Четыре голоса Тьмы - [7]

— Срок определенности, Людвиг, срок определенности, — лицо магистра приобрело серьезное выражение. — Да, можешь называть меня Ногодилом, думаю, мы сработаемся.

Он снова внимательно оглядел меня.

— Ты почему в камзоле и штанах? Где твоя мантия? Не подумай, что я формалист, но многие старики из Совета предпочитают, чтобы молодые маги из Совета ходили, как положено, а не во всяких новомодных штучках.

Мне стало смешно. По словам модницы-Красной, мой синий камзол устарел лет на десять, а штаны такого покроя, как у меня, носят только в дикой-дикой северной глуши. Куда бы и меня сослать не мешало, чтобы я не позорил своим видом ее, мою элегантную и утонченную сестренку.

Я старательно сделал серьезное лицо.

— Господин магистр, на мне одежда для путешествий, удобная и ноская. По прибытию на остров я, конечно, собирался переодеться в свою мантию, но, к сожалению, она осталась на "Рассветном луче". С другими моими вещами. Боюсь, что до неё сейчас не меньше мили. И это только вниз.

— Думаю, мы сможем подобрать тебе что-нибудь подходящее. Наверняка кто-то из молодых магов захватил и запасную. Или на острове поищем. На складах там много всякого собралось, да.

— У меня широкая кость, господин магистр, — он посмотрел на меня укоризненно, — простите, Ногодил. А большинство моих коллег, насколько я помню по Академии, отличаются излишне худощавым телосложением. И вряд ли на острове найдется швея, чтобы перешить мантию по моей мерке. Там же и так места мало.

— Маги не все помещаются, тут уж не до рукодельниц. Мда, придется пока тебе походить так, да, — магистр впервые выглядел смущенным, — потом мы что-нибудь придумаем. Обязательно. И ты будешь выглядеть, как должно. Обязательно.

Я улыбнулся.

— Обязательно, Ногодил.

Как порой мало надо для того, чтобы забыть о пережитых ужасах. Потерявший рассудок маг, обезумевшие матросы, распятый давным-давно щенок, магический ураган Тьмы и сама Тьма, до которой оставалась сотня футов, внезапно стали чем-то далеким. Ногодил отлично умел поднять настроение и взбодрить.

— Людвиг, у тебя же наверняка тоже есть вопросы ко мне. Про остров, про нашу работу на нем, про Тьму, в конце концов. Да, мой мальчик?

Об острове и Тьме я и так знал немало. Перерыл библиотеку Академии, порасспрашивал тех магов, которые успели побывать на Дороттайне.

Тьма в нашем мире была всегда. Никто точно не знает, что есть Тьма. То ли необходимая часть мира, то ли случайная червоточина на его теле, то ли ошибка или умысел неведомого создателя. Третьей версии — про Творца — придерживаются, в основном, те, кто верит во множественность миров.

Наш мир то ли избран для особого служения, то ли проклят за неведомые грехи, то ли создатель творил его первым и поэтому получилось не очень, то ли, наоборот, последним, и появление Тьмы стало следствием его усталости. Хотя как может устать Сила, сотворяющая миры?

Среди них же, впрочем, есть и сторонники первого подхода. Миров много, а Тьма во всех них — одна. И именно Тьма связывает миры в единое целое, не дает им разлететься в бесконечности. Некоторые апологеты данной концепции доходят даже до того, что объявляют Тьму матерью всех миров и поклоняются ей. За ними, конечно, присматривают, но обычно это достаточно безобидные и немногочисленные культы. В отличие от обычных темных, которые служат Тьме более конкретно. Когда же они перерастают во что-то большее, то вмешивается Совет магов. И Инквизиция, если Совет считает, что опасность слишком серьезная.

Сторонники случайности не придумывают новых сущностей. Есть наш мир, существуют ли остальные — нам неведомо. И в силу каких-то причин в нашем мире появилась Тьма. А могла и не появиться. Это как кинуть монетку.

Есть и другой подход — чисто практический. Тьма есть. Это факт. Воздействия Тьмы приводят, как правило, к негативным последствиям. Это факт. Как минимум, с точки зрения любого здравомыслящего человека. Значит, необходимо бороться, во-первых, с этими последствиями, а, во-вторых, и с самой Тьмой. Но сначала нужно ее познать. Чтобы знать, куда ее бить. Или не бить, если в этом нет смысла. Я, понятное дело, придерживаюсь данной концепции. Она разумна и не плодит излишних сущностей, которые то ли есть, то ли нет.

Кроме нас есть и другие "практики". Они считают, что Тьму надо познать и использовать. Или просто использовать, не познавая. Так сказать, "втемную". Обычно в результате оказывается, что именно Тьма использует их в качестве своих орудий, а не наоборот. Но подобные глупцы не переводятся. Их и называют темными. Как моего брата. Вот с ними Совет магов и, тем более, инквизиторы не церемонятся.

Изначально Тьма занимала лишь крохотный островок в Багровом море, но около пяти тысяч лет назад она рывком прошла по пятьсот миль во все стороны и накрыла не только Багровое море, но и все его побережье. Достигшие высочайшего культурного и магического расцвета города-номы древней Нурии перестали существовать. Они слишком верили в свою магическую мощь и потому не ожидали, что наступление Тьмы будет таким быстрым и всесокрушающим.

Мир лишился подлинного светоча цивилизации и опустился во мрак Первых темных веков. Лишь спустя три тысячи лет на континенте Эвория город Лилдом начал активную экспансию, неся покоренным народам горечь поражения и сладость высокой культуры. Магия, наука и искусство активно развивались в Лилдомской империи. Сенат начал активно поглядывать за океан, грозные легионы, поддерживаемые сотнями искусных магов, подошли к самой границе Тьмы, мирно дремлющей на ложе Багрового моря.