Честь семьи Прицци - [43]

Ибо в пятнадцать лет Севил Брустел сделал вывод: большинство людей хотят не просто развлечений, а дружеского общения. Именно это он и старался обеспечить им. В первые же три месяца снижающиеся доходы казино выросли на семьдесят процентов по сравнению с самыми лучшими показателями за предыдущие три года. А еще через шесть месяцев дон Коррадо Прицци лично посетил казино, чтобы познакомиться с сообразительным малым. Предупрежденный о приезде босса, испуганный управляющий сказал Севилу об этом, и тот успел как следует приготовиться к столь знаменательному событию.

С первой же встречи Брустел просто очаровал Прицци. Тот по-достоинству оценил дружескую атмосферу заведения, сменившую чопорную деловитость, и результатом этого стало новое назначение. Севил Брустел занял пост управляющего. Он лично подбирал штат работников, устраивая жесточайшее собеседование. Возможно, кому-нибудь это показалось бы слишком суровым, но — надо отдать должное Севилу — доходы казино неуклонно росли.

Вскоре Брустел начал зарабатывать действительно огромные суммы. Коррадо Прицци ценил дельных и умных работников, справедливо полагая, что могущество и сила семьи зиждется не только на связях. Он умел быть щедрым и воздать каждому по его заслугам.

Севил пользовался вполне понятным уважением у дона и даже несколько раз удостоился быть приглашенным на церемонии посвящения, а это считалось высшей наградой. И теперь этот случай с векселями. Самым обидным было то, что обычно Севил сам проверял долговые обязательства на суммы свыше пятидесяти тысяч долларов, но, видимо, мошенники знали об этом и использовали чеки, не превышающие двадцати пяти тысяч. Новый менеджер, которого нанял Брустел, еще недостаточно хорошо разбирался в финансах. И результат: украдено семьсот двадцать тысяч. Севил понимал, что виноват, и готовился к тому, что наказание будет очень суровым. Но не это беспокоило его больше всего. Имя/ Вот о чем он думал. Его имя! Никогда не взявший из кассы ни одного цента и не позволявший этого обслуге, Севил попал в дерьмовое положение. Что решат Прицци? Как пойдет разговор? Каков будет вынесенный ими вердикт?

Брустел не знал этого. Он лишь надеялся на везение. На то, что судьба и дон будут милостивы к нему…

… «Локхид-электра» приземлился в аэропорту «Ла Гвардия» в полдень. Севила встречал высокий огромный парень по имени Зинго. Брустел спустился по трапу, сказав на прощание стюардессе:

— Всего доброго, Шерил.

— Всего хорошего, — улыбнулась та, провожая его взглядом.

Массивная фигура охранника маячила у входа в терминал. Севил направился прямиком к нему. Увидев Бру-стела, Зинго улыбнулся. Он обожал Севила не меньше, чем босса. Как, впрочем, и многие другие.

— Добрый день, мистер Брустел.

— Здравствуйте, Зинго. Как ваша жена, как малыши?

Они подошли к припаркованному неподалеку «линкольну».

— Благодарю вас, мистер Брустел. Все в порядке, слава Богу.

— Скажите, Зинго, все уже собрались?

— Да, мистер Брустел. Дон ждет вас. Совет давно в сборе.

— Угу…

Севил кивнул, забираясь на переднее сиденье. Зинго занял свое место и плавно тронул машину. Автомобиль быстро набрал скорость, миновал небольшую эстакаду у въезда в аэропорт и помчался по скоростному подъездному шоссе к «Гранд-Централ-Паркуэй»…

… Сегодня семейный совет проходил не в бруклинском доме дона, а в обширном особняке на Лонг-Айленде, принадлежавшем, разумеется, подставному лицу и используемом как раз для подобных случаев, а также как «берлога», на случай войны между кланами. Подобные прецеденты были нечасты, но Коррадо предпочитал содержать особняк в образцовом порядке.

Мало кто знал, что помимо двух обычных этажей, в нем существует еще и один подземный, оснащенный кондиционерами и полной системой жизнеобеспечения, включая запасы еды, табака и алкоголя, а также целый арсенал боеприпасов.

Здесь без проблем могла бы держать осаду небольшая армия.

Проехав по Соузерн Стейт-Паркуэй не более пяти миль за Ист-Хэмптон, вы можете обнаружить боковую дорогу, — довольно узкую, но с отличным покрытием — уходящую в сторону Сэг Харбор и растворяющуюся в живописной зеленой колоннаде вековых вязов.

На нее-то и свернул «линкольн». Примерно через милю путь ему преградил опущенный поперек дороги шлагбаум, с кирпичным строением на обочине и табличкой: «Частные владения. Въезд категорически воспрещен». Два дюжих охранника поднялись со своих стульев, посматривая через панорамное окно. Один остался внутри, а второй, держа руку в кармане объемного габардинового плаща, вышел на улицу и настороженно приблизился к машине.

Сидящий за рулем Зинго опустил стекло и коротко сообщил:

— Севил Брустел. Нас ждут.

Охранник внимательно взглянул на Брустела и только после этого кивнул.

— О’кей. Проезжайте.

Шлагбаум поднялся, и «линкольн» вновь начал свое путешествие в глубину огромного парка. Еще через три мили они остановились у высокой металлической ограды с бронированными, запертыми наглухо воротами. Зинго нажал на клаксон. Низкий гудок нарушил идиллическую тишину. Стая птиц поднялась с верхушек деревьев и закружила, дико галдя, над зеленым колышущимся океаном, выражая недовольство столь наглым вторжением в их птичью жизнь.