Честь горца - [17]

Лошади вскинулись, негромко всхрапнув. Жизель застыла. Рядом что-то или кто-то объявился. Она сунула руку под дублет и взялась за кинжал, который лежал там в ножнах. Мгновение спустя из леса показался Найджел, который гордо нес пару зайцев, уже освежеванных и готовых быть насаженными на вертела. Жизель почувствовала облегчение и слабость, а заодно и желание треснуть его. Потом, увидев зайцев, поняла, насколько голодна, и решила, что простит ему долгое отсутствие и вызвавшее столько тревоги исчезновение.

– Разве я не обещал раньше, прекрасным нынешним днем, что найду какого-нибудь мясца? – Он ухмыльнулся и уселся с другой стороны костра. Затем быстро насадил тушки на вертела.

– Обещали, – откликнулась Жизель. Она не стала упоминать о суете с подготовкой вертелов перед тем, как ему отправиться на охоту. – Представить не могла, какая я голодная, пока не увидела, как вы тащите свою добычу.

– Напугал своим появлением, да? – Он сделал глоток вина и протянул ей бурдюк.

Жизель пожала плечами и потянулась за вином.

– Вообще-то это пугает, особенно в темноте.

– Я вас научу этому приему. Научитесь тихо ходить и перестанете бояться.

– Хорошо бы. – Она не могла скрыть своего беспокойства. – А то когда мы идем вместе по лесу, создается впечатление, что от меня шума больше, чем от лошади. Кроме того, не могу избавиться от ощущения опасности, так что потребуется научиться чему-то серьезному.

– Все правильно. Только уже совсем скоро вам ничего не будет угрожать.

– Это как Бог даст, – пробормотала она и слегка улыбнулась. – Лучше бы вам поменьше хвастаться, сэр Мюррей. Некоторые скажут, что ему может не понравиться такое бахвальство, а нам нужна его благосклонность, правда ведь?

Найджел засмеялся.

– О да! Но я не думаю, что это хвастовство или там бахвальство. Клянусь честью, ваше путешествие скоро закончится. Вы и так слишком много настрадались от рук Дево. А время все расставит по своим местам.

Ей хотелось поверить ему, хотелось довериться его клятве и почувствовать мир в душе, но она слишком долго жила в страхе. Найджел отвечал за каждое свое слово, но ей были нужны не просто слова. За минувший год несколько друзей и родственников, включая Ги, клялись, что положат конец ее нескончаемому путешествию, но она все еще находилась в бегах, все еще скрывалась. Она пока даже не была уверена, что Шотландия станет для нее тихой гаванью, как на это рассчитывал Найджел, хотя наверняка там будет лучше, чем во Франции. Что больше всего приводило ее в недоумение, так это как он мог давать такую клятву, не будучи уверенным, что она не виновна в смерти своего мужа.

– Вы мне не верите. Вижу сомнение в вашем прелестном взоре. – Он покрутил тушки, чтобы они равномерно обжаривались. – Но я – человек слова.

– Не сомневаюсь, сэр Мюррей. Я нахмурилась совсем не от этого. Просто вы клянетесь, что обеспечите мне защиту, а сами не верите в мою невиновность.

– Я ведь уже говорил, что мне все равно, поработали вы кинжалом или нет. Мерзавец заслуживал смерти, а вы не заслужили страданий, которые принесло это справедливое убийство. Восстановлением справедливости должны были заняться мужчины вашего клана. Они должны были заставить дорого заплатить Дево, когда он в самый первый раз поднял на вас руку. Если вам пришлось за них выполнять их обязанности, то это не ваша вина. Кстати, ваши родственники должны были бы быть здесь сейчас, – добавил он резко и сердито. – Они должны были бы выстроиться вокруг вас с мечами на изготовку и прикрывать вас от стервятников Дево. Но уж если они настолько трусливы, я с удовольствием беру эту заботу на себя.

Жизель уставилась в огонь, изо всех сил стараясь не разреветься. Речь Найджела в ее защиту тронула ее, но совсем не хотелось, чтобы он догадался об этом. Она сидела и пыталась успокоиться. Жизель молилась, чтобы только не довелось вновь пережить разочарование или того хуже – предательство. Она молилась, чтобы сэр Мюррей и дальше был таким, каким казался, – благородным рыцарем, который верит, что она достойна, чтобы защищать ее. Немного отрезвило напоминание о том, что он до конца не верит в ее невиновность. Чем глубже она чувствовала благодарность к нему, тем больше ее это злило.

– Моей семье Дево показался прекрасной парой. С его помощью можно было добиться и могущества, и богатства, – тихонько сказала она. – Думаю, что такие вещи важны при составлении брачных контрактов и в Шотландии.

– Да, – неохотно согласился он.

– Часто очень трудно доказать людям, что вот то и то – чудовищно, особенно если они думают, что вот то и то, наоборот, прекрасно. И если уж откровенно говорить про мою семью, нет ничего странного в том, что они считали естественным, когда муж воспитывает свою жену. Наверное, не все мужчины и женщины в Шотландии думают так, как думаете вы.

– Наверное. Только то, чем занимался Дево, нельзя было назвать воспитанием. Это было издевательство.

– Кроме моих слов, у них ничего не было конкретного. Зайчатина, кажется, готова?

Найджел усмехнулся:

– Вы закончили спор весьма неловко, барышня.

Она ответила улыбкой и пожала плечами:

– Мне весьма неловко говорить о предательстве и недостатке доверия в моей семье.