Чертовски сексуален - [44]

– Тоже мне, нашли что праздновать! Разве что упадок африканского народа за последние триста лет. – Как Шелли и ожидала, креол не смог устоять перед соблазном затронуть больную тему. – Наших предков превратили в рабов. Англичане на Маврикии, французы на Реюньоне, все они богатели за наш счет, заставляя гнуть спину и жить в нищете.

Такси свернуло в переулок, прочь от бухты. Из-под колес выскакивали уличные кошки, чье мяуканье походило на скрип ржавых дверных петель. Тропического оживления главной городской площади – с особняками в колониальном стиле, обвитыми побегами ползучей бугенвиллеи, – как не бывало. В этой части города жалкие хижины, похожие на изуродованные артритом пальцы, буквально валились одна на другую, словно они до смерти измучены бесплодными попытками сохранить вертикальное положение. Общая атмосфера неблагополучия усиливалась вонью канализации и смрадом гниющих отбросов. Шелли поспешила закрыть окно такси.

– Этот остров – часть Африки, – продолжал таксист. – Мы хотим самоопределения и независимости. Мы хотим, чтобы в ООН заседал наш представитель. Мы хотим, чтобы наши богатства оставались у нас, а не утекали в Париж. Вступление в силу старого колониального закона? Это все равно что сыпать соль на раны!

Его лекцию прервал дорожный полицейский патруль, приказавший съехать на обочину.

– Извините, мсье. Вам придется идти до отеля пешком, – произнес водитель и указал в сторону взморья.

Шелли не без облегчения покинула такси с политически грамотным водителем. Пока они брели вдоль берега, со всех сторон доносились типичные звуки тропического острова. Со стороны джунглей долетал нестройный хор экзотической живности. Птицы издавали сладкозвучные рулады, баритоном квакали лягушки, басовито жужжали насекомые, исполняя партию ударных инструментов. Ветерок, щекотавший лица Кита и Шелли, пах корицей и мускатным орехом. Дружественно помахивали огромными листьями пальмы. При появлении людей испуганно взлетели с ветвей деревьев попугаи с ярким оперением.

Супруги остановились, чтобы сбросить обувь. Песок приятно заскрипел под их босыми ногами.

– Спасибо, Шелли!

– За что?

– Ты одолжила Коко денег, чтобы ее выпустили. Прежде я не встречал женщин, кому можно доверять.

– А та, чей снимок лежал в твоем бумажнике… Она действительно тебя чем-то сильно обидела?

– Не больше, чем средней руки сатанист, – отшутился Кит.

Шелли в очередной раз успела разглядеть, что за его напускной бравадой таится нечто связанное с давней личной трагедией. Однако стоило попытаться выведать хотя бы самую малость, как голос Кита приобретал металлические нотки, а дверцы, ведущие в его внутренний мир, тут же захлопывались.

«Какую же комбинацию подобрать к этому замку?» – часто задумывалась Шелли.

– Хорошо, признаюсь – мы с тобой оба солгали при заполнении анкет. Не будем тогда обманывать друг друга сейчас. И потому… – сказала Шелли и добавила с интонацией ведущего телевикторины: – Участник Номер Один! Расскажите нам немного о себе! На этот раз правду!

– То есть только факты? – задумчиво произнес Кит. – Ну, когда-то я надеялся стать профессиональным игроком в футбол, но травма лишила меня всех надежд на спортивную карьеру. Поэтому я стал первоклассным незваным гостем на всех вечеринках в Лос-Анджелесе. Отправлялся туда, где можно было выпить на халяву. Зашел как-то раз вместе с приятелем на собеседование в модельное агентство. Предложили работу не ему, а мне. Вскоре я появляюсь на гигантском рекламном плакате на углу бульвара Сансет – рекламирую трусы «Калвин Клайн». Плакат вызывает транспортные пробки. В результате – огромная куча жалоб.

Шелли не сомневалась, для женщин-водителей это были самые приятные катастрофы. О, как славно, должно быть, смотрелся Кит в этих трусах! «Ну еще, малыш, еще один разочек высеки меня!»

– В обшем, с рекламой я завязал. Попробовал было основать рок-группу, но ни хрена не вышло, попробовал себя в качестве актера – снова облом, после чего я пустился в странствия. Едва не обнюхался кокаина в Боливии. Получил удар молнии в Малайзии. Чуть было не наступил на противопехотную мину в Сьерра-Леоне. В Мозамбике моего верного пса слопал крокодил. Ну, ты понимаешь, обычные дела.

Обычные? Шелли слушала его с неподдельным восхищением. Опасности, засады, погони, торнадо, вулканы, тайфуны, снежные лавины… Обычные дела – если ты Индиана Джонс.

– А что скажет Участник Номер Два? – принял эстафету Кит. – Каких высот вы добились в своей жизни?

– Ну… в прошлом году я организовала в школе концерт, и во время сольного номера никто изучеников не пукнул. Просто диву даюсь.

– Отлично. Следующий вопрос. Почему вам всегда кажется, что стакан наполовину пуст?

– Наверное, не нужно быть Зигмундом Фрейдом, чтобы понять – это из-за моего отца, – угрюмо призналась Шелли. – Он никогда не приезжал к нам, чтобы повидаться со мной. Слишком был занят, выступая в пабах с очередной вшивой командой под названием типа «Слизняк и гнилая капуста». Или «Слизь и яичко». Его последний ансамбль назывался «Четыре члена». Правда, когда ушел гитарист и их стало трое, пришлось поменять название на «три». Звучало не так круто. В общем, они распались и перестали выступать.