Черный Рассвет - [13]

— Они всё ещё должны быть здесь, — сказала она Наоми. — Студенты.

— Их нет, — сказала Наоми. — Они были эвакуированы, все до одного. Амелия не может позволить себе объяснять потом катастрофу такого масштаба; они с трудом прикрывают нормальные убытки.

Убытки. Это так вампиры называют их. Клэр называет их убийствами.

— Что она им сказала?

— Ничего. Заявление сделал декан и сказал, что в связи сокращением государственного бюджета они вынуждены сократить семестр. Все студенты получили отличные оценки и им не нужно будет платить ни за один курс в начале следующего семестра. Затем они объявили срочную эвакуацию в связи с утечкой химических веществ, чтобы избавиться от преподавателей и работников.

— Это привлечёт к этому месту повышенное внимание, — сказал Шейн, изучая периметр. — Последнее, что хочет Морганвилль.

Наоми пожала плечами.

— Это лучшее, что мы можем на данный момент. Не то что бы это будет иметь значение, когда всё закончится; университет может никогда вновь не открыться, и, конечно, мы оставим город. Нам придётся. Амелия скоро убедится в этом, или Оливер. Морганвилль для нас умер.

Она сказала это так, будто это было чем-то вроде религиозной догмы — и что действовать так — единственный выход. И Клэр подумала, что, беря во внимание долгий и ужасный опыт вампиров с драугами, может, это и было разумно. Но Амелия решила бороться. Оливер тоже будет бороться; он ясно дал это понять.

Что на самом деле пугало Клэр, так это то, что, возможно, он был единственным кроме Мирнина, кто так думал. Вампиры не совсем бессердечные, но они очень практичны. Если бы у них было больше шансов выжить, пожертвовав людьми, которые вроде как находились под их Защитой, ну что ж, они пошлют на похороны цветы и немного взгрустнут. Ты не можешь им доверять, напомнила себе Клэр. Теперь, когда дело касается чего-то похожего на драугов, существ, способных их убить. Они всегда ставят себя в первую очередь.

Но как на самом деле это сходится с тем, как ведёт себя Мирнин? Или Амелия, или даже, в данном случае, Оливер? Вампиры бывают разными, точно так же, как и люди. Некоторые бегут, некоторые нет. Некоторые воюют. И некоторым, на самом деле очень немногим, не всё равно на самом деле.

— Я вижу наш дом, — сказал Шейн и указал на него. Там он был едва различим в темноте — белый дом, с такого расстояния не больше игрушечного, отличающийся от своих соседей Викторианскими формами. Огни не горели. Теперь они никому не были нужны. И в любом случае, горело мало лампочек. Пару свечек или каминов отбрасывало блики через окна, но электричество было только здесь, в самом центре города. Большинство людей уже оставило город, Клэр подозревала, что пока вампиры были отвлечены, Мирнин поднял барьеры, чтобы позволить им это сделать незамеченными. Те, кто остался, были похожи на Шейна. Борцы.

Люди, которые просто не двигаются, когда их заставляют это делать — Я говорил тебе, что фасад нуждается в покраске. Правда в том, что весь этот город нуждается в чёртовой переделке.

Он был прав. Мокрый, весь в каплях дождя, Морганвиль выглядел ужасно. Жаркое солнце пустыни было к нему не намного добрее, но хотя бы он выглядел… чистым. Не таким как сейчас, полностью очищенным от жизни, грязным и унылым.

— На первом месте моего списка, — сказала Клэр. — После того, как мы попытаемся не умереть.

Покрасить дом.

— Хорошо иметь цель, — произнёс он и протянул руку. — Смотри под ноги.

Наоми глянула на них с любопытством, но сбежала по лестнице, двигаясь легко как кошка, с неземной грацией. Клэр с Шейном последовали за ней более осторожно, поскольку дождь сделал мрамор скользким.

— Как мы определим, есть ли здесь драуги? — Крикнул Шейн.

Наоми разбрызгала сапогами первую лужу. Она тоже надела сапоги, высокие, перевязанные у колен.

— Я предполагаю, ты почувствуешь, что они тебя укусили, — сказала она. — В таких маленьких изолированных лужах они не так опасны, но дождь продолжает идти. Избегайте текущих протоков и любые большие резервуары сточной воды. Нам повезло, что земля впитала так много и так быстро. Преимущества пустыни.

— Это причина, почему она здесь строилась, — сказала Клэр. Дождь уже промочил насквозь тёплую толстовку, которую она накинула на битловку. Ей придётся, как она думала, провести остаток дня, чувствуя холод и сырость. Наоми надела дождевик с капюшоном, хотя, как думала Клэр, это было не столько чтобы защититься от дождя, как от представления о драугах, попадающих прямо на её голую кожу. — Очень мало дождей, и люди вас оставят в покое. Она может всё контролировать.

— Контроль — это иллюзия, — произнесла Наоми. — Тебе следовало это уже понять, юная Клэр.

Мы никогда не контролируем свои судьбы, даже самые сильные из нас. Всё, на что мы можем рассчитывать, что по ходу дела не очень сильно пострадаем.

Боже, она говорила как Амелия. Может, они в конце концов и были связаны. Шейн пожал плечами; он в любом случае не был большим знатоком концепции судьбы, тем более когда её проповедовал вампир.

У подножия лестницы Шейн спросил:

— В какую сторону?

— Мы должны держаться возвышенностей, — произнесла Наоми. Она миг постояла на месте, осматривая окрестности, и затем покачала головой. Она вытащила из кармана дождевика устройство; Клэр догадалась, что это была одна из работ Мирнина, судя по характерному дикому сплетению шестерёнок, проводов, трубок с жидкостью странного вида. Одна из которой пузырилась. Наоми отрегулировала панель, находившуюся сбоку, и кивнула, положив её назад в карман. — В любом случае, магия работает.