Четверо легендарных - [6]

Но в таком случае почему концентрируются войска в деревнях на противоположном берегу Сима? Ведь опытный военный должен прекрасно понимать: здесь не очень-то удобное для прорыва место. Может быть, отсюда враг собирается нанести главный, решительный удар? И для этого место не подходящее. Может, дело в расположении сел? Они стоят у дороги. А дорога ведет…

И вдруг усталость как рукой сняло. Будто не было нечеловеческого напряжения, будто не было бессонных ночей. Главком торопливо зашагал по комнате, еще и еще проверяя свою догадку. Да, именно так. Другого объяснения быть не может. И через несколько минут в отряды поскакали связные: главком срочно созывал командиров.

На рассвете партизаны стали переправляться на противоположный берег Сима. Надо было собрать там крупные силы, и Блюхер торопил все новые и новые отряды. А затем и сам переправился туда.

Бойцы двинулись к видневшимся вдали окопам белых. Приказ: не стрелять, беречь патроны. Не стреляли и белые, очевидно решив подпустить партизан поближе. И как всегда, когда Блюхер хотел подчеркнуть важность задачи— здесь самый главный участок боя! — он шел в первой шеренге наступающих.

По мере приближения к вражеским окопам партизаны ускоряли шаг. Напряженность нарастала с каждой минутой. Белые не выдержали и открыли беспорядочную стрельбу. Но поздно! Партизанские цепи уже подошли к их окопам. Короткая, но яростная схватка — и белые выбиты из окопов.

Бои закипели на околицах сел. Белогвардейское командование срочно перебрасывало сюда свежие силы с других участков. Тогда ринулась в бой партизанская конница.

Случилось именно то, чего опасались белогвардейцы, — красные продвигались на Уфу. Ведь для того, чтобы предотвратить это, и стягивали белые войска в прибрежных селах: через эти села шла дорога к городу. Теперь им оставалось одно: перебрасывать новые части на уфимское направление. А для этого надо разомкнуть кольцо вокруг партизанской армии. Теперь белогвардейцам было уже не до окружения: партизанская конница продвигалась к городу, ее надо было остановить во что бы то ни стало. И все новые и новые силы прибывали к дороге на Уфу, чтобы преградить путь партизанам.

И тут случилось невероятное: красная конница вдруг повернула назад, стала отходить.

В штабе белогвардейцев окончательно растерялись. Что произошло? Чем это можно объяснить?

Откуда белые могли знать, что кавалерия выполняла приказ главкома: «в боях не увязать, создать впечатление, что опасения белых верны».

Тем более не могли они знать, что это наступление лишь небольшая часть операции, разработанной Блюхером. Разгадав опасения врага, главком решил убедить его в том, что партизаны и в самом деле рвутся к Уфе. Белогвардейцы сделали все, чтоб преградить красным путь к городу, и пока они «защищали» Уфу, партизанские отряды вырвались из окружения.

ПЕРЕПРАВА

Главком шел вдоль берега реки. На мгновенье останавливался, что-то прикидывая, и снова шагал то по вылизанной водой глине, то по осенней, уже успевшей пожелтеть траве.

Наконец он остановился и, подождав отставшего адъютанта, сказал:

— Вот тебе и новое задание — здесь будем строиться!

— Василий Константинович] — взмолился адъютант.

— Знаю, что трудно, а другого выхода нет, — нахмурился главком и, посмотрев на низкие тучи, плывущие по небу, добавил: — Уложиться надо за сутки.

Может, и сейчас бы удалось оставить белых далеко позади, как удавалось уходить от их преследования уже не раз, если бы не подвела погода. Как нарочно, зарядили дожди. Дороги превратились в хлипкое месиво. Телеги вязнут чуть не до осей. Не только люди — кони падают от усталости. Как ни спешили — настигли белые, теснят со всех сторон. Хорошо хоть, и на том берегу реки Уфы успели закрепиться партизаны. Туда с ходу переправился Уральский отряд под командой Павлищева. Форсировали реку вплавь. Плацдарм завоеван. Но удастся ли его удержать?

Да и здесь, на левом берегу, белые атакуют и с флангов и с тыла. А выстоять необходимо. Надо выиграть время для постройки переправы. Без нее с массой беженцев, с госпитальными и обозными повозками через Уфу не перебраться.

Но легко сказать — навести переправу. Смущали главкома не ширина реки и не быстрота ее течения. С этим саперы справятся. Но строить надо под «носом» у врага. И главнее — нет строительного материала. На сотни километров вокруг — степь. Ни леска, ни рощицы. Одна надежда на помощь жителей прибрежного села Красный Яр.

Но согласятся ли они помочь?

Нерадостно встретили партизан башкиры. Белые, недавно побывавшие здесь, «предупредили»: возможно, нагрянут скоро отряды «бандитов» и «грабителей», уничтожающих все на своем пути. И видимо, многие из башкир поверили.

Опасения главкома подтвердились.

В штабную избу вошел запыхавшийся адъютант.

— Плохо дело, Василий Константинович, Мы и так и этак, А башкиры молчат. Ну, что делать будем?

— Может, реквизировать? — заикнулся было один из саперов.

Но главком так посмотрел на него, что тот осекся на полуслове.

Ведь за все время похода — как бы ни было трудно — никто из партизан не посмел хоть чем-нибудь обидеть крестьян, хоть что-нибудь взять, не спросив разрешения и не заплатив. Это стало законом партизанской армии. Сурово каралось не только мародерство, но даже грубое отношение к крестьянам. И вдруг — реквизировать. Да еще у кого? У башкирской бедноты!