Четвертый протокол - [62]

Все мужчины призывного возраста были зачислены в резерв, все больше и больше времени они проводили в армии. В 1976 году Джеймс Росс попал в партизанскую засаду в густых зарослях на южном берегу Замбези и был убит. Партизаны сняли с него всю одежду и вернулись в свои лагеря в Замбию.

Он не должен был иметь при себе ничего, что могло бы идентифицировать его личность, но перед самым заступлением на дежурство он получил письмо от своей девушки и сунул его в карман кителя. Письмо попало в Замбию, а оттуда – в руки КГБ.

Офицер КГБ Василий Солодовников был тогда послом в Лусаке, у него была своя агентурная сеть по всему югу Африки. Через нее и попало к нему письмо, адресованное Джеймсу Дункану Россу. Первые проверки истории жизни молодого офицера позволили выяснить одну полезную деталь: уроженец Великобритании Ангус Росс и его сын Джеймс остались британскими подданными. Именно тогда КГБ решил «воскресить» Джеймса Дункана Росса.

Когда Родезия получила независимость и стала называться Зимбабве, Ангус и Кристи Росс переехали в ЮАР, а Джеймс якобы решил вернуться в Великобританию. Невидимые руки изъяли копию свидетельства о его рождении из Сомерсет-хаус в Лондоне, другие руки заполнили и переслали просьбу о выдаче нового паспорта. Были сделаны необходимые проверки, паспорт был выдан.

Для создания надежной «легенды» требуются тысячи часов, в этом участвуют многие люди. КГБ никогда не испытывал недостатка в людях и терпении. Закрываются и открываются банковские счета, обновляются водительские права, покупаются и продаются машины – легендарное имя попадает в компьютер Центра регистрации автомобилей. Фиктивные люди получают работу, продвигаются по службе, выходят на пенсию. Одна из функций низших чинов разведки – ведение такой документации.

Другие группы занимаются прошлым. Каким было прозвище в детстве? В какой школе учился? Как дразнили учителя ботаники? Как звали семейного пса и т. д. Когда «легенда» готова – а на это могут уйти годы – и ее новый носитель выучит ее наизусть, не одна неделя понадобится, чтобы найти в ней изъян и разоблачить человека, и то это не всегда удается. Именно такой набор был у Петровского в голове и сумке. Он был – и мог это доказать – Джеймсом Россом, переезжающим с запада на восток Великобритании, чтобы возглавить там представительство швейцарской корпорации по торговле компьютерными программами. На его банковском счете в «Барклайзбанк» в Дорчестере (графство Дорсет) лежала круглая сумма, которую он собирался перевести в Колчестер. Каракули подписи Росса он научился воспроизводить в точности.

Права человека в Британии святы. Британия – чуть ли не единственная в мире страна, где людям не приходится носить документов, удостоверяющих их личность. Достаточно предъявить письмо на собственное имя. Водительские права, хотя на них нет фотографии, являются уже бесспорным подтверждением личности человека. Принято считать, что человек – тот, за кого он себя выдает.

Ужиная вечером в Ипсвиче, Валерий Алексеевич Петровский был совершенно уверен, что никому не придет в голову усомниться в том, что он не Джеймс Дункан Росс. После ужина он попросил у портье телефонный справочник и открыл раздел с перечнем агентств по продаже недвижимости.

Глава 12

Когда майор Петровский ужинал в «Грейт Уайт Хорс» в Ипсвиче, в квартире на восьмом этаже Фонтеной-хаус в Белгравии прозвенел звонок, дверь открыл сам владелец, Джордж Беренсон. Какое-то мгновение он с удивлением вглядывался в лицо гостя.

– Боже мой, сэр Найджел…

Они были немного знакомы – не столько по общему школьному детству, сколько по встречам на избитых служебных тропах Уайтхолла.

Шеф секретной службы вежливо, но сдержанно кивнул.

– Добрый вечер, Беренсон, не возражаете, если я войду?

– Конечно, конечно, разумеется входите…

Джордж Беренсон разволновался, хотя не имел ни малейшего представления о цели визита. Судя по тому, что сэр Найджел обратился просто по фамилии, визит предстоял дружеский, но без пустословия. Фамильярностей типа «Джордж и Найджел» ждать не приходилось.

– Леди Фиона дома?

– Нет, она уехала на какое-то заседание своего комитета. Мы одни.

Сэру Найджелу это и без того уже было известно. Прежде чем зайти в дом, он видел из окна своей машины, как ушла жена Беренсона.

Сняв пальто и прихватив портфель с бумагами, сэр Найджел вошел в гостиную и уселся в предложенное ему кресло. От этого места было совсем близко до уже отремонтированного стенного сейфа за зеркалом. Беренсон расположился напротив.

– Чем могу служить?

Сэр Найджел открыл портфель и аккуратно разложил на стеклянной поверхности кофейного столика десять копий.

– Думаю, вам не помешает на это взглянуть.

Беренсон молча изучил верхний лист, поднял его, чтобы взглянуть на следующий. Дойдя до третьего листа, он остановился и отложил всю стопку. Он побледнел, но держал себя в руках, не отрывая глаз от бумаги.

– Вряд ли я могу что-нибудь сказать.

– Да, немного, – спокойно сказал сэр Найджел. – Их нам вернули некоторое время назад. Мы знаем, что их потеряли вы. Вам сильно не повезло. Мы несколько недель следили за вами и знаем, как «уплыла» бумага по острову Вознесения, как она попала к Беннотти, а затем к Марэ. Все, знаете ли, прекрасно увязывается.