Честное волшебное! или Ведьма, кошка и прочие неприятности - [7]

Дверь распахнулась, пропуская внутрь гробовщика, не затруднившего себя вежливым стуком.

– Прохлаждаемся? – с заметной угрозой в голосе произнес он.

Ведьмочка поспешно сунула под валик предательски пустой мешочек и вскочила с дивана, так и не сумев как следует выпрямиться. Ойкнула от боли, закусила губу и замерла, уставившись на работодателя.

– Я почти закончила… – начала оправдываться она.

Мужчина же, оценив ее скрюченную фигуру, хмыкнул и, стремительно приблизившись, развернул Джемму лицом к дивану. Та открыла рот, чтобы возмутиться столь бесцеремонным обращением, но вместо этого громко вскрикнула совсем по другой причине. Одной рукой гробовщик сильно надавил ей на поясницу, другой потянул ведьму за плечо. Раздался тихий хруст – и тело приняло нормальное вертикальное положение.

– Так лучше? – моментально отпустив ее, поинтересовался дьер Дорэ.

– Д-да, спасибо, – запинаясь, поблагодарила она и на всякий случай отступила к стене.

– Не за что! – ответил мужчина, складывая руки на груди. Он смерил собеседницу придирчивым взглядом, после чего заявил: – В твой лиловый гробик только прямолежащий труп войдет.

– Э… – выдавила его новоявленная помощница.

– Меня зовут дьер Эдгард! Могла бы уже и запомнить, ведьма, – продолжая гипнотизировать ее черными, как сама тьма, глазами, проговорил он.

– Я помню, – пробормотала девушка.

– Я рад. – Улыбка, игравшая на губах гробовщика, смотрелась зловеще. – Так что насчет гробика, дьера избранница Саймы?

Девчонка сглотнула, мужчина продолжил:

– Я не спрашивал тебя о подробностях, когда ты сказала, что сбежала от семьи, где тебе что-то там угрожало. Меня это просто не интересовало, дьера. Но! Будь ты хоть самой лучшей уборщицей и поварихой в Готрэйме, я не стану портить из-за тебя отношения с храмом Саймы и ее служителями. Это понятно? – Он чуть подался вперед, и, несмотря на то что расстояние между ними было в пару шагов, ведьмочка попыталась сильнее вжаться в стену.

Чем-то холодным и темным веяло от ее работодателя, и от этих неприятных флюидов хотелось как-то отгородиться. За неимением лучшего Джемма приложила к груди ладони и уверенно кивнула, выражая полное понимание.

– Варианта два: или ты решаешь эту проблему, или занимаешь застолбленное место на кладбище. Не поленюсь и лично зарою! – совершенно серьезно сказал дьер Дорэ. – И на этот раз без топора и сонного зелья, которыми тебя снабдили в «последний путь» доброжелатели. Еще и кол в сердце вобью для надежности.

– Да решаю я, решаю! – не выдержала его натиска ведьма. – В смысле решают… за меня. Честное волшебное, дьер гробовщик! – Она постаралась улыбнуться. Вышло, но не очень.

– Ну-ну, – покивал тот, наблюдая за ней, а потом совсем будничным тоном, в котором не было и намека на былую мрачность, произнес: – В кладовке должно быть что-то из одежды прежней прислуги. Приведи себя в порядок. Через полчаса пойдем на рынок.

Полчаса? Это переодеться, причесаться, навести маскирующую иллюзию на лицо – и все за полчаса?!

– Час! – крикнула она закрывающейся за ним двери.

– Сорок пять минут, дьера копуша. И ни мгновением больше! – донеслось из коридора.

– А если опоздаю, вы сварите из меня суп, дьер людоед? – пробормотала себе под нос девушка, совершенно не чувствуя при этом страха. Ведь не выставил он ее за дверь ночью, не сдал горгонам и не рассказал о ней дьеру Аттамсу, значит, есть шанс, что не выгонит и сейчас.

Странная атмосфера похоронного бюро и темная личность его владельца разжигали любопытство, а пусть гипотетическая, но все же возможность применять тут свои магические умения – почти вдохновляла. Но размышлять о перспективах было некогда – часы тикали, отсчитывая минуты, отведенные на сборы.

В то же время в другой части города

Окруженный ухоженным садом особняк в квартале Поющих Фонтанов радовал глаз свежей штукатуркой и сверкал идеально чистыми витражами. На шпиле декоративной башенки, украшавшей угол дома, сидел молоденький почтовик и потирал лапкой лоб, на котором стремительно росла и наливалась синевой шишка. Воодушевленный успехом у отправителя свитка, рыжий прохвост попытался и с получателя стребовать дополнительное лакомство. Ну и получил, как говорится, на орехи! Да еще и палкой по голове приложили. И даже не пожалуешься никому на произвол озверевшей тетки. За доставку анонимок можно на трое суток в клетку угодить, а значит, и без любимой еды остаться. Но ведь номера, вышитого между крыльями на спине, никто не видел? Нет? Значит, и жалобу подать у жадины не выйдет! Ободренная этой мыслью обезьянка спрыгнула с облюбованного насеста и полетела прочь, прислушиваясь, не зазвенит ли где-нибудь почтовый колокольчик.

Дьера Грэнна Ганн, спрятав свиток в карман траурного платья и поправив у зеркала свою широкополую шляпу, величаво спустилась на первый этаж и отправила восвояси двоих небогато одетых мужчин. Судя по письму, их услуги ей ночью уже не понадобятся. Да и сторожу кладбища платить не придется, что бесспорно приятно. Девчонка, как ни странно, сама справилась со своим воскрешением. И место, где прячется, указать не пожелала. Гордая? Или просто боится? Хм… похоже, подопечная Этьена не такая глупая, как казалась, раз хватает мозгов на страх! Ну ничего, ничего… пусть прячется. Если надо будет – найдется. А вопрос с храмом все же нужно решить до конца дня. Не хватало еще, чтобы служительницы Саймы явились с претензиями к безутешному опекуну этой недопокойницы. Он ведь тот еще псих! Заподозрит неладное, бросит с горя пить и… кинется искать девчонку. А кому это надо?