из них, вероятно Нед, захрапел.
А Джеффри все не спал. Он думал о Филиппе и детях. О Розамунде Гюйак и о том, что им, похоже, суждено снова встретиться спустя более десяти лет. Он думал о своей встрече с Джоном Гонтом несколько дней тому назад, о важности затеянного им предприятия и о том, что он совсем не тот, кому под силу такая задача, пока не пришел к заключению, что нет более неподходящего времени для подобных размышлений, чем ночь, особенно когда не спится. Он потрогал шнурок на шее. Он не снимал его даже на ночь. Ощущение от кожаного футляра на теле вызывало постоянную тревогу.
Один из его спутников поднялся с кровати, но очень тихо, совсем не так, как встают спросонья по малой нужде. Потом Чосер услышал, как приоткрылась и снова закрылась дверь. Любопытно, зачем Алан, если это был он, потрудился прикрыть дверь и зачем ему понадобилось выходить, чтобы облегчиться, когда в углу имелся превосходный ночной горшок, специально поставленный туда для удобства постояльцев «Феникса».
Он подождал несколько минут, сколько, по его расчетам, молодому человеку требовалось, чтобы сделать свои дела и вернуться. Но кругом было тихо. Джеффри приподнялся. Его охватило беспокойство. В мыслях он бранил Гонта, навязавшего ему этих двоих в попутчики. Предполагалось, что они будут ему защитой и компанией, а об ответственности — ни слова.
Он крадучись приблизился к двери в спальню, прошмыгнул в щель и оказался в коридоре. Острые спицы проникавшего сквозь ставни лунного света ложились на пол бесформенными пятнами. Кругом стояла тишина. Вдруг из комнаты слева послушался шум. Говорили приглушенно, но торопливо. Слов различить было невозможно, но занятие говоривших ни с чем не спутать. Как это по-человечески, подумал он, и пожелал Сэмпсону и его жене получить удовольствие, несмотря на препятствие собственных животов. Однако тревога вернулась, когда он увидел хозяина гостиницы — не в постели с женой, а внизу лестницы.
Сэмпсон стоял опустив голову, как будто тоже напряженно прислушивался к звукам, доносившимся из комнаты наверху. В руке он держал свечу, а свободной ладонью прикрывал пламя. Отраженный свет выхватывал из темноты очертания живота и лысину. Хозяин гостиницы был в той же одежде, что и днем.
Звуки из соседней комнаты не утихали. Любопытно, сколь долго еще Сэмпсон простоит в бездействии. Почему он не идет в кровать? Если он хочет что-то предпринять, то зачем ждать, когда и так ясно, что происходит под крышей его заведения?
Тут Сэмпсон двинулся вверх по лестнице, все еще держа перед собой свечу. Довольно проворно, при его-то размерах. Наверху он повернул налево, затем еще раз налево и таким образом очутился перед дверью комнаты, откуда доносились голоса и звуки. Сэмпсон, вслушиваясь в то, что происходило там, не заметил присутствия Джеффри. А Чосер был озадачен. Сэмпсон своим видом ничуть не выдавал негодования, возмущения или гнева. Скорее он чего-то ждал.
Джеффри отказывался понимать. Насколько ему было известно, в «Фениксе» ночевали четверо мужчин и две женщины. Один из мужчин спал или делал вид, что спит в комнате за его спиной. Еще двое находились на лестничной площадке, прислушиваясь к тому, что делает четвертый мужчина с одной из двух женщин. Как бы там ни было, хозяин гостиницы как-то в это замешан. Разумеется, он обязан заботиться о своих постояльцах — в том числе о женщинах. Тогда почему он ничего не предпринимает?
Вдруг все стало ясно.
Хозяин выждал, когда среди доносящихся из спальни приглушенных стонов и поскрипываний мебели наступит секундная пауза, а затем, высоко подняв свечу в левой руке, правой отворил дверную щеколду. Но прежде чем он успел распахнуть дверь, рядом с ним оказался Чосер и, обойдя его округлый живот, ухватил за толстое, лишенное волос запястье.
— Нет, господин Сэмпсон.
Неожиданность Чосера давала ему некоторое преимущество. Сэмпсон застыл с открытым от изумления ртом. Рука со свечой почти опустилась.
— Не лишайте их удовольствия, — сказал Джеффри.
— Там моя дочь.
Обыкновенно мягкий, вкрадчивый тон хозяина гостиницы куда-то подевался, но голоса он не повышал. Чосер также не выдавал волнения.
— Откуда вам известно, что она там?
— Потому что я…
Сэмпсон внезапно умолк, поскольку понял все, что бы он сейчас ни сказал, раскроет незнакомцу больше, чем следует. Наступила тишина. В комнате тоже все смолкло. То ли парочка закончила свое дело, то ли, что более вероятно, они прервали любовные занятия, услышав за дверью голоса.
— Я уверен, там мое достояние, — взмолился Сэмпсон.
При этих словах он высвободился из захвата Джеффри и решительно распахнул дверь. Лунный луч и свет свечи озаряли узкую кровать, балдахин которой уходил в темноту. А на ней сверкали тощие ягодицы, принадлежавшие, как предположил Джеффри Чосер, его товарищу по путешествию Алану Одли. Задница Алана помещалась аккурат между двух крупных женских бедер. На приподнятых женских коленях угадывались глубокие ямочки. При свете свечи казалось, что мужские ягодицы и женские бедра сплелись в один клубок, словно кучка полуслепых щенков.
Роман «Маска ночи» (2004) – из серии «шекспировских» детективов английского писателя Филипа Гудена. Ник Ревилл, современник Шекспира, актер труппы лорд-камергера и сыщик-любитель, снова становится случайным свидетелем загадочных и трагических событий. Спасаясь от охватившей Лондон эпидемии чумы, актеры едут в Оксфорд, чтобы ознаменовать постановкой «Ромео и Джульетты» примирение двух враждующих семейств, однако «черная смерть» настигает их и там. В таких обстоятельствах Ревилл отваживается искать ответ на страшный вопрос: нет ли у смертоносной чумы пособников среди людей и кто они? Слишком много подозрительных совпадений, чтобы можно было все объяснить естественными причинами.Отличный подарок для любителей исторического детектива!
Роман «Бледный гость» (2002), номинированный на премию Эллис Питере за лучший исторический детектив, – один из серии «шекспировских» романов английского писателя Филипа Гудена. Современник Шекспира Ник Ревилл, актер труппы лорд-кармергера и сыщик-любитель, снова становится случайным свидетелем загадочных и трагических событий. На этот раз актеры едут в Солсбери, чтобы дать представление пьесы «Сон в летнюю ночь» по случаю свадьбы старшего сына лорда Элкомба. Вопреки ожиданиям, «сон в летнюю ночь» оборачивается ночным кошмаром с убийствами и «скелетами в шкафу» знатного семейства.
1885 год. Начальник почты в Коломне, Феликс Янович Колбовский, оказывается свидетелем того, как купец Гривов получает письмо, которое вызывает у него неописуемую радость. Однако на следующий же день купца находят повесившимся. Колбовскому это кажется странным, да и супруга купца уверена, что тот не мог покончить с собой. Феликс Янович убеждает своего друга – судебного следователя Кутилина – продолжить расследование. А сам Колбовский, увлеченный зарождающейся наукой графологией, параллельно ищет убийцу, анализируя почерк всех подозреваемых.
Это стало настоящим шоком для всей московской знати. Скромный и вроде бы незаметный второй царь из династии Романовых, Алексей Михайлович (Тишайший), вдруг утратил доверие к некогда любимому патриарху Никону. За что? Чем проштрафился патриарх перед царем? Только ли за то, что Никон объявил террор раскольникам-староверам, крестящимися по старинке двуперстием? Над государством повисла зловещая тишина. Казалось, даже природа замерла в ожидании. Простит царь Никона, вернет его снова на патриарший престол? Или отправит в ссылку? В романе освещены знаковые исторические события правления второго царя из династии Романовых, Алексея Михайловича Тишайшего, начиная от обретения мощей святого Саввы Сторожевского и первого «Смоленского вызова» королевской Польше, до его преждевременной кончины всего в 46 лет. Особое место в романе занимают вызовы Тишайшего царя во внутренней политике государства в его взаимоотношениях с ближайшими подданными: фаворитами Морозовым, Матвеевым, дипломатами и воеводами, что позволило царю избежать ввергнуться в пучину нового Смутного времени при неудачах во внутренней и внешней политике и ужасающем до сих пор церковном расколе.
1906 год. Матильде 16 лет, и больше всего на свете она любит читать. Однако ей предстоит провести всю жизнь на ферме в Северных Лесах, хлопотать по хозяйству, стать женой и матерью, заботиться о семье. О другой судьбе нечего и мечтать. Зря учительница говорит, что у Мэтти есть талант и ей нужно уехать в Нью-Йорк, поступить в университет, стать писательницей… Устроившись на лето поработать в отель «Гленмор», Мэтти неожиданно становится хранительницей писем Грейс Браун, загадочно исчезнувшей девушки. Может ли быть, что, размышляя о жизни Грейс, Матильда решится изменить свою?
После отмены крепостного права, побед на Балканах в Российской империи разрабатываются конституционные изменения. Однако внутренние и внешние враги самодержавия начинают охоту на императора: пущен под откос царский поезд, взорван Зимний дворец. Расследованием этих преступлений поручено заниматься адъютанту Великого князя Константина Николаевича, капитану второго ранга Лузгину.
В нью-йоркском музее «Метрополитен» неизвестный маньяк убивает нескольких музейных служителей и берет в заложники одиннадцатилетнего мальчика. В обмен на заложника преступник требует встречи с Джеймсом Нортом, детективом четвертого полицейского округа Нью-Йорка.Сам Норт не знает, что его судьба сплетена с линией бессмертной судьбы Киклада, критянина, погибшего в бою в древней Трое, и протягивается через Рим времен Нерона, Византию, империю Карла Великого, средневековую Прагу, чтобы странным образом влиться в многоликую сущность, которая единственная способна противостоять Атанатосу, воплощению мирового зла.
Голландец Роберт ван Гулик (1910-1967) не собирался быть профессиональным литератором. Большую часть жизни он прослужил в Пекине на дипломатической службе Ее Величества королевы Нидерландов. Однако, снимая по вечерам смокинг, ван Гулик садился за письменный стол – и постоянный герой его романов древнекитайский судья Ди Жэнь-цзе брался за расследование нового, необычайно загадочного преступления. – Разгадка тайны, Ваша светлость, кроется в рисунке на этой древней шкатулке. – Ма Жун почтительно склонился перед судьей.– Дело в том, что люди, замешанные в этом деле, верят в отвратительное учение, согласно которому, совокупление мужчины и женщины уподобляет людей богам и обеспечивает им спасение.– Меня не интересуют эти мерзкие ритуалы, – нахмурился судья Ди.