ЧК за работой - [62]
– Да, он мне уже рассказал. Что же ты думаешь делать дальше?- спросил я.
– Вот Аббас пытается подкупить человека, доставляющего пищу Бажанову, а я тем временем успел
связаться с Колтухчевым, который сообщает, что его после ареста поместили в соседнюю с беглецами камеру. Он их часто видит и даже иногда заходит к ним. Я хочу переслать Колтухчеву цианистый калий в тюрьму, чтобы он незаметно всыпал яд в пищу Бажанову. Этот путь наиболее безопасный, ибо никто не может подумать на арестованного Колтухчева,- развивал свой план Пашаев.
– А как ты перешлешь в тюрьму яд?- спросил я.
– Очень просто. Я уже переслал. Набил ядом папиросы и передал Колтухчеву как коробку папирос,- ответил он.
– План у тебя хороший. Нужно избегать, главным образом, шума. И поменьше посвящать в дело лишних людей. Кстати, нужно немедленно отправить обратно людей, присланных Каруцким. От них только шум, а пользы никакой,- приказал я.
На этом мы покончили с деловыми разговорами.
На следующее утро агентурный аппарат уже работал. Каждые два часа получались сведения о состоянии беглецов в полиции. Получилось также сообщение, что Бажанов в своей камере пишет какую-то докладную записку. Наконец, из района сообщили, что взятые беглецами с собой документы из СССР отобраны у них на границе персидской таможней и направлены в Мешед. Немедленно Лагорский дал задание секретному агенту на таможне по прибытии этого пакета украсть и доставить нам. Лагорский опять стал энергичным. От его вчерашней хандры не осталось и следа. Он уже отдавал толковые и энергичные распоряжения и повсюду успевал сам.
После обеда я с Дубсоном поехали с визитом к губернатору, у которого провели нудных 20 минут, обмениваясь лицемерными комплиментами. Когда мы ехали назад, я приказал кучеру проехать мимо полицейского здания. Мне хотелось еще раз взглянуть на это низенькое, старое здание, расположенное на улице Арк. Проезжая, мы увидели полицейское здание, окруженное полицейскими. На расстоянии 100 метров стояло до 20 полицейских, вооруженных, сверх обыкновения, ружьями.
– Это губернатор принял меры охраны по случаю вашего приезда,- усмехаясь, сказал Дубсон.
Вернувшись в консульство, я пошел к Лагорскому и застал его взволнованно шагающим по комнате.
– Что с тобой? Что-нибудь случилось?- спросил я. Лагорский, бросив в мою сторону взгляд, продолжал молча шагать. Затем он круто остановился.
– Ты вот упрекал меня, почему я не работаю, почему я не пишу в Москву! Да что им писать! Ты думаешь, нужна им твоя работа. Ничего подобного, знаю я их. Не даром я просидел семь лет в аппарате ГПУ. Там уже и работников, нет чекистов! Все превратились в чиновников-бюрократов,- почти выкрикивал Лагорский.
– Да в чем дело? Говори толком!- переспросил я.
– Там в кабинете для тебя телеграмма лежит. Прочитаешь узнаешь,- ответил он.
В соседней комнате на столе лежала расшифрованная телеграмма: "Николаю. Во изменение нашего намерения, никаких активных мер против Бажанова и Максимове, повторяю, не принимать. Нарушение приказа подлежите революционному суду. Трилиссер". Я стоял в недоумении с телеграммой в руках. В чем дело? Что это, первоапрельская шутка, что ли? Почему изменили приказ? Испугались возможных последствий, или же это заранее обдуманный ход? А, впрочем, не все ли равно? Черт с ними! По крайней мере последний приказ легче исполнить, чем первый. Я вернулся обратно к Лагорскому. Он все продолжал ходить из угла в угол.
– Да, брось, что ты не рад, что с тебя сняли это грязное поручение?- обратился я к нему, желая успокоить.
– Не в этом дело, а в том, что наши чиновники в ГПУ всегда так делают. Пошлют на смерть человека, а потом окажется, что этого вовсе не нужно было. Что они гонят, что ли, с организацией убийства за границей?
Могли подумать прежде, чем приказывать? Хорошо, что телеграмма пришла сегодня, а то у них привычка отменить приказ, когда он уже выполнен. Сколько таких случаев было за мою работу секретарем коллегии ВЧК и ГПУ? Амнистируют арестованного, а он, оказывается, давно расстрелян. А, впрочем, ты прав, ну, их к черту! Давай лучше поужинаем,- предложил он.
В эту ночь мы пьянствовали до утра, поднимая тосты за "воскресших" Бажанова и Максимова, которых Москва внезапно амнистировала.
Пользуясь пребыванием в Мешеде, я решил съездить Ашхабад. Туда, главным образом, тянуло желание
повидаться с моими родными, которых я давно не видел. Заодно нужно было с местным ГПУ разрешить несколько вопросов пограничной разведки. Выехав рано утром на автомобиле из Мешеда, я к вечеру подъехал к советско-персидской границе. Меня встретил заранее предупрежденный о моем приезде начальник Гауданского пограничного поста, один из моих старых сослуживцев по Ч К. Когда я, сойдя с машины, хотел направиться в здание поста, то на меня набросились с десяток огромных овчарок. Начпоста быстро накинул на меня красноармейскую шинель, и собаки внезапно успокоились и завиляли хвостами.
– Видишь, какие у нас собаки? Это они фактически несут сторожевую охрану границы. Как только начинает темнеть, собаки уходят с поста и располагаются на холмах до утра. И можете быть уверены, что никто не пройдет незамеченным границу. Раз покажется кто-нибудь не в армейской форме, собаки не выпустят живым,- рассказывал начпоста.
«ОГПУ постарается расправиться со мной при удобном случае. Поживем – увидим…» – так завершил свои воспоминания Георгий Агабеков, высокопоставленный сотрудник советской разведки, который в 1930 году сбежал на Запад. А как еще могла поступить Москва с человеком, который в опубликованных в Западной Европе книгах подробно рассказал о грязных тайнах СССР? Начиная с вторжения в Афганистан в 1929 году, перехвата британской дипломатической почты в Персии, секретных операций в Стамбуле, Сирии, Палестине и Египте и заканчивая высылкой Льва Троцкого и расправой над Яковом Блюмкиным.
Автор книги «Секретный террор» Георгий Агабеков — первый крупный разведчик-чекист, ушедший в 1930 г. на Запад. В 1937 г. был убит агентами НКВД. Мемуары Г. Агабекова — это уникальное свидетельство непосредственного участника событий, происходивших в 20-е годы. Помимо рассказа об операциях советской разведки в книге даны весьма выразительные характеристики многих деятелей ВЧК — ОГПК — НКВД, в том числе В. Менжинского, Г. Ягоды, Я. Петерса и других.
«ОГПУ постарается расправиться со мной при удобном случае. Поживем – увидим…» – так завершил свои воспоминания Георгий Агабеков, высокопоставленный советский разведчик, который в 1930 году сбежал на Запад (как он утверждал, по политическим мотивам, а на самом деле из-за женщины) и в своих скандальных книгах раскрыл агентурную сеть Сталина на Ближнем Востоке и в Европе, пролив свет на самые грязные тайны СССР, будь то вторжение в Афганистан в 1929 году, перехват британской дипломатической почты в Персии, секретные операции в Стамбуле, Сирии, Палестине и Европе, высылка Троцкого или расправа над Блюмкиным.
Объединяет этих двух авторов то, что оба служили в ГПУ, оба бежали на Запад и обоих ликвидировали сотрудники НКВД. Агабекова — явно, судьба Думбадзе неизвестна, он просто пропал. Оба в своих мемуарах разоблачали большевистский режим.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Юбилейный том, посвященный 150-летию академика И. П. Павлова, первого отечественного лауреата Нобелевской премии (1904) по физиологии и медицине, содержит целый ряд не издававшихся ранее и малоизвестных работ ученого, воспоминания коллег, учеников и современников о Павлове, выдающегося ученого и организатора науки, написанный составителями, двумя очерками, подготовленными на основе архивных материалов России и США, к которым ранее был закрыт доступ, о гражданской позиции И. П. Павлова после 1917 г. Книга дает представление о личности истинного гражданина России и его творчестве.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник включены остроумные выражения и шутки, актерские байки и житейские истории, автор или главная героиня которых одна из величайших актрис XX столетия – Фаина Георгиевна Раневская (1896–1984).Незаурядная личность с удивительным чувством юмора, она прожила долгую, насыщенную жизнь и имела славу язвительной особы и философа.Острой на язык актрисе принадлежало множество едких и метких высказываний. В разговоре Раневская часто не стеснялась в выражениях, а ее гениальные фразы сразу же становились крылатыми.
Как это часто бывает с выдающимися людьми, Марко Поло — сын венецианского купца и путешественник, не был замечен современниками. По правде говоря, и мы вряд ли знали бы о нем, если бы не его книга, ставшая одной из самых знаменитых в мире.С тех пор как человечество осознало подвиг Марко, среди ученых разгорелись ожесточенные споры по поводу его личности и произведения. Сомнению подвергается буквально все: название книги, подлинность событий и само авторство.Исследователь Жак Эре представляет нам свою тщательно выверенную концепцию, приводя веские доказательства в защиту своих гипотез.Книга французского ученого имеет счастливое свойство: чем дальше углубляется автор в исторический анализ событий и фактов, тем живее и ближе становится герой — добрый христианин Марко Поло, купец-романтик, страстно влюбленный в мир с его бесконечным разнообразием.Книга вызовет интерес широкого круга читателей.
Гэта кніга складаецца з артыкулаў "нефармальнага" кшталту, якія друкаваліся ў розных сродках масавай інфармацыі. У розны час гэтыя людзі працавалі ў нашай краіне ў якасці замежных дыпламатаў. Лёсы іх склаліся па-рознаму. Нехта працуе ў іншых дзяржавах. Нехта ўжо выйшаў на пенсію. Нехта вярнуўся ў Беларусь у новай якасці. Аднак усіх яднае адно — гэта сапраўдныя сябры Беларусі. На момант размовы з імі не ўсе ведалі беларускую мову дасканала і саромеліся на ёй размаўляць, таму пераважная большасць артыкулаў напісана на рускай мове, аднак тэндэнцыя вывучаць мову той краіны, у якой яны працуюць, не толькі дамінавала, але і стала абавязковым складнікам прафесійнага жыцця замежных дыпламатаў.
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.