Четвёртая Жрица. Путь друг к другу - [29]

В конце концов, старейшина, видимо, осознав, что так ничего и не добьётся, разрешил позвать Зику. Хотя раньше он категорически был против, сколько Лекамир ни объяснял, что она лучше сможет передать всё то, что они хотят сказать. Эгрант даже порывался позвать Аккеса, который тоже неплохо владел языком островитян, но даже если бы Лекамир и согласился, то этот варвар и вовсе куда-то запропастился.

Когда всё-таки пришла Зика, то всё стало на свои места. Как оказалось, старейшина умолял рыцаря разобраться с новой напастью, которая пришла к его народу. А напастью была та самая ведьма, перед которой они трепетали ещё в прошлый его визит.

— Он считает, что ведьма насылает на них мошкару и тлю, губит деревья и отводит рыбу, — говорила Зика, выслушав поток слов от старейшины.

Старик косо посмотрел и опять разразился очередной тарабарщиной, только на сей раз в его речи явно слышались гневные нотки. Зика что-то ему ответила, а потом бесстрастно добавила:

— Ещё он считает, что я слишком мало перевожу, и обвиняет меня в том, что я умалчиваю, и что я вообще бестолковая, не в состоянии донести всю мудрость нашего старейшины. Но не думаю, что вам будет интересно слушать все его причитания и обвинения, которые повторяются через каждые несколько слов, — спокойно сказала она, и Лекамир едва не улыбнулся, видя, как старик важно кивнул, явно думая, что она тщательно переводит всё, что он сказал.

— Они уверены, что здесь замешана именно ведьма — спросил Лекамир, и, когда Зика перевела вопрос, старейшина разразился очередной длинной речью.

— Уверен, — подтвердила Зика и, дабы не получить очередной выговор, продолжила: — Великий Старейшина Оммус утверждает, что её видели в нескольких местах, что это мерзкое, пакостное создание пришло в мир только с намереньем причинять вред ему, Великому Старейшине Оммусу. Что она специально портит всем жизнь, чтобы поселенцы решили, что он, Великий Старейшина Оммус, уже более не может своей мудростью Великого Старейшины Оммуса поддерживать своих людей...

— Я понял-понял... — уже не в силах сдерживать улыбку прервал её Лекамир, видя, с каким напыщенным и одновременно возмущённым видом стоит этот "Великий Старейшина". — Передай ему, что мы всё равно собирались... нет, просто передай, что мы обязательно всё выясним. Только скажи как-нибудь не менее красноречиво и хорошо. А то ещё решит, что я не такой великий, как он, наверно, считает.

Зика, подавив улыбку, начала что-то возвышенно говорить, да так, что через несколько минут беспрерывного словоблудия в глазах старика появилось восхищение и чуть ли не обожание. И Лекамир понял, что теперь тот готов разве что не молиться ему, как Небесным.

Но когда дело дошло до просьбы Эгранта, всё началось по новому кругу. Зика пыталась передать описания амулета и то, насколько важно им его найти, но старейшина отвечал ещё более туманно, витиевато и не менее высокопарно. В конце концов, он сказал, что то, что они ищут, находится у ведьмы. Но подобный ответ никому не понравился, потому что выглядело всё так, будто старик пытался придумать ещё один способ направить путников туда, куда ему было нужно.

Потому Эгрант попросил Зику походить с ним и поспрашивать остальных поселенцев.

Лекамир же был счастлив, что его, наконец, оставили в покое, потому что все эти разговоры его ещё прошлым вечером утомили. Однако отпускать его никто не собирался, и, как накануне жрицу, его облепили местные жители, норовя дотронуться и пощупать своего героя. Рыцарь только тяжело вздыхал, мечтая о том, чтобы поскорее покинуть этих слишком впечатлительных людей.

Риана же, обрадовавшись, что хотя бы временно внимание переключилось с неё на кого-то другого, тут же улизнула. Она не была против общения с простыми людьми, но не в тех случаях, когда никто из них друг друга не понимает. Жрица решила, что, возможно, в будущем она ещё посетит эти места, когда у неё будет больше времени. И даже попробует выучить местный язык. А сейчас, пока появилась свободная минутка, она направилась к реке, в надежде, наконец, нормально помыться после нескольких дней пути.

Вчера у неё тоже была такая мысль, но, увидев заплаканную Зику, она решила, что девушке лучше всего устроить весёлый вечер с девичьей болтовнёй. И действительно: Зику просто осыпали вопросами в основном о Лекамире и о жизни вне островов, да так, что она часто смеялась и даже думать забыла о своих горестях. Ну, Риана, по крайней мере, надеялась на это.

Пробираясь по небольшой тропинке и огибая деревья, Риана так погрузилась в воспоминания о прошлом вечере, что не заметила, как кто-то преградил ей дорогу и чуть не налетела на человека, практически уткнувшись носом в его ключицы.

Медленно подняв глаза, она встретила знакомый пронзающий взгляд.

Аккес, если и выглядел удивлённым, по-прежнему не позволял ни одной эмоции показаться на его лице. Только лишь губы плотнее сжались, делая шрам, пересекающий их, ещё более заметным.

Риана медленно сделала шаг назад. А он, не двигаясь, проследил за ней взглядом.

И тут она обратила внимание на то, что он, несмотря на прохладную погоду, стоял обнажённым по пояс, а его кожа блестела от воды. Несколько капелек даже упали с отросших до плеч волос. А вот от синяков чудесным образом почти не осталось и следа, лишь кое-где просматривались жёлтые пятна. Неужели это благодаря Эгранту всё так быстро зажило?