Четвертое Царство (На грани возможного) - [5]

Хилл чувствовал, что испытал бы громадное наслаждение от созерцания светящегося циферблата часов или компаса. Но и единственные в группе часы, и единственный компас унес с собой японец. Сколько времени прошло с тех пор, как он остался один? Десять часов? Двадцать? Двое суток? И сколько времени ему еще придется так сидеть, считая удары редких капель, падавших где-то неподалеку? Он не испытывал ни голода, ни жажды, ни сонливости, но чувствовал, что в такой обстановке это ничего не значит. Ему казалось, что наверху, на поверхности, могли пройти месяцы и годы, а здесь время словно остановилось, и у человеческого организма не осталось никаких потребностей, кроме неистовой жажды света. А что, если время и вправду остановилось? Что, если японец заблудился? Если его поймали? Чарльз Хилл вытер со лба обильно выступивший холодный пот. Нет, об этом и думать не стоит. Хорошо бы зажечь фонарик хоть на минуту. Но, во-первых, последняя батарейка и так уже на исходе, во-вторых, японец категорически запретил зажигать свет. Он даже отобрал у Хилла спички. Хилл мысленно поблагодарил бога за то, что не курит. Все-таки этот Сунагава — порядочная скотина. Как только они выползли на проклятый берег проклятого острова, он безо всяких разговоров взял командование в группе в свои руки. Хиллу пришлось покорно проглотить эту пилюлю: от японца зависел весь успех операции. По сути дела Хилл так и не понял толком, какое задание поручено его группе. Истинную цель знал только Сунагава. Шеф объяснил, что нужно отыскать месторождение какой-то особой плесени, которая водится исключительно на этом Кунашу, и доставить образец в Штаты. Экспедиция за плесенью? Пожалуйста! Хоть за окурками. Хиллу не было до этого никакого дела. Ему хорошо платили, и больше он ничего не хотел знать. Чем меньше знать, тем лучше. Зачем ему заботиться о том, о чем должен заботиться японец? А японец этот — бестия, себе на уме, с ним нужно держать ухо востро. Чтобы отвлечься, Хилл стал вспоминать, как он впервые встретился с Сунагава.

Это было всего две недели назад в Сан-Франциско. Утром его разбудил телефонный звонок. После вчерашней попойки, от которой горело во рту, тошнило под ложечкой и трещала голова, просыпаться страшно не хотелось. Но телефон продолжал настойчиво звонить. Чертыхаясь, Хилл спустил ноги с постели, с отвращением взглянул на рыжую голову любовницы, зарывшуюся в подушки, и поднял трубку. Голос шефа сразу привел его в себя. Шеф приказал ему зайти к двенадцати часам.

— В офис, сэр?

— Нет, ко мне в сортир. Не будь идиотом, Чарли. Без опоздания, ровно к двенадцати. Пропуск на тебя заказан.

— Слушаю, сэр.

Вешая трубку, Хилл уже знал, что веселому беззаботному житью пришел конец. И пора бы уже. Деньги, полученные за работу у корейцев, кончались. Хиллу даже стало весело. Он бросил в рот облатку филопона, чтобы встряхнуться, и отправился в ванную.

Когда он вошел в кабинет шефа, там уже сидел маленький японец в роговых очках. Хилл подумал было, что секретарь пропустил его по ошибке, потому что не в обычаях шефа было принимать сразу двух посетителей. Но японец встал, поклонился и оскалил большие редкие зубы, а шеф дружелюбно сказал:

— Входите, входите, Хилл. Знакомьтесь, мистер Сунагава, мистер Хилл. Прошу садиться.

Как всегда, он перешел прямо к делу. Предположения Хилла оправдались: предстояла важная и не совсем обычная операция. На этот раз речь шла не о широкой диверсии в странах Дальнего Востока, не об убийстве видных политических деятелей и не о натравливании полудиких кочевников на мирных крестьян.

— Вы высадитесь на Кунашу, есть такой островок у русских на Тихом океане, там мистер Сунагава проведет вас в подземную крепость, выстроенную его соотечественниками перед капитуляцией. Мистер Сунагава прекрасно знает это место, в свое время он прослужил там несколько лет. Не правда ли, мистер Сунагава?

Японец поклонился и снова оскалил зубы.

— Там вы найдете… — Шеф замялся и вопросительно взглянул на японца. — Одним словом, ваша роль — обеспечить действия мистера Сунагава. Он сам сделает все, что требуется, вы же будете его охранять и, если потребуется, помогать ему. Успех операции будет оцениваться по тому, как выполнит свое задание мистер Сунагава. Понятно?

Хилл поморщился.

— Я предпочел бы не иметь дела с русскими, — пробормотал он. — Особенно с пограничниками.

— Разумеется, — насмешливо сказал шеф. — Гораздо проще в полной безопасности таскаться по Южной Корее и натравливать пьяных громил на учителей и рабочих. Вы безбожно разленились, Чарли, и мне это не нравится. Не рекомендую в дальнейшем ставить меня в известность о том, что вы предпочитаете, и чего вам не хотелось бы.

— О'кэй, сэр, — поспешно согласился Хилл. — Я же не увиливаю. Вы меня неправильно поняли. Я хотел только сказать…

— Относительно гонорара? Можете не беспокоиться. Вы знаете, сколько платят работникам, занятым в России.

Хилл облизнулся и осклабился. Оскалил зубы и японец.

— Теперь вот что, — продолжал шеф. — С вами по просьбе мистера Сунагава пойдут еще два человека. Подберите себе сами из нынешнего выпуска.