Четвертый месяц зимы - [15]

Вчерашней растерянности теперь и след простыл — ее сменила досада, спрятанная за деловым спокойствием.

— Высокий мастер, — сухо кивнул он вместо приветствия.

— И тебя с добрым утром, Ночебор! — насмешливо прищурился юноша. — Предпочитаешь сразу к делу?

— Судя по тому, что я видел вчера, на «не сразу» у меня просто средств не хватит, — раздраженно буркнул старик. Как оказалось, достаточно громко, ибо Огнезор вдруг фыркнул, с трудом сдерживая смешок.

— К счастью, Гильдия ценит успехи своих людей, Ночебор, и в деньгах я давно не стеснен.

— Не сомневаюсь, — хмуро покосился он сначала на шелковую Огнезорову рубашку, а затем — на брошенные в изножье кровати синюю куртку и мягкий плащ, искусно расшитые серебром, за которые среднего достатка семья вполне могла кормиться полгода.

Юноша перехватил этот взгляд, что добавило в кривую его ухмылку изрядную долю самодовольства.

— Так какие будут распоряжения? — дернулся старик, еще больше раздражаясь.

— Ближе подойди, — пальцем поманил молодой мастер. И вдруг, поймав его взгляд, бесцеремонно схватил за руку.

— Ох, — только и успел выдохнуть Ночебор, когда в глазах потемнело, и вместо собеседника перед собой он увидел пожилого лысого толстяка в нелепом бархатном костюме нежно-лилового цвета.

— А-а? — заморгал старик от неожиданности, и видение тут же схлынуло, оставив почти ощутимый неприятный привкус.

— Ты что, впервые получаешь мысленный образ? — удивился его реакции Огнезор.

— Да уж лет семьдесят не приходилось, с ученичества еще, — опасливо отстранился мастер, до сих пор ненавидящий подобные штучки.

— Ну, хоть запомнил, надеюсь? — без особой надежды вздохнул юноша. — Или повторить?

— Людям моим повторишь, — еще дальше отодвинулся Ночебор. — Это тот господин, с которым ты должен встретиться?

— Да, некто Реми. Встреча завтра. Уж что у нас там выйдет — не знаю, но, в любом случае, приставишь к нему человека: пусть наблюдает и доклады шлет в Гильдию. Не хочу терять его из виду.

— Как скажешь, — согласился старик.

— Еще посты выставь у обоих городских ворот — нужно знать, здесь ли уже наш гость, или прибудет позже, откуда появится и один ли…

— Понятно.

— Подчиненных своих присылай через час: получат образ Реми — и пусть приступают. У меня же на сегодня, — лицо Огнезора скривилось в ироничной усмешке, — еще одно «выступление» перед здешней публикой: надо, как-никак, поддерживать репутацию! Так что до полуночи не увидимся. Где моя комната, знаешь?

— Угу, — кисло кивнул Ночебор. — Это все? Я могу идти?

Он перевел взгляд с юноши на дверь, но тот не спешил его отпускать, словно выжидая.

— Еще что-то? — неуверенно спросил старый мастер.

Огнезор, как и вчера, растянулся на кровати, поглядывая на собеседника из-под прикрытых век.

— Про «учительство» свое ничего рассказать не хочешь?

Этот вопрос, заданный вполне невинным тоном, на миг вышиб из Ночебора весь воздух. Вчерашний страх, за утро уже надежно забытый, вдруг вылез наружу, разливаясь по щекам предательской бледностью.

— Тебе вроде местные дела были неинтересны? — наконец, смог хрипло вдохнуть старик.

— Это мне твоя личная жизнь неинтересна, а вот нелегальные ученики — очень даже, — холодно отрезал Огнезор. — Я слушаю!

— Просто пара местных мальчишек, — с деланной небрежностью повел старый мастер плечами. — Родители их — городское отребье, но живы, к несчастью… Из-за них и тут житья ребятам нет, и в Военную Школу их не забирают. Ну, и я…

— Пожалел? — перебил юноша. — А что ж ты их ремесленникам не отдал в обучение? Служками к богатею какому не пристроил?

— Да кто ж их возьмет? — возмутился старик. — С такими-то талантами…

— Воруют? — понимающе прищурился собеседник.

— Дисциплины им не хватает… — опустил Ночебор глаза и, подумав, спросил нерешительно. — Доклад писать будешь?..

Резко скрипнула кровать — Огнезор вскочил и теперь стоял перед старым мастером, впервые позволив своему лицу исказиться настоящей эмоцией. Пылающим, искренним гневом.

— Чтоб я из-за тебя, дурака, детей на смерть отправил?! — зло выдохнул он.

Ночебор даже отпрянул.

— Но и так, как сейчас, оставлять нельзя, — мгновенно успокоившись, задумался высокий мастер. — Не я, так кто другой сообщит — слишком много после истории с Книгой к тебе внимания… И долго «учишь» уже?

— Три года. Немного бою, но в основном — мастерству Слова. Языки у них подвешены, а в законах, налогах да политике уже лучше самого градоначальника разбираются… — он посмотрел на юношу с робкой надеждой.

— Эх, счастье твое, Ночебор, что я такой же дурак, как и ты! — угрюмо выдавил Огнезор. Выдернул из черной книжицы чистый листок, и поспешно, оставляя кляксы, набросал несколько строчек с коротким знаком имени вместо подписи в конце.

— Отправишь Ледогору, — передал старому мастеру сложенное письмо. — Он сам приедет за твоими «учениками», как только сможет. Я просил его поторопиться… Ребят к полуночи приводи сюда: устрою им посвящение.

— Что? — удивился Ночебор.

— Память сотру, имя дам — все, как положено. Подержишь их взаперти и Ледогору передашь с рук на руки. Он часто запоздавших учеников уже осенью привозит — никто не удивится…

— Спасибо, — кивнул ему старик. Тихо и с достоинством.