Честь рыцаря - [6]

Она повесила фонарь на торчащий из стены крюк возле двери.

— Мне сказано, что вы получите их через некоторое время. И тогда ваше положение изменится.

— И вы полагаете, что я в это поверю? — спросил он с издевкой.

Она только опустила голову.

— Где мои люди? Почему их нет здесь?

— Их не схватили вместе с вами, милорд.

— Так они считают, что я просто исчез?

— Вы и ваш конь.

— Им внушили, что я бросил их? — воскликнул он в гневе. — Они не поверят в это.

Она пожала плечами.

— Они отыщут меня. Она промолчала.

В первый раз ему пришло в голову, что случившееся может быть как-то связано со смертью его брата или даже с глупым лишением свободы леди Элизабет. Холодок дурного предчувствия пробежал по его спине. Может быть, кто-то хотел, чтобы он понес наказание, раз уж закон не осудил его. Однако эта женщина, кажется, верит, что его не будут держать здесь вечно. Если только она не лжет, чтобы войти к нему в доверие.

— Хотите есть? — спросила она.

При этих словах в желудке у него заурчало. Том стиснул зубы — он ненавидел выказывать слабость. Хотелось швырнуть ей поднос и сказать, что не станет есть, пока не получит ответы. Но он знал, что находится во власти этих людей, и скоро наступит время, когда ему придется выбирать между тем, чтобы начать есть или умереть.

— Что вы подсыпали в вино на этот раз? — с сарказмом спросил он.

Она только в смущении качнула головой.

— Я… не знаю, о чем вы, милорд. Я принесла вам мех с вином.

— Отпейте из него.

— Извините, милорд? — в замешательстве уточнила она.

— Я уже как-то выпил по приказу вашего господина и не хочу повторения. Попробуйте кушанье и отпейте вина на моих глазах.

— Хорошо, милорд.

К его удивлению, она грациозно опустилась перед ним на колени, поставила поднос на пол и сняла ткань. На большущий ломоть хлеба были выложены жаркое, куски мяса и овощей в густой подливке. Рядом лежали еще один кусок хлеба и мех с вином, о котором она упомянула. В животе у него еще громче заурчало, и она взглянула на него. Ее лицо не утратило бесстрастности, но ему показалось, что глаза у нее заблестели. Может быть, она внутренне смеялась? Глаза были слишком умные для служанки.

Он, прищурясь, смотрел на нее. Как, ее забавляло, что его насильно удерживали здесь? Она посерьезнела и, взяв несколько кусочков мяса, стала есть.

— Теперь хлеб, — потребовал Том. Она отломила кусочек хлеба и съела его.

— Вас наверняка мучит жажда, — добавил он с сарказмом.

Поднеся мех с вином к своим губам, она сделала большой глоток. Капля красного вина скатилась по щеке на нежную шею, и Том обнаружил, что слишком внимательно наблюдает за движением этой капли. Он издал болезненный звук и закрыл глаза. Ему слишком долго запрещалось общаться с женщинами, так что он до сих пор не мог на них насмотреться. Даже теперь, когда перед ним была простая молодая служанка, ему хотелось трогать ее. В ней было нечто… загадочное, упрятанное глубоко за бесстрастностью ее взгляда.

Том провел рукой по волосам и отвернулся. Он был не таким, как его брат, смотревший на служанок как на игрушки для получения удовольствия.

— Вы удовлетворены, милорд?

Он глянул через плечо и увидел, что она уже стоит и с серьезным видом наблюдает за ним.

Она повернулась и протянула руку к фонарю.

Он что, снова останется в одиночестве? Он произнес первые слова, которые пришли ему в голову.

— Меня удивляет, что вы уносите фонарь, но оставляете факел. Я могу устроить пожар, чтобы привлечь людей к месту моего заточения.

Она остановилась и снова взглянула на него, спокойно сцепив руки.

— Можете, милорд, но позвольте мне уверить вас, что никто ничего не заметит. Ваша темница находится в задней части замка, и только мой господин и я знаем о вашем местонахождении. Вы можете задохнуться в дыму до того, как я вернусь, а я приду только завтра.

— Выходит, что вы будете приносить еду только раз в день? — воинственно произнес он.

— Как скажет мой господин.

Он уже слышать не мог о ее хозяине, который только угрожал и ничего больше.

— Чем дольше он будет меня здесь удерживать, тем хуже для него.

Она кивнула:

— Я уверена, что он понимает это. Всего доброго, милорд.

Взяв фонарь, она вышла из узилища и долго возилась с замком, проверяя, надежно ли заперта дверь, к которой он не мог подойти, потому что цепь была слишком коротка.

Бессильный гнев охватил его, он едва удержался от того, чтобы не швырнуть поднос с едой в дверь. Но тогда он еще больше будет страдать от голода и сделается слишком слабым, чтобы воспользоваться возможностью бежать, если таковая представится.

Диана Уинслоу дошла до конца коридора подземелья и посмотрела вверх на ступени, ведущие во внутренний двор. Фонарь в ее руке качался, потому что рука дрожала. Она задула свечу в фонаре и в темноте бессильно опустилась на ступеньку. Никаких стражей не было, ни одного во всем замке — только Мэри и Джоан знали о виконте, запертом в заброшенном подземелье.

Она закрыла руками лицо и прислушалась. Но услышала только, как один раз ложка звякнула о поднос.

Боже, что она наделала?

Она запаниковала, вот что. Ее сестра Сесили стала еще надменнее, узнав, что виконт Баннастер едет сюда искать ее расположения. Диану же эта новость настолько ошеломила, что она не обращала внимания на злорадные улыбки сестры. Сюда едет Баннастер? Только об этом она и думала. И все больше вопросов молотками стучало в ее голове. Так в конце концов он отыскал ее?