«Черный пояс» без грифа секретности - [6]
В 1603 г. в стране установилось военное правление сёгунов[15] дома Токугава, продолжавшееся до 1868 г. При режиме военного правительства — бакуфу — сражения, до того времени непрерывно терзавшие Японию, практически прекратились, но класс самураев на протяжении всех последующих двухсот шестидесяти лет старался поддерживать традиционный дух в занятиях боевыми дисциплинами, надеясь таким образом сохранять в своих рядах высокую боевую готовность, реальная потребность в которой сошла на нет. В это время буси начали считаться не только высшим слоем, элитой общества, но и эталоном морального превосходства, «идеальными людьми», неукоснительно следующими законам своеобразного кодекса этики самураев — того, что был осмыслено, систематизировано и со временем явлено миру как бусидо , или Путь воина.
В никогда не формулировавшихся точно и сжато, но тем не менее понятных всем японцам заповедях бусидо особое внимание всегда уделялось полному подчинению строгим правилам поведения и образу жизни, глубокому пониманию и искреннему восприятию идеалов чести, верности, отваги, ответственности, сыновнего почтения, самопожертвования, единения, дисциплины, сочувствия в соединении с высочайшим боевым духом. При этом конкретные цели и объекты поклонения, ради которых самурай «взваливал» на себя груз бусидо, со временем менялись. Основной конфликт разгорался между разными проявлениями чувства долга: с одной стороны, перед своим непосредственным хозяином, что на философском уровне обосновывалось широко распространенными и популярными в среде воинов нормами конфуцианской добродетели. С другой — перед высшим сюзереном — императором, что, в свою очередь, теснейшим образом было связано с культом синто—первоосновой японского восприятия окружающего мира и определения своего обособленного места в нём.
С таким специфическим способом мышления и мировосприятия буси продолжали совершенствовать искусство боя с мечом и другие известные тогда военные дисциплины. В период правления Токугава возникли и получили распространение множество различных школ боевых искусств — рюги-будзюцу , каждая из которых заявляла о своем превосходстве и особой боевой доблести. В то же самое время из-за прекращения войн самураи неизбежно превратились в класс, функциональное существование которого и совершенствование будзю-цу не могло быть оправдано реальными потребностями ситуации. В результате многие мыслители той эпохи были обеспокоены привилегированным положением класса воинов в обществе, которое уже не очень-то в них нуждалось с практической точки зрения, и пытались найти обоснование такого положения.
Одним из этих мыслителей был Ямага Соко , влиятельный философ периода Гэнроку[16], основатель школы военной стратегии Ямага-рю и сторонник классического обучения — когаку. Он являлся учеником Хаяси Радзан, японского философа неоконфуцианского толка, советника первых трёх сёгунов династии Токугава, и имел большое влияние на самурайскую элиту того времени. Не случайно кисти Ямага Соко принадлежит одна из первых попыток изложения идей, впоследствии получивших известность как бусидо. В определённом смысле он стал и идейным вдохновителем мести сорока семи ронинов — самураев, оставшихся без хозяина, во главе с Оиси Ёсио , который являлся его учеником. Эта самая известная история, ставшая легендой, иллюстрирует идеалы самураев токугавской Японии и до сих пор служит «учебным пособием» по воспитанию самурайского духа преданности[17]. Размышляя о роли буси в обществе, Ямага Соко писал: «Самурай потребляет пищу, не выращивая ее, использует утварь, не изготавливая ее, получает доход, не покупая и не продавая. Чем оправдать все это? Самурай ничего не выращивает и не производит, он также не занимается торговлей, но не может быть, чтобы у него не было совершенно никаких функций». Отвечая на этот вопрос, Ямага Соко писал, что отныне самурай более не должен быть лишь воином. У него более высокое предназначение: служить образцом добродетели и символом всей нации. Именно такое понимание роли самурайского сословия повлекло за собой значительные изменения в сущности воинских искусств, со временем воплотившихся в оформлении их нового типа — будо.
Кроме того, исключительно сильное влияние на формирование духа современных воинских искусств оказало малоизвестное сегодня среди любителей японских единоборств философское течение ёмэйгаку — так называемая «школа интуиции» — восходящее к учению китайского философа Ван Янмина — Оёмэй. Сегодня популяризаторы японских будо не любят вспоминать о всепоглощающем увлечении ёмэйгаку, которое охватило едва ли не всех представителей самурайского сословия в период бакумацу[18] (яростным почитателем этого учения был генерал Сайго Такамори, которого тогда не называли иначе как «Великий Сайго»), и которое в очень значительной мере сохранилось в духе будо до наших дней.
Оригинальным лозунгом ёмэйгаку было «знание — начало действия, действие — завершение знания», что на практике выливалось в решительное следование первоначальному импульсу, интуиции. Интуиция, дух, внутренняя сущность человека, выражавшаяся в иррациональной решимости в противовес рациональному размышлению, являлись для последователей
