Чёрный юмор Санта-Клауса - [8]

Я усомнилась:

– Женщина, из какого бы материала она ни была сделана, вряд ли станет впутывать в уголовщину сына-подростка.

– Подростка?! Да он на три года старше Виты, ему уже двадцать три.

Припомнив, как юнец паясничал на лестнице за спиной Игоря, я сказала, что в таком случае он, вероятно, слаб на голову и тем более не годится в сообщники.

– Это спорный вопрос, но ладно. Стало быть, остается только Борис. Что вы скажете? Крепкая у него нервная система?

Я покачала головой, и Игорь, не дожидаясь комментариев, встал.

– В таком случае…

– Подождите! – Я видела его нетерпение да и сама слышала тиканье невидимых часов. Не было времени объясняться, говорить о своих сомнениях, продумывать новую версию. Но ведь у нас всего одна попытка, и ошибка обойдется мне куда как дорого. – Игорь, я не могу пока ничего объяснить, но у меня к вам просьба. Не предоставите ли вы разговор с Борисом мне? И пообещайте не вмешиваться, даже если вам покажется, что я все испортила.

Он замер в недоумении, потом пожал плечами.

– Почему бы и нет? В конце концов, речь идет о вашей свободе…

Борька, бледный и помятый, но вменяемый, взирал на меня с опасливым уважением. Я не стала уверять его в своей непорочности и ударила без предупреждения:

– Скажи мне, чудовище, с чего ты взял, будто Влад тебя шантажирует? Ведь не убил же ты Глеба на самом деле?

– Ты спятила?! – взвился Борька. И тут же сник. – Влад никогда меня не шантажировал.

– Я-то знаю. Может, кому другому трудно поверить в историю о добровольном пожертвовании, но я испытала смертоносное обаяние Влада на своей шкуре и твердо убеждена: он мог соблазнить кого угодно на что угодно. Нисколько не сомневаюсь, что Глеб действительно пообещал ему кругленькую сумму на нужды больницы. Только вот ты почему-то не поверил и решил, что Влад вымогатель. Почему?

– Ничего подобного…

– Борь, если ты сейчас не ответишь честно, меня посадят. А я Влада не убивала. И знаю, что ты не убивал. Признайся, ты боялся врачебной ошибки? Решил, что проглядел у Глеба какие-то симптомы и поставил неверный диагноз? (Борис уперся взглядом в собственную коленку и молчал вмертвую.) Ладно, пес с тобой, не сознавайся! И, хотя ты этого не заслуживаешь, могу тебя успокоить: в диагнозе ты не ошибся. Просто передозировка дигиталиса искажает картину. (Тут он вскинул голову, но рта так и не раскрыл.) Скажи хотя бы одно: Юрий звонил Ольге, когда вы с ним удалились от машины?

– Я сам позвонил. Нужно же было убедиться, что она не возражает… А она попросила дать трубку Юрке.

– Ясно. Еще один вопрос: Юрий умный человек?

– Ну… не сказал бы.

Я повернулась к следователю.

– Игорь, вы не могли бы взять из моей аптечки упаковку с одноразовыми шприцами и воду для инъекций? Принесите их сюда, а потом сходите за Юрием.

И я объяснила, что хочу сделать.

* * *

– Сюда, пожалуйста, – с официальной вежливостью пригласил Игорь, открывая перед красавцем дверь библиотеки.

Юрий, не ведая худого, спокойно вошел, сделал два шага и замер словно на стену налетел. Черные очи, бегло обшарив комнату, на миг задержались на наших с Борькой обалделых рожах, закатанных левых рукавах и с ужасом остановились на ампулах и упаковке со шприцами.

– Что это?..

– Не волнуйтесь, Юра, это совершенно безвредно. Видите, Аля и Борис почти пришли в себя. Зато теперь мы знаем совершенно точно, что Влада они не убивали. Очень эффективное средство, очень! Если бы твердолобый закон разрешил его использовать, нераскрытых убийств у нас в стране не осталось бы.

– Вы… Вы не имеете права! – взвизгнул роскошный брюнет и дернулся назад, к двери.

– Ну, ну, – умиротворяюще пробормотал Игорь, заключая беднягу в объятия и подталкивая к столу со шприцами. – Все будет хорошо, вот увидите.

Борис выбрался из своего кресла и тоже полез к ним обниматься.

– Не дрейфь, Юрик, – сказал он слегка заплетающимся языком. – Мы в полном порядке.

– Я боюсь уколов! – вырываясь, верещал красавчик.

– И зря! Алечка такой спец, ты даже ничегошеньки не почувствуешь, – увещевал Борис, пытаясь закатать ему рукав смокинга.

Они швырнули Юрия в кресло и крепко прижали к спинке. Я неспешно поднялась и потянулась к шприцу.

– Не-ет!!! – завопил красавчик. – Я все расскажу! Я не убивал! Это она! Ольга!

* * *

Ольга предпочитала все держать под контролем. В том числе мужа, которому на словах предоставила полную свободу. Подкупленные Ольгой служащие Глеба держали ее в курсе всех событий его жизни, касались ли они бизнеса, здоровья, развлечений или романов. После того как Глебу поставили серьезный диагноз "стенокардия", его любовные похождения быстро сошли на нет. В течение двух лет шпионы исправно извещали Ольгу, что ее муж успокоился, жизнь ведет размеренную и тихую, даже холдингом занимается все реже, передоверив дела своим замам.

А потом все изменилось. Сначала секретарша стукнула, что шефу названивает дама с низким грудным голосом и после этих звонков он стремительно исчезает. Потом шофер донес, что новая пассия Глеба не похожа на профурсетку и, по его, шофера, мнению, там все очень серьезно. Наконец шпионка из бухгалтерии сообщила, что Глеб зарегистрировал новую фирму и тайком перекачивает деньги на ее счета.