Черный троллейбус - [13]

4. Кукурузный гегемон

В настоящее время, когда лаборатория «таблеток для похудения» пустовала, с Масякиным соседствовал всего один человек, занимавший третью лабораторию. Звали его Ленгвард Захарович. Он уже приступил к экспериментам, но не говорил пока, к каким именно.

— Работа идет. Но какая именно, не скажу. Сглазить боюсь, — объяснял он.

«У всех тут секреты! Все тут гениальные ученые! Все боятся, что Масякин у них что-нибудь сплагиатит!», — сердился Ма-сякин, но вслух ничего не говорил, поскольку он и вправду подумывал что-нибудь эдакое разузнать. Чтобы в следующий раз можно было податься в американское посольство не с пустыми руками.

Время от времени Масякин слышал взрывы, доносящиеся из лаборатории Ленгварда Захаровича. И очень боялся, что взрывы эти обрушат здание, а он, Масякин, потеряет не только лабораторию, но и себя. Охранники заверили, что в курсе экспериментов Ленгварда Захаровича, и ничего страшного в них нет. Здание к такому приспособлено, выдержит.

Ленгвард Захарович был для ученых культовой личностью. В инноград он переселился одним из первых. Платили ему чуть ли не самые большие деньги, — прибавка за то, что он был не просто исследователем, но и олицетворением мощи отечественной науки, ее счастливой преемственности.

Когда крупнейшие ученые слышали о том, что в Мудрове работает ОН, их рвение переехать туда возрастало в разы. Впрочем, даже такого, увеличенного рвения хватало далеко не всегда. Из силиконовой долины почти никто так и не вернулся: кто туда доплывал, предпочитал судьбу не испытывать.

Ленгвард Захарович не всю жизнь был человеком науки.

Все началось с возвращения Никиты Хрущева из легендарного турне по Штатам. Повсеместного внедрения кукурузы на полях нашей Родины генсеку показалось мало, и он решил пойти еще дальше. За основу этого «дальше» был взят один из малоизвестных проектов Сталина по созданию «идеального советского человека». Один из самых амбициозных планов отечественной евгеники, к сожалению, так и не воплощенный при Отце народов.

Суть обновленного проекта сводилась к тому, что рабочий может трудиться на благо советского отечества в разы эффективней, если не будет делать перерывов на обед. А перерывы эти он не будет делать, потому что это ему не понадобится. Зачем они нужны, когда питательнейшая кукуруза растет под рукой, вернее, под рубашкой, — сорвал и захрустел. (В оригинальной, сталинской версии вместо кукурузы должна была произрастать молодая вареная картошка).

Назвали проект «Кукурузный гегемон». К поиску подопытного подошли самым ответственным образом. Идею взять кумира современной молодежи хоккеиста Коноваленко отвергли, — поедание кукурузы во время матча его только бы отвлекало. Выбрали Ленгварда Захаровича — в свои восемнадцать он уже был передовиком производства и отличником марксизма-ленинизма.

Говорят, что Никита Сергеевич лично одобрил его кандидатуру. «Вот такие парни нам и нужны! — будто бы провозгласил он. — В здоровом молодом теле — здоровый молодой дух. Грудь мускулистая, широкая, волосатая, а уж кукуруза как на ней будет произрастать — пальчики оближешь!»

Эксперимент прошел удачно, и на груди Ленгварда Захаровича «заколосились» пусть не целые кукурузные початки, а отдельные зернышки, но зато величиной почти что с кулак.

Таково было основное эстетическое требование проекта: кукуруза не должна была расти початками, что неэлегантно и двусмысленно топорщилось бы под одеждой. Готовые к употреблению большие воздушные зерна — совсем другое дело.

Вскоре, как известно, Хрущева сняли с должности за проявленные им в управлении субъективизм и волюнтаризм. В целом ряде регионов радостно отказались от выращивания кукурузы. Многообещающий проект «Кукурузный гегемон» закрыли. На случай, — мало ли чего, все-таки эксперимент денег стоил, да и как-никак достижение, — Ленгварда Захаровича не избавили от кукурузы, произрастающей на груди. Вместо этого его закрыли на одной из правительственных дач.

Ленгвард Захарович скучал по работе, ему нравилось быть передовиком. Тут тебе и грамоты, и внимание девушек. И будто бы вся страна тебе принадлежит. Но потом он примирился с новыми условиями, тем более что сознавал, что делается это все на благо Родины, так что он вовсе не тунеядец.

Он стал заниматься самообразованием и вскоре экстерном получил звание кандидата наук. Изучая собственное кукурузное тело, гегемон не только написал впечатляющую диссертацию, но и две монографии, а также бесчисленное множество статей.

На этой же государственной даче Ленгвард Захарович и прожил в качестве особо охраняемого объекта до самого развала Советов. Когда же этот развал произошел, все бросились приватизировать все, что криво лежит, и кое-кому показалось, что и Ленгвард Захарович лежит не слишком прямо.

Его не только приватизировали, но и продали США, против чего сам он протестовал, но кто его будет слушать. В Калифорнии Ленгварда Захаровича всесторонне исследовали, написали массу докладов. Каждый из них сводился к тому, что это круто, без базара, но того не стоит. И вообще, у объекта дурной нрав: во время осмотров он кусается, матерится на пяти языках и обзывается «капиталистическими свиньями».