Червонная Русь - [4]
– Самовлад Плешкович! – Узнав гостя, он даже соизволил обнять его, а боярского сына Гостяйку похлопал по плечу. – Ну, какие вести? Как Туров? Не передрался еще окончательно? Собор Борисоглебский не рухнул? Епископ Игнатий здоров ли? Все дрова колет? Топором, прости Господи, по ноге еще не заехал?
Гости улыбались, им было приятно, что берестейский князь так хорошо помнит дух их города.
– Как мой второй батюшка, Вячеслав Владимирович? Здоров ли? Нет ли какой войны у него? – продолжал Юрий Ярославич, и в мыслях его трепетала шальная надежда – а ну как и впрямь… Но надежда, конечно, была не только греховной (это еще куда ни шло), но и глупой: на печальных вестников гости не были похожи.
– Князь Вячеслав здоров, только мы что-то давно его не видали! – с намеком ответил боярин Самовлад. – Опять у венгерского короля с братьями немирье, вот князь Вячеслав и отправился чужое стадо пасти. А своим пренебрегает.
– Да что вы говорите? – Князь Юрий оперся о подлокотник престола и наклонился вперед, как будто услышал нечто удивительное.
– Собрался город Туров и порешил: нам князь нужен такой, который не за морями, а на Руси будет нас оберегать! – продолжал Самовлад Плешкович. – И порешил город Туров общим голосом: приди к нам, Юрий Ярославич, и владей нами! И не позволь киевлянам нас держать за своих холопов, но управляй нами сам по правде!
– Вот что! – только и воскликнул князь Юрий, схватившись за бороду рукой в ярких блестящих перстнях.
Такого он никак не ожидал. Его деды, родной и двоюродный, его дяди и отец много лет сражались с другими ветвями князей Рюриковичей за обладание то Владимиром, то Перемышлем, то червенскими городами, и в этой борьбе вся его мужская родня поочередно сложила головы. Род Изяслава Ярославича, сына Ярослава Мудрого, к которому принадлежал князь Юрий, потерпел поражение, на владимирском и туровском столах утвердились потомки Всеволода Ярославича, на перемышльском – внуки Владимира Ярославича. Только из милости и христианского желания быть в мире с ближними туровский князь Вячеслав Владимирович отдал за Юрия свою дочь, а киевский князь Владимир Мономах дал за внучкой берестейский стол. Не имея больше сильной родни, князь Юрий должен был состариться и умереть в Берестье, на самых западных рубежах Руси. Но вот город Туров сам предлагает ему власть над собой! Мало того что Туров больше и богаче – от него гораздо ближе до Киева…
К городским старостам и сельским боярам были разосланы гонцы – звать на совет. Едва ли город мог не отпустить князя, но должен был обсудить, кого принимать взамен, и обговорить с отъезжающим правителем условия союза городов, если таковой окажется возможным.
Но уже на следующий день – как раз выдалась пятница, день торга, – после окончания обедни народ, не расходясь, толпился перед Успенским собором и вовсю обсуждал новости. Тут и там собирались кучки людей, и в каждой говорили свое. Приграничный город был разноплеменным: в нем жили древляне, дреговичи, волыняне – потомки древнего племени дулебов, обитавшего в этих местах еще пять веков назад. Встречались ятвиги[11], ляхи[12], были и венгры.
– Кто же у нас теперь князем-то будет? – волновались бабы, собравшиеся на торг с кошелками, корзинами и коробами.
– Да их, Изяславова[13] племени, осталось-то всего ничего! – бойко рассуждал поп маленькой Власьевой церкви, отец Никодим. – Всех ведь Господь уже призвал. Кроме князя Юрия, только двое и осталось, да и те еще дети – князь Юрий Ярославич[14] да князь Вячеслав Ярославич. Их и примем на княжение.
– Да они ведь, сам говоришь, дети еще совсем! – вздыхала хорошо одетая посадская баба, жена какого-нибудь зажиточного ремесленника или мелкого купца. – Какие из них князья?
– А вот такие! Это у тебя дети – дети, а у князей и дети – князья! – вразумил ее отец Никодим, не замечая раздавшихся вокруг смешков. – А пусть хотя бы и дети! Пусть сидит у нас род князя Изяслава, при нем мы от киевской кабалы избавимся!
– Да какая нам от них защита, от мальцов? Ни войско вести, ни на княжьем совете слово сказать!
– А зато сами мы их воспитаем, как родных сынов, научим, как на благо Берестья стараться!
– Да ты что, отец Никодим, сдурел совсем! – напустилась на него другая баба. Была она уже в годах, хорошо одетая, с нарядно расшитым очельем[15], широкая, могучая, сама чем-то похожая на воеводу. – Народ к измене подбиваешь, да прямо на торгу! Город Берестье издревле Киевской земле принадлежал, а ты что же, отделяться задумал? Окстись! Князь Юрий Вячеславу Туровскому зять, киевскому Владимиру родич, потому и сидел здесь. А Ярославцевы дети нам не надобны!
– Да вон Владимир-город принял на княжение Ярославца Святополчича, так в осаде с ним насиделся, и голодом их морили, и приступами брали, и села у них жгли, землю разорили совсем! – поддержал ее какой-то посадский. – Отступились владимирцы, прогнали Ярославца. А мы его детей к себе позовем! Уж лучше бы князь Юрий оставался, где есть. А то теперь станет с тестем воевать, и нас в покое не оставят!
– Так что ж теперь делать, матушка, Евдокия Бориславна? – крикнул развеселый мужик, молодой и кудрявый, но с утра уже хмельной и по виду беспутный. – Цепью за ногу, что ли, прикуем князя Юрия?
Если ты сын бога Велеса и вдобавок оборотень, вряд ли твое место — среди простых смертных. И пусть никакое оружие, даже волшебное копье, не в силах убить тебя, обязательно найдется смельчак, который усомнится в этом. И тогда твоя судьба превратится в один бесконечный поединок — за право жить с людьми, а не с духами иных миров или с волками глухих чащоб; за право быть своим у своих; за право дарить любовь и быть любимым. И минует немалый срок, и будет пройден длинный путь, прежде чем род человеческий примет тебя таким, какой ты есть…
Женившись на знатной болгарыне, князь Ингвар приобрел не только влиятельную родню, но и претендентов на русские земли. Оскорбленная предательством, княгиня Ольга ушла из Киева, не желая делить мужа с другой женой и… тем самым поставила Русь под угрозу распада. Мучимая желанием избавиться от соперницы и сохранить владения, Ольга вынуждена решить для себя и другой вопрос: стоит ли сдерживать давно скрываемое влечение к побратиму мужа?..
Она росла вдали от Киева, в глухом уголке, где юных девушек по-прежнему отдавали князю-медведю, а судьбой их распоряжалась старуха-ведунья, чья избушка стояла на границе мира живых и мертвых. Племянница Олега Вещего, покорившего богатый Цареград, она была завидной невестой, а потому ее рукой планировали распорядиться в политических целях. Но характером и упрямством девушка пошла в дядю и все решила по-своему. Еще немного, и имя Ольги сделается известно не только по всем славянским землям, но и далеко за их пределами.
Северная Русь, конец Х века. Однажды на торгу Загляда, дочь купца, увидела Снэульва и полюбила его. Чтобы найти средства для женитьбы, он отправился за море. Но обратно юноша возвратился в рядах вражеской дружины, с мечом в руке, в числе тех, кто явился разорять, убивать и брать в полон. Казалось бы, не суждено Загляде найти счастье с человеком, пришедшим на ее родину как враг. Тем более что и Вышеслав Владимирович, молодой новгородский князь, неравнодушен к красавице, да и Тойво, сын знатного чудского рода, не прочь взять в жены богатую наследницу…
Каждая книга Елизаветы Дворецкой – это захватывающее приключение, мир Древней Руси, в который попадаешь прямо со страниц романа. Ее герои вызывают невольное уважение, их поступки заставляют переживать и радоваться, а их судьбы волнуют так, что невозможно оторваться, не дочитав до конца. Весной 914 года объединенное войско русских земель возвращается из похода на Хазарское море и везет немалую добычу. Нарушив договор, конница хакан-бека нападет на них на стоянке близ Итиля, чем вынуждает в жестоких сражениях защищать свою добычу и саму жизнь.
Бывает, что двое могущественных врагов – это лучше, чем один. Если они приходят одновременно и не ладят между собой. Оставив за спиной сгоревший дом и простившись с прежней жизнью, Хагир из рода Лейрингов пытается собрать войско, чтобы вернуть родной земле свободу и величие. Простой воин отправляется в дальний путь, чтобы спасти плененного конунга, еще не подозревая, что приведет в свое племя нового вождя. В походе он встречает Бергвида, законного наследника власти над страной. Но выйдет ли достойный правитель из человека, который вырос в рабстве и всю жизнь копил в сердце злобу на весь мир?
Трое ученых из Венесуэльского географического общества затеяли спор. Яблоком раздора стала знаменитая южноамериканская река Ориноко. Где у нее исток, а где устье? Куда она движется? Ученые — люди пылкие, неудержимые. От слов быстро перешли к делу — решили проверить все сами. А ведь могло дойти и до поножовщины. Но в пути к ним примкнули люди посторонние, со своими целями и проблемами — и завертелось… Индейцы, каторжники, плотоядные рептилии и романтические страсти превратили географическую миссию в непредсказуемый авантюрный вояж.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Как же тяжело шестнадцатилетней девушке подчиняться строгим правилам закрытой монастырской школы! Особенно если в ней бурлит кровь отца — путешественника, капитана корабля. Особенно когда отец пропал без вести в африканской экспедиции. Коллективно сочиненный гипертекстовый дамский роман.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.