Четвертый опыт Выбегаллы - [3]

И вот наконец наш старенький Алдан-3 выдал долгожданный результат. Читать все это было невозможно и я еще раз проверил программу, но все в ней оказалось правильным.

В сильном смущении я отнес толстую пачку распечаток профессору Выбегалло, который однако, быстро пробежав глазами первую страницу, пришел в необычайный восторг.

— Это же просто шармант, экселент какой-то… — приговаривал он, причмокивая губами. — Это вы, батенька, услужили. Не ожидал, не ожидал…

И работа в его отделе, все еще пахнущим селедкой с прошлого эксперимента, закипела с новой силой.

Признаться и мне не сиделось на месте, и я несколько раз на дню проходил по шестому этажу мимо их дверей, не решаясь войти из-за стойкого рыбного запаха — бедные сотрудники с ошалевшими глазами привыкли уже ко всему и ничего не замечали — и с замиранием наблюдал сквозь приоткрытые двери за их быстрыми торопливыми движениями, и за тем, как они, внимательно выискивая что-то в распечатках, программируют новенький, только что с завода, автоклав, в то время, как молодые сотрудницы с обреченными лицами, засучив рукава, ведрами наполняют его нутро питательным раствором противного цвета и запаха.

А один раз, когда в лаборатории никого не оказалось, я осторожно подошел к автоклаву и благоговейно заглянул в мутное круглое окно в сильнейшем желании увидеть результат своей работы… и поспешно отпрянул в сторону — что-то белое, жуткое и бесформенное колыхалось в зеленоватой полутьме.

Больше я на этот этаж не поднимался.

Глава 3. Тягостное ожидание

Сгибаясь под тяжестью увесистого чемодана, я бодрым шагом дошел до машины и аккуратно положил его в багажник.

— Ну что ж, Шура, держитесь, — сказал У-Янус на прощанье, уезжая в командировку и впервые похлопав меня по плечу. Я онемел, но он сел в машину и уехал, так больше ничего и не сказав.

С недобрым предчувствием я вернулся в институт.

Сегодня наши коридоры были на удивление пустынны — пронесся слух о скором вылуплении нового выбегалловского кадавра и все слонялись по шестому этажу, желая воочию взглянуть на Богиню Любви, Афродиту и Идеал женской красоты в одном лице, как уже успели окрестить это существо.

— Да ты что, — говорил кто-то насмешливо. — Женский идеал в представлении Выбегаллы — увольте, на это чудо я и смотреть-то не рискну…

— Да нет, говорят, что описание запрограммировал лично Привалов на своем компьютере. А вот, кстати, и он. Саня! — закричали мне. — Иди сюда.

Я подошел, смущаясь под откровенные любопытные взгляды.

— Это правда, что ты приложил свою руку к этому, с позволения сказать, опыту? — спросили меня с ехидцей.

— Правда, — еще больше смущаясь ответил я.

— И как тебя угораздило? — еще более ехидно полюбопытствовало все то же лицо.

— У-Янус попросил, — ответил я.

Немая пауза, заполняемая лишь легким гудением автоклава и криками Выбегаллы — Сюда, сюда это ложи. И заклятие не забудь, а то молодежь ныне шустрая, вмиг все растащит…

— Тогда конечно, — посочувствовали мне. — Просвети любопытных, как же она будет выглядеть?

— Сам не знаю, — честно признался я, разводя руками. — Такая абракадабра… Я ничего не понял.

— Значит, страшилище, — уверенно заметили в толпе. — Как и все выбегалловские гомункулусы. Надо готовиться к очередной катастрофе.

И народ согласился с этим утверждением, хотя и предположил, что, возможно, и не будет таких разрушений, как было в последний раз.

— А жить где оно будет? — вдруг наивно спросила Стеллочка.

Все озадаченно переглянулись.

— Действительно, — заметил Володя Почкин. — Живое все-таки существо. Не в автоклаве же его держать. Если, конечно, оно сразу не помрет от избытка счастья.

— Общежитие не дадут, — уверенно заявил горбоносый Роман. — Вчера Камноедов двух новых сотрудников зарубил, прячем их по очереди в Изнакурноже.

— У программистов за Алданом есть хороший диван, — вдруг заметил кто-то бодрым голосом. Я вздрогнул, представив эту ситуацию, и сурово посмотрел на говорившего. Им оказался Витька Корнеев. Я погрозил ему кулаком, но он сделал вид, что ничего не заметил. — Они, когда по ночам работали, жилой уголок организовали за модулем памяти.

— Вот и замечательно, — быстро согласился Роман. — И к тому же под присмотром надежного товарища.

Все добродушно посмеялись, похлопали меня по плечу — смотри, мол, как бы она тебя ни того… Вспомни Елену Прекрасную и чем все это закончилось.

Я только глупо улыбался в ответ.

Глава 4. Начало

Вдруг кто-то из девчонок громко пискнул, кто-то что-то уронил, послышался звон разбитого стекла.

— Ну, началось, — хмуро, сквозь зубы, процедил Роман Ойра-Ойра, явно вспоминая совсем еще недавний опыт Выбегалло с моделью человека, удовлетворенного полностью, и на всякий случай вытащил из-за пазухи припасенную для этого случая бутылку с джином тысячелетней выдержки.

— Внимание! — громко прокричал один из сотрудников. — Начинается вылупление. Дежурной смене — по местам. Всем посторонним просьба покинуть помещение лаборатории.

И мы ушли. Хотя и не далеко. Дружно, не сговариваясь, столпились на лестничной клетке.

К этому событию, последствия которого никто предсказать не мог, каждый готовился по своему — кто накладывал заклятия на стены и потолочные перекрытия, пытаясь локализовать любую опасность, кто подтягивал пожарный шланг. Объединяло всех одно — предчувствие опасности и сурово нахмуренные лица.