Четырёхпалый человек - [14]

Амелия взглянула на фигурку, и что-то ёкнуло в груди. Вдруг если они видят этого человека в плаще, то он тоже видит их?

«Нет-нет, – убеждала она себя. – Он слишком неподвижный, чтобы быть живым».

Девочка встряхнула головой:

– Думаю, он неживой. Больше похоже на голограмму. Эта штука ничего больше не может?

– Сейчас посмотрим. – Чарли крутанул второе кольцо. Из другого конца цилиндра, направленного Амелии прямо в лицо, вырвался яркий луч, на мгновение ослепивший девочку.

– Ооой, прости, пожалуйста.

Она потёрла глаза и проморгалась.

– Это что было?

– Не знаю, но смотри, он отключился. Или сломался.

– Странно как-то.

Чарли затряс цилиндр, повертел кольца туда-сюда, но ничего не произошло.

– Эй, твой папа же учёный! Ты ничего подобного у него не видела?

– Нет, – ответила девочка. – Он бы не стал ничем таким…

Она осеклась, внутри словно что-то оборвалось. Амелия всего лишь подумала, что отец не стал бы таким заниматься. Но раз они с мамой уже скрыли информацию о Томе, кто знает, о чём ещё они им не рассказали?

– Думаешь, он сумеет разобраться? – продолжал Чарли.

– Нет. – Она поняла, что ответила слишком быстро, и добавила: – Вообще-то гаджеты и головоломки – это по части Джеймса. Если надо, лучше обратиться к нему, поэтому…

– Да не надо, попробую справиться сам, – отмахнулся Чарли, прижимая цилиндр к себе.

Амелия, прищурившись, посмотрела на предмет. «Есть такая научная штуковина, о которой любит часто говорить мой папа: „Бритва Оккама“. Она гласит: с какой бы проблемой ты ни столкнулся, из двух возможных решений верным, скорее всего, окажется то, что проще».

Прямо сейчас всё казалось одной большущей проблемой. Подозрительный Том, чокнутая мисс Ардман, её полный насекомых аквариум, с одной стороны, и полный восхитительных шариков саквояж – с другой. А также мама, папа и Мэри, хранящие тайну, которая известна и Тому… а теперь ещё и этот цилиндрик. Следуя логике «Бритвы Оккама», правильное объяснение аккуратно свяжет все события воедино. Но как такое вообще возможно?

– Эй, погляди, – отвлёк её Чарли. Он снова покрутил кольцо, и цилиндр загорелся.

– Может, это перезагрузка, – предположила Амелия.

Мальчик кивнул и повернул кольцо так, чтобы снова появилась фигурка. Пока всё хорошо. Он повернул кольцо в четвёртый раз, фигурка исчезла, но конус света остался и моргнул, как будто что-то загружая. А затем Амелия оторопела. Она увидела в нём своё лицо.

Девочка с трудом сглотнула.

– Да это камера или вроде того! – воскликнул Чарли. – Она сфоткала тебя, пока ты в неё смотрела. Голографическая цифровая камера. Вот это круто!

Амелия в испуге замотала головой. Светящееся изображение обнаружило её сморщенный нос и нахмуренные брови. Жутковатая картинка. Неужели она и правда так выглядит со стороны?

Девочка отвернулась, не желая на себя смотреть, как вдруг замерла.

Она схватила Чарли за руку и прошептала:

– Я что-то слышала.

Они притихли, мальчик тоже услышал…

Шаги.

Осторожные, неторопливые, скрипучие шаги. За их спинами.

Амелия взглянула на стены и подумала: должно быть, это та самая лестница, у которой они поймали Тома в тот раз. И, наверное, где-то поблизости есть выход на улицу.

Но кто спускался по ней сейчас? И почему тайком?

Друзья на цыпочках двигались вдоль веранды. К бальному залу, который располагался в дальней части гостиницы. Из него можно легко попасть на широкую низкую террасу, а оттуда – на лужайку и в сад. Его от любопытных глаз скрывала высокая живая изгородь. Кто угодно мог запросто выйти из бального зала и бродить по саду почти незамеченным, из какого окна ни посмотри.

«Кто угодно», – задумчиво произнесла девочка. Будто она не знала, кто это может быть.

Снова шаги, а затем рядом с широкими дверями бальной залы распахнулась небольшая дверца.

Это был Том.

Смотритель заковылял по террасе, дошёл до сада, миновал кусты, обогнул здание гостиницы с другой стороны и направился к своему домику. Амелия заметила знакомую кожаную сумку у него в руках. Старик прижимал её к груди так, словно в целом мире не было ничего важнее.

Затаив дыхание, ребята наблюдали, как Том спускается вниз по холму, двигаясь быстрее, чем когда бы то ни было. Не бегом, конечно, но спешно, почти вприпрыжку, словно… в эйфории. Девочка задумалась, как бы она себя чувствовала, окажись все те шарики в её руках: такие тёплые и золотые и так близко – у самого сердца. Её накрыла волна ревности, зависти и гнева по отношению к Тому.

– Вон он, гад, – прошептал Чарли позади неё.

Без лишних слов друзья пошли по следам смотрителя, когда странный звук привёл их в замешательство. На этот раз не шаги, но низкий, душераздирающий вопль отчаяния.

И раздался он за их спинами.

Глава восьмая

Друзья и обернуться не успели, как мисс Ардман, отчаянно озираясь, пытаясь понять, в каком направлении скрылся вор, выбежала на террасу. Из-за близорукости женщина не заметила детей притаившихся у перил.

Она молчала. Если вопль на лестнице и принадлежал ей (а кому же ещё?), она, очевидно, решила больше не тратить энергию на бессмысленную истерику. Мисс Ардман обеими руками подхватила подол платья, оголив ноги до самых колен. Втянув носом воздух, женщина медленно повернула голову точно в том направлении, куда уковылял Том, и, словно гончая, сорвалась с места: пересекла лужайку и скрылась за изгородью. Она была быстрой. Чертовски быстрой.