Чертоцвет. Старые дети - [2]
А на дороге вахту несли дети. Когда из-за склона показывалась бочка с водой, отряд встрепанных ребятишек окружал телегу, и, утопая в пыли, замарашки с выгоревшими волосами не переставая кричали: дай дождичка, дай дождичка! Возчики были людьми не жадными и какую-то часть драгоценной влаги из бочки разбрызгивали на визжащих ребятишек.
А нынче почти все лето месили грязь. В последнее время Ява с болью в сердце стала замечать, что силы у детей с каждым днем иссякают. Сплошь и рядом они тупо стояли под дождем, промокшие до мозга костей.
Точь-в-точь как я, внезапно подумалось Яве, и она подтянула корыто чуть ближе к кромке воды. Вот и сейчас дети стоят на своем обычном месте неподалеку от колодца. Ява не знала, смотрят ли они вслед ей или ждут домой Мирт. А что будет, если корова однажды изнеможет настолько, что, охнув, сникнет и вода поглотит ее?
Сквозь дождь Ява не различала лиц детей, но она отчетливо видела три маленькие макушки. Мокрые волосенки прилипли к голове. Насквозь вымокшие холщовые рубахи тяжело висели на острых плечах. Ява знала, что Эва следит за младшими и в то же время не забывает о крошке Несторе, который хнычет дома в постели. Это жалобное хныканье, как и стук дождя, звучало в ушах Явы даже во время сна. Однажды ночью, когда плач ребенка прекратился, Ява в испуге вскочила. Она ловила руками темноту, пока не коснулась плеча Эвы. Постепенно глаза Явы начали различать — Эва держала маленького братца на руках, укачивая его. Мирт научила Эву помнить о долге: нельзя забывать или оставлять в беде слабых. Да и в школе дочь кое-чему научилась: царя и Сына Божьего она узнавала по картинке. Порой, когда Ява замечала, что Эва над слишком уж многими вещами ломает голову, в ее душе невольно поднималось щемящее чувство. Ява почему-то ощутила стыд, когда несколько дней тому назад обнаружила Эву сидящей на корточках у края воды — девочка, подол юбки в грязи, разглядывала труп зайца. Ява хотела тихо отойти в сторону, но грязь чавкнула, и Эва вздрогнула. Она укоризненно посмотрела на мать, ее взгляд на миг отбросил Яву назад, в ее собственное детство. Даже ночью, уже проснувшись, Ява не могла отделаться рт странного чувства. И она, когда была ребенком, думала, что этот мир. сделан руками родителей. И она когда-то давно хотела спросить: почему вы сделали его таким?
Ява наклонилась, мокрые пряди волос хлестнули по лицу. Она потянула корыто и уголком глаза еще раз украдкой оглядела своих детей. Эва стояла посередине и держала за руку Сабину и Коби, словно хотела поделиться с сестрой и братом крошкой тепла, пульсирующей в ее ладони.
Боже правый, думала Ява, всели в них хоть малую толику надежды.
Ява волочила корыто так, что хрустело в плечах. Утлое суденышко легко заскользило по воде. Ява побарахтала ногами, чтобы стряхнуть с них комья грязи. Прежде чем залезть в корыто, она подняла подол юбки и выжала из нее воду. Отбитые края корыта на несколько пядей высовывались из воды.
Ява облизнула губы, словно что-то жгло ее внутри и ей необходимо было загасить огонь дождевой влагой. Больше она в сторону детей не смотрела. Они не смели сомневаться в том, что у них предприимчивая мать, у которой верное сердце и сильные руки. Ява уперлась веслом в дно и оттолкнулась. Прямоугольный нос корыта выступил из воды, за кормой появилась легкая рябь. В этом зыбком море не было недостатка в дорожных вехах: Ява направила челн к ольхам. Она не отдавала себе отчета, почему именно туда, — вероятно, ей в первую голову хотелось исчезнуть из поля зрения детей, стоявших у колодца.
Корыто ударилось о ствол ольхи, на древесной коре появилась вмятина, и оттуда засочилась красноватая жидкость. Ява ухватилась за ветки, чтобы удержать корыто на месте. Положив весло поперек, Ява присела. На ветках ольх еще уцелели листья, хотя вполне возможно, что корни деревьев уже начали подгнивать, — однако то, что деревья упрямо сохраняли зелень, не было ли это добрым знаком, предвещавшим конец наводнения? И все-таки именно здесь, под ольхами, Ява ощутила этот особенный запах осени, точь-в-точь такой, какой в одно из росистых утр месяца жатвы неожиданно бил в нос со стороны картофельного поля. В такие минуты Ява снова и снова с удивлением думала: неужели настала осень? Вся природа еще справляет веселое пиршество, в то время как картофельная ботва уже ранена ночной прохладой.
Но кто ранил Якоба, что он стал таким? У Явы по спине побежали мурашки. Она ухватилась левой рукой за ветку ольхи и судорожно сжала пальцы. Правой провела по груди. Не потому, что там перегорало молоко и надо было торопиться домой кормить ребенка — хнычущий Нестор едва-едва получает свою долю. Суметь бы сохранить душу в теле ребенка, покуда не спадет наводнение! Ява, правда, давала мальчишке пососать корочку лепешки, ни одному из предыдущих детей не доводилось рождаться в такое тощее время. Ява надавила пальцами впадинку меж грудей. Чем дольше шел дождь, тем чаще мерещилось Яве, что сшитый из полотна мешочек истлевает от сырости и серебряные рубли незаметно плюхаются куда-то в грязь или в темнеющую воду. Хотя до Михайлова дня оставалось еще немало добрых — а вернее, плохих — недель, день платы за аренду неизбежно настанет. Где взять вторую пригоршню монет? Как дожить до тех пор? А потом?
Дебют прозаика Эмэ Бээкман — роман «Маленькие люди» (1964). Книга написана от лица маленькой девочки Мирьям. В этом первом романе четко прочерчен круг проблем, которые волнуют писательницу и которые она будет неуклонно поднимать в каждом своем новом произведении, — и прежде всего это проблема истинной человеческой ценности, проблема ответственности за совершаемый выбор. Через два года после публикации «Маленьких людей» выходит новый роман Э. Бээкман «Колодезное зеркало», повествующий о трагической судьбе эстонской революционерки.
Романы «Возможность выбора», «Возможность отречения», «Час равноденствия» посвящены проблемам современной женщины. Создание семьи, воспитание детей, преданность, ревность, любовь, предательство показаны в аспектах и ситуациях, во многом порожденных нравственным и морально-этическим состоянием современного общества.
Книга известной эстонской писательницы рассказывает о жизни и невероятных странствиях могучего и забавного силача Сийма. В повести причудливо переплетаются фантастика и реальность.
Основные события в романе Эмэ Бээкман «Чащоба» разворачиваются в наши дни. Воспоминания главного героя книги — архитектора Лео, его встречи с друзьями детства возвращают читателя к годам войны и к сложным взаимоотношениям послевоенных лет, в период классовой борьбы в эстонской деревне.Основное внимание автор уделяет этическим проблемам. Вся жизнь главного героя предопределяется чувством вины из-за совершенного в прошлом преступления.
В предлагаемую читателю книгу популярной эстонской писательницы Эмэ Бээкман включены три романа: «Глухие бубенцы», события которого происходят накануне освобождения Эстонии от гитлеровской оккупации, а также две антиутопии — роман «Шарманка» о нравственной требовательности в эпоху НТР и роман «Гонка», повествующий о возможных трагических последствиях бесконтрольного научно-технического прогресса в условиях буржуазной цивилизации.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Творчество Владимира Бараева связано с декабристской темой. Ом родился на Ангаре, вырос в Забайкалье, на Селенге, где долгие годы жили на поселении братья Бестужевы, и много лот посвятил поиску их потомков; материалы этих поисков публиковались во многих журналах, в местных газетах.Повесть «Высоких мыслей достоянье» посвящена декабристу Михаилу Бестужеву (1800–1871), члену Северного общества, участнику восстания на Сенатской площади 14 декабря 1825 года. Действие развивастся в двух временных пластах: прошлое героя (в основном события 14 декабря 1825 года) и его настоящее (Сибирь, 1857–1858 годы).
Книга британского писателя и журналиста Р. Уэста знакомит читателя с малоизвестными страницами жизни Иосипа Броз Тито, чья судьба оказалась неразрывно связана с исторической судьбой Югославии и населяющих ее народов. На основе нового фактического материала рассказывается о драматических событиях 1941-1945 годов, конфликте югославского лидера со Сталиным, развитии страны в послевоенные годы и назревании кризиса, вылившегося в кровавую междоусобицу 90-х годов.
Александр Филонов о книге Джона Джея Робинсона «Темницы, Огонь и Мечи».Я всегда считал, что религии подобны людям: пока мы молоды, мы категоричны в своих суждениях, дерзки и готовы драться за них. И только с возрастом приходит умение понимать других и даже высшая форма дерзости – способность увидеть и признать собственные ошибки. Восточные религии, рассуждал я, веротерпимы и миролюбивы, в иудаизме – религии Ветхого Завета – молитва за мир занимает чуть ли не центральное место. И даже христианство – религия Нового Завета – уже пережило двадцать веков и набралось терпимости, но пока было помоложе – шли бесчисленные войны за веру, насильственное обращение язычников (вспомните хотя бы крещение Руси, когда киевлян загоняли в Днепр, чтобы народ принял крещение водой)… Поэтому, думал я, мусульманская религия, как самая молодая, столь воинственна и нетерпима к инакомыслию.
Как детский писатель искоренял преступность, что делать с неверными жёнами, как разогнать толпу, изнурённую сенсорным голодом и многое другое.