Чёрный пёс - [4]

Правда, в данном конкретном случае были некоторые особенности. Лаура не взяла с собой ни одежду, ни другие личные вещи, и денег у нее было очень мало. В первичных опросах указывалось, что кто-то видел, как она в субботу вечером общалась с каким-то молодым человеком на краю пустоши, поросшей кустарником и известной среди местных как Целина.

Добравшись до склона холма под деревней Мурэй, Купер вспомнил, что однажды был в доме, в котором живет Лаура Вернон. Этот большой белый дом называли «Вершиной», и сейчас он находился прямо над поисковой партией, скрытый за деревьями, которые росли на прилегающем к нему участке. Когда-то это был дом владельца шахты, большой и вычурный, с разбитым регулярным садом, полным азалий и рододендронов, с потрясающим видом на окружающий пейзаж с террасы. Бена пригласили в этот дом на восемнадцатый день рождения его одноклассника, парня, у которого были богатые родители. Это было хорошо известно всем в старой средней школе Идендейла, еще до того, как им устроили экскурсию по большому дому. Но это были не Верноны, а семья, которая жила в доме задолго до них — местная семья: ее глава получил в наследство сеть бензоколонок, разбросанных по всему графству. В какой-то период эта цепь охватывала не только Идендейл и его окрестности, но и выходила за границы Дербишира, доходила до Южного Йоркшира и появлялась даже в предместьях некоторых городов. Потом, как это неизбежно случается, бизнес пришлось продать одной из крупных компаний, а бывшие владельцы получили свои наличные и переехали. По слухам, за границу. Чаще всего называли Южную Францию или Италию.

Какое-то время «Вершина» пустовала, пережидая рецессию. Фотографии ее элегантного фасада регулярно появлялись в дорогих глянцевых буклетах компаний, торгующих недвижимостью. Ожидая приема у врача, жители окрестных деревень называли друг другу количество ванных комнат в этом особняке, рассуждали, насколько это целесообразно, и качали головами, разглядывая ценники со многими нолями. А потом в «Вершину» въехали Верноны. Никто не знал, откуда они появились или чем конкретно занимался мистер Вернон. Известно было только, что он занимается «бизнесом». Каждое утро Вернон уезжал на своем «Ягуаре XJS» в направлении Шеффилда и иногда не возвращался по несколько дней. Может быть, они тоже пережидали время в «Вершине», прежде чем рвануть в Тоскану?

— Вам ведь тоже не помешают лишние деньги, а? Вы же только что были в отпуске? — услышал Купер голос Гарнетта.

— В Шотландии, — ответил он.

— Черт побери! В Шотландии? Но это тот же Скалистый Край, только воды побольше, нет? Не могу понять смысла ехать туда на отдых. По мне, так в отпуске мне надо побольше песка и солнца. Не говоря уже о дешевой выпивке. Вот Ибица[8] — это по мне. Куча пабов, казино и всего такого. Съешь, бывало, паэлью[9], запьешь ее парой бутылочек сангрии[10] — и к «одноруким бандитам»[11]. И больше ничего вообще не надо. Да и жена со мной разведется, если я предложу ей что-нибудь другое. На будущий год она думает о Мальдивах. А я даже не представляю себе, где это.

— По-моему, где-то на востоке от Ибицы, — заметил Купер. — Вам там понравится.

Шеренга опять двинулась вперед, и Бен отмахнулся от кучи мух, пытавшихся облепить его лицо. Солнце, песок и дешевая выпивка совсем не привлекали детектива. Даже когда он находился на Скае, его мысли то и дело отрывались от скалистой стены перед его глазами и возвращались к собеседованию по поводу продвижения по службе, которое предстояло ему теперь уже в ближайшие дни. Скоро в управлении полиции Идендейла открывается вакансия детектива-сержанта. Осборн болеет уже много недель, и все говорили, что все произойдет как обычно — ранняя пенсия по болезни, которую придется выплачивать из скудного бюджета на охрану общественного порядка. Бен Купер считал, что он — лучшая замена Осборну. Десять лет службы, из них пять — в Отделе уголовных расследований, и знание местной специфики, в котором никто не мог с ним сравниться. Должность сержанта — это именно то, что ему надо. Более того — это именно то, что необходимо его семье. Купер вспомнил взгляд матери, которым она встречала его каждый раз, когда он возвращался с работы — в нем стоял вечный немой вопрос. В течение дня он часто вспоминал о матери — каждый раз, когда видел кого-то старого или больного. Бен думал о ее кажущихся бесконечными боли и печали и о единственном лекарстве, которое, как он понимал, могло ее излечить. Острое желание помочь ей хотя бы на этот раз не давало ему покоя.

Поисковая шеренга вновь углубилась в лес, и шелест древесных крон заглушил шум вертолета, который все еще кружил над долиной, исследуя леса с помощью инфракрасной камеры. Неожиданный переход от слепящего солнца к густой тени сделал обследование подлеска практически невозможным. В зарослях папоротника и иван-чая, доходивших Куперу до груди, вполне мог прятаться взвод САС[12] в полном боевом обмундировании, спокойно ожидая, пока какой-нибудь бобби[13] не наткнется на них с деревянным шестом в руках.

Где-то неподалеку заклекотал и взлетел фазан. Еще дальше раздался какой-то новый звук. Деревья были слишком толстыми и густыми, чтобы можно было определить, где и как далеко находится его источник. Но это точно была собака, которая пролаяла только один раз.