Черный вечер - [66]
Оригинал я видел впервые; воистину, репродукция по сравнению с ней — конфетный фантик. Целый год просидев на рекламе косметических средств, я был полностью раздавлен. Глядя на эстамп Ван Дорна, я был готов...
Рыдать. Оплакивать свою никчемность, бесталанность и, увы, отлетевшую молодость.
— Смотри! — Майерс поднял руку и показал на картину.
Я смотрел час, два... И наконец увидел.
Сердце пустилось бешеным галопом. Майерс поднял руку, бдительный смотритель шагнул к нему, чтобы не позволить коснуться полотна, а мне показалось, будто в глазах сфокусировалась мощная линза.
— О боже! — выдохнул я.
— Видишь? Кусты, деревья, трава...
— Да! Боже милостивый, да! Как же я раньше...
— Как же ты раньше не замечал? Потому что на репродукциях они не проявляются, только на оригиналах, да и то не сразу. Нужно...
— Сосредоточиться и полностью отрешиться от внешнего мира?
— Да, верно! Я знал, чувствовал, что интуиция не обманывает!
— Вот он, секрет Ван Дорна...
Как-то раз в детстве папа повел меня за грибами. Оставив машину на опушке, мы долго шли по извилистой тропке к склону, поросшему вязами. Велев искать на вершине, сам отец остался внизу. Через час он набрал два больших мешка, а я — ничего.
— Тебе просто повезло! — надулся я.
— Нет, грибов и на вершине полно! — смеялся он.
— Полно? Так где же они?
— Смотрят на тебя! Ты плохо искал, сынок!
— Да я пять раз тут все обошел!
— Просто смотрел не туда. — Папа взял длинную палку и показал на поросшую жухлой травой кочку. — Глянь-ка!
Я послушался.
Никогда не забуду возбуждения, захлестнувшего меня горячей волной. Грибы появились как по мановению волшебной палочки! Естественно, они были там с самого начала, цвета прошлогодних листьев, изогнутые, словно сучки, незаметные моему городскому глазу. Как только зрение настроилось на нужный лад, я понял, что грибы повсюду — десятки, сотни! Надо же, целый час по ним ходил и ничего не видел.
Еще больший шок я испытал, разглядев на «Елях на восходе» лица. Точки и загогулины образуют крошечные, с полсантиметра, замаскированные среди пейзажа не хуже, чем грибы в лесу, лица. И явно не человеческие. Рты — жадные разверстые пасти, носы — зазубренные, словно ножевая рана, расщелины, глаза — черные колодцы отчаяния.
Они корчатся в жуткой агонии, с каждой секундой я все отчетливее слышу их крики, похожие на плач проклятых, пропащих душ.
Лица повсюду, они будто всплывают со дна кружащихся в бешеном вихре мазков. Их столько, что теперь пейзаж кажется иллюзией, реальность — сосущие глаза и ненасытные рты. Еловые стволы стали клубком сведенных предсмертной судорогой туловищ, волосатых ног, заломленных в отчаянии рук.
Я отшатнулся от картины за секунду до того, как смотритель схватил меня за рукав.
— Прикасаться к полотну запрещено! — строго сказал он.
Но Майерс уже тянул меня к «Кипарисам над пропастью». На этот раз я знал, что искать: искаженные дьявольской мукой лица на скалах и ветках. Кипарисы кишели ими, словно огурцы семечками.
— Боже милостивый!
— А теперь сюда!
Мы бросились к «Августовским подсолнухам», и снова я видел не цветы, а измученные лица и сведенные судорогой тела.
Под ноги мне попала низенькая скамеечка. На нее я и рухнул, совершенно измученный и опустошенный.
— Ты был прав, — пробормотал я.
Рядом ухмылялся смотритель.
— У Ван Дорна действительно был секрет, — качал головой я.
— Этим все объясняется, — проговорил Майерс. — Измученные лица придают картине особую глубину. Они спрятаны: даже не видя, мы чувствуем их присутствие и физически ощущаем боль.
— Зачем ему...
— Не думаю, что у Ван Дорна был выбор. Талант сводил его с ума. Наверное, именно так он видел мир. Эти лица — демоны, с которыми он боролся, разъедавшие душу черви. Причем перед нами не искусственно созданный ребус. Почти уверен, что лица изображены непреднамеренно. Только гений мог выставить свою боль напоказ, так мастерски растворив ее в пейзаже, что она стала почти незаметна. От боли не избавишься, поэтому именно она — центральный образ всех картин Ван Дорна.
— Незаметна? Майерс, но ведь ты ее увидел, ты разглядел этих демонов!
— Может, это означает, что я сумасшедший? — невесело улыбнулся он.
— Нет, дружище, это означает, что ты настоящий искусствовед, упорный и настойчивый. Ну, докторская у тебя в кармане!
— Исследование еще не закончено, — закачал головой приятель.
Я нахмурился.
— Строго говоря, у меня пока есть лишь необычный вариант оптической иллюзии. Измученные души, червями извивающиеся под шелковым ковром пейзажа, своей болью его создающие. Я называю их «вспомогательными образами». Кстати, нечто подобное используется в рекламе и называется «эффектом двадцать пятого кадра». Разница только в том, что Ван Дорн корыстных целей не преследовал. Его талант был настолько велик, что превозмог безумие, придав ему рамки мировоззрения. Нет, моя работа только начата!
— Начата?
— В Штатах хранится лишь часть картин Ван Дорна. Пришлось побывать в Париже и Риме, Цюрихе и Лондоне. Почти все родительские сбережения потратил! Но не напрасно: то, что я увидел, позволяет сделать определенные выводы. Истерзанные лица впервые появились на его картинах в 1889 году, когда Ван Дорн с позором бежал из Парижа: ранние работы были просто ужасны! Поселился он на юге Франции, в Ла-Верже. Месяцев через шесть неожиданно проснулась гениальность, и он писал как одержимый. Затем вернулся в Париж, выставил свои работы... Их никто не оценил.
В 1811 году Лондон был потрясен убийствами на Рэтклифф-хайвей, где в течение недели подверглись зверской расправе две семьи. Почти полвека спустя в город возвращается Томас Де Квинси, ярко описавший эту трагедию в своем эссе «Убийство как одно из изящных искусств».Через несколько дней после его прибытия еще одну семью постигает такая же ужасная смерть. Складывается впечатление, что кто-то вдохновился книгой и пользуется ею в качестве руководства к действию. Подозрение падает на самого Де Квинси. С помощью своей дочери Эмили и двух детективов Скотленд-Ярда он должен узнать правду, прежде чем прольется еще больше крови, и остановить убийцу, жестокостью соперничающего с самим Джеком Потрошителем.
Бывший солдат Джон Рэмбо воевал во Вьетнаме, и эта война проникла в его плоть и кровь. Он разучился жить без войны, и когда на его пути кто-то встает, он начинает убивать.Это жесткий и правдивый рассказ о том, как война калечит психику людей, как государственная система перемалывает человеческие жизни и выбрасывает отработанный материал на свалку.
Писатель Томас Де Квинси, знаменитый Любитель Опиума, вместе с дочерью Эмили отправляется в Озерный край, чтобы спасти свою библиотеку, выставленную на аукцион. В поезде они становятся свидетелями убийства – первого в истории железнодорожного транспорта – и возвращаются в Лондон, чтобы помочь своим друзьям, полицейским Райану и Беккеру. Однако премьер-министр Великобритании лорд Палмерстон по непонятным причинам препятствует расследованию этого и других преступлений, парализовавших всю транспортную систему страны и вызвавших панику на бирже.
В книге рассказывается о сложнейшей работе шпионов высочайшего класса, которые, выполняя оперативные задания, попадают в экстремальные ситуации и вынуждены применять свое умение убивать. Но главное в них — душевная драма этих людей, втянутых обманным путем в это опасное ремесло.
Томас Де Квинси, автор скандальных произведений «Исповедь англичанина, употреблявшего опиум» и «Убийство как одно из изящных искусств», обладает феноменальной проницательностью. Он помог лондонской полиции разоблачить опасного преступника и сорвать его замыслы. Теперь Томас и его дочь Эмили собираются домой, в Эдинбург, чем несказанно радуют министра внутренних дел Британии лорда Палмерстона, опасающегося, что писатель мог в ходе расследования узнать какие-то факты, не подлежащие разглашению.Но перед отъездом Де Квинси и Эмили решают посетить богослужение в церкви Святого Иакова – и становятся свидетелями изощренного убийства, первого в длинной цепи.
Содержание:Дэвид Моррелл. Первая кровь (роман, перевод Л. Дымова), стр. 3-107Белькампо. Кровавая бездна (рассказ, перевод Н. Ивановой), стр. 108-127.
Иногда жизнь человека может в одночасье измениться, резко повернуть в противоположную сторону или вовсе исчезнуть. Что и случилось с главным героем романа – мажором Алексеем Вершининым. Обычный летний денек станет для него самым трудным моментом в жизни. Будут подведены итоги всего им сотворенного и вынесен неутешительный вердикт, который может обернуться плачевными и необратимыми последствиями. Никогда не знаешь, когда жестокая судьба нанесет свой сокрушительный удар, отбирая жизнь человека, который все это время сознательно работал на ее уничтожение… Содержит нецензурную брань.
У героини рассказа счастливый день — она выходит замуж. Они с любимым договорились, что он заедет за ней, и вот она готова, ждет у себя дома, а его все нет. Беспокойство сменяется тревогой, она решает отправиться на поиски.© zmey-uj.
«Я боюсь, доктор. Я ужасно боюсь. Вы ничего не можете сделать для меня. Никто ничего не может».Эрван Данте-Леган живет среди галлюцинаций, среди воображаемых змей и реальных убийств. Новоявленный Данте спустился в Ад — и теперь дорога к свету заказана ему навсегда. Он существует в непреходящем ужасе. Фантазмы сводят его с ума, толкают на странные поступки и в итоге приводят в Корпус 38 — в психиатрическую клинику для тяжелобольных, где отчаявшийся Данте встречает свою спасительницу — психиатра Сюзанну Ломан, которой он может наконец доверить свои кошмары и освободиться.Однако почему реальные зверские убийства, что творятся по всей Европе, так напоминают галлюцинации Данте? Кто убивает юных девушек? В погоню за разгадкой устремляются трое: комиссар парижской префектуры полиции, Сюзанна Ломан и талантливый журналист, который выслеживал опасного маньяка многие годы.
В Калифорнии, в маленьком горном городке, рассказывают о встречах со Снежным Человеком, которого здесь называют Сесквоч, и существует поверье о Мандранго — порождении сил зла, который в назначенный срок выходит из-под земли, чтобы найти себе невесту. В городе и его окрестностях происходит серия жутких убийств, и некто похищает журналистку Элен, с которой происходят невероятные и драматические приключения.
Опытному мошеннику Рою Диллону удалось скопить более 50 тысяч долларов. Однако когда он пытается кинуть очередную жертву на 20 долларов, его жестоко избивают. Его мать, Лилли, которая работает на мафию и к которой Рой не питает ни любви, ни уважения, буквально возвращает его из мертвых. Но, едва оправившись, Рой снова принимается за старое – опасное ремесло кидалы у него в крови…
Завораживающий роман в жанре танго.Недавно потерявший жену комиссар Мигель Фортунато готовится выйти на пенсию после долгих лет службы в полиции Буэнос-Айреса. Его последнее задание – помочь следователю, приехавшему в Аргентину из США для расследования обстоятельств похищения и убийства известного американского писателя. Задание, как выясняется, непростое. Во-первых, следователь оказывается совсем молоденькой, неопытной, но очень привлекательной девушкой по имени Афина Фаулер. А во-вторых, сам Фортунато в силу определенных причин вовсе не заинтересован в том, чтобы правда об убийстве вышла наружу.Впрочем, расследование должно идти, хочет он этого или нет.
Как у Луны есть две стороны, хорошо изученная светлая и таинственная темная, так и у мафии есть две стороны, вернее, половины. О крестных отцах и их подручных написаны сотни книг и сняты десятки фильмов, но другая, лучшая половина мафии все время оставалась в тени. Это совсем неудивительно — к женщинам на Сицилии всегда отношение было… соответствующее. Но ведь жены и дочери мафиози тоже отлично знают, что такое вендетта и омерта. И в трудную минуту готовы применить это знание на практике…Роман Линды Ла Плант был экранизирован и послужил основой фильма «Крестная мать», имевшего огромный успех во всем мире.!
Визг шин, автоматные очереди, разрывы гранат… Тед Манди бежит вверх по лестнице, оставляя за собой кровавые следы… Неудачник и сын неудачника в обычной жизни, во второй своей ипостаси он был успешным разведчиком. Но шпион всегда одинок. А двойной агент одинок вдвойне. Даже если рядом старый друг, втянувший его в опасную игру. Они оба – всего лишь пешки в противостоянии Запада и Востока, а крушение всех видов идеологии оказалось смертельно опасным не только для государств, но и для отдельных людей. К тому же на двойного шпиона всегда может отыскаться тройной…Впервые на русском языке – новый роман знаменитого мастера шпионского триллера!
Добро или зло возносит человека на вершину власти? Бог или дьявол ведут его по дороге славы и признания? И что случается с тем, кто, мечтая осчастливить человечество, вдруг срывается в бездну отчаяния и увлекает за собой весь мир? Марио Пьюзо знал ответы на эти вопросы. И поэтому «Четвертый Кеннеди» – это прививка от властолюбия для тех, кто имеет власть, и лекарство от доверчивости для тех, кого имеет она.
Это последний роман автора знаменитых бестселлеров о мафии «Крестный отец» и «Последний дон», послуживших основой для нашумевших кино-телевизионных фильмов. Его действие разворачивается в Нью-Йорке, куда после смерти отца, великого сицилийского мафиозо дона Дзено, попадает его сын, Асторре. Воспитанный ближайшим помощником Дзено доном Раймонде Априле, Асторре становится, когда приходит время, защитником его детей, состояния и интересов. Следуя кодексу чести мафии, омерте, он начинает войну с дельцами наркобизнеса, которые стремятся расширить дело, а потому одного за другим убирают тех, кто пытается сопротивляться.