Черный марш - [52]
Зимой вся эта грязь замерзает, поэтому ходишь как по неожиданно замерзшей морской ряби.
Жители столь же невзрачны, как окрестности. Все молодые люди, способные воевать, ушли из деревни или были насильно уведены перед нашим прибытием. Остались одни старики, женщины и дети.
Все эти люди, одетые в тряпки из мешковины, проводят время в дрязгах по поводу остатков пищи из нашей полевой кухни. Так бывает повсюду.
22 января. Всю ночь падал густой снег. Этим утром бледное солнце заставляет крыши блестеть, придавая поселку бодрый и приветливый вид.
На дальнем конце деревни собираются вокруг общего колодца женщины, многословные и жестикулирующие. В это время они выглядят как все матери мира.
Карл рядом со мной, мы не спеша шагаем по единственной улице, выбирая проходимые места. Наши сапоги хрустят на безупречно чистом белом снежном покрове. Нам нравится наблюдать за всеми этими русскими, живущими своей повседневной жизнью. Проходим мимо кузни. Кузнец бьет молотом изо всех сил по раскаленной подкове. Он приветливо улыбается нам и продолжает работу.
Карл, не останавливаясь, вдруг поворачивается ко мне.
– Невероятно, что мы трое смогли все эти годы держаться вместе, – замечает он.
Я улыбаюсь в ответ:
– Не большая удача, чем то, что мы ухитрились остаться в живых до сих пор. Будем надеяться, что доживем до окончания этой кровавой войны без… ну, без заминок.
Проходим группу финнов, которые недавно прибыли в полк. Они приветствуют нас строго по регламенту: равнение налево и руки выброшены вперед. У них белесые, почти прозрачные глаза и светлые волосы, подсеребренные сединой. В прошлом году дивизия «Викинг» понесла тяжелые потери, и в конце декабря прибыли новые пополнения новобранцев.
– Удивительно, – говорит Карл, словно во сне. – Кто бы подумал, что эти проклятые русские доставят нам столько хлопот? Только черти сопротивляются так же, как они!
– Послушай, Карл, черт с ней, с этой войной. Пойдем к Насте, это позволит нам подумать о другом.
Настя заведует местным «солдатским домом». Это старая гостиница, превращенная в солдатский клуб. Через несколько минут мы входим сюда под приветственные возгласы и шутки других офицеров, уже сидящих за столиками со своими кружками пива и маленькими стаканчиками водки.
Подходим к деревянному бару.
– Дай нам что-нибудь выпить, дорогуша, – говорит Карл.
Настя заворачивает свои светлые косы вокруг головы над маленьким, узким, веснушчатым лицом. У нее привлекательный, довольно полный бюст, в общем, она красотка. Кроме того, она не стесняется дать попользоваться своими прелестями при соответствующем обращении. Предпочтительно с прибавлением пяти рублей.
Настя одаривает нас любезной улыбкой:
– Водка, ракия, виноградное вино?
– Я хочу легкого крымского вина. А ты, Петер? – спрашивает Карл.
– Я тоже. Выпьем виноградного вина.
Он поворачивается ко мне:
– Добавил бы к этому жареную рыбу и немного бирючей икры. Я пробовал ее позавчера. Ужасно вкусно! Ты попробуешь? – Не ожидая моего ответа, он наклоняется к официантке: – Послушай, дорогуша, принеси нам жареную рыбу с икрой.
Та исчезает на кухне, и через полчаса мы вальяжно сидим перед огромной порцией донской щуки и каспийской икры, которая в Берлине стоила бы по меньшей мере сто марок.
У России есть свои преимущества.
Перед гостиницей останавливается пролетка. Веселый и бойкий Франц сходит с экзотического транспортного средства, сыплет немного мелочи вознице, одетому в засаленную старую робу, и входит с торжественным видом в солдатский дом.
Он направляется прямо к нам.
– Знал, что найду вас у очаровательной Насти, – говорит он, садясь без всяких церемоний за стол. – Вижу, заправляетесь. Могли бы и меня пригласить, старые чревоугодники. – Он поворачивается к официантке: – Настя, любовь моя, принеси мне тарелку!
Молодая женщина сразу же приносит оловянную миску, в которую Франц кладет значительную часть нашей щуки. Мы наблюдаем с хмурым видом, как он поглощает жареную рыбу с золотистой корочкой. Он фантастически жаден. Пусть он наш друг, настоящий брат, но в данный момент у него неудовлетворенный до опасной степени аппетит.
Едва не поперхнувшись рыбной костью, он вдруг кричит:
– Да, чуть не забыл! Я принял приглашение за вас. От какого-то типа, пока не знаю. Он – бывший унтерофицер царской армии, в прошлом месяце был в Одессе. Знает немецкий в совершенстве. Он все рассказал мне об осаде города. Кроме шуток, я расскажу об этом вам. Сходим на встречу с ним.
Василий Укарин – странный тип. Костлявый, с бакенбардами, он выглядит так, словно бреется только раз в три-четыре месяца. Ростом более ста восьмидесяти сантиметров, он весит менее пятидесяти килограммов.
Когда мы вошли в его дом, он поклонился чуть ли не до земли. У меня возникло опасение, что он переломится пополам.
– Господа, посетив мой скромный дом, вы оказываете мне большую честь. Вот лейтенант, – он указал на Франца, – уже выслушал мой рассказ с большим пониманием и любезностью. Чрезвычайно смущен тем, что он упомянул меня в разговоре с вами, ведь я столь незначительная личность.
Он говорит на довольно напыщенном, устарелом немецком, который порой раздражает. Очевидно, на таком языке говорили при дворе Николая II в 1914 году.
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
Воспоминания участника обороны Зимнего дворца от большевиков во время октябрьского переворота 1917 г.
Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Механик-водитель немецкого танка «Тигр» описывает боевой путь, который он прошел вместе со своим экипажем по военным дорогам Восточного фронта Второй мировой войны. Обладая несомненными литературными способностями, автор с большой степенью достоверности передал характер этой войны с ее кровопролитием, хаосом, размахом уничтожения, суровым фронтовым бытом и невероятной храбростью, проявленной солдатами и офицерами обеих воюющих сторон. И хотя он уверен в справедливости войны, которую ведет Германия, под огнем советских орудий мысленно восклицает: «Казалось, вся Россия обрушила на нас свой гнев и всю свою ярость за то, что мы натворили на этой земле».
Это книга очевидца и участника кровопролитных боев на Восточном фронте. Командир противотанкового расчета Готтлоб Бидерман участвовал в боях под Киевом, осаде Севастополя, блокаде Ленинграда, отступлении через Латвию и в последнем сражении за Курляндию. Четыре года на передовой и три года в русском плену… На долю этого человека выпала вся тяжесть войны и горечь поражения Германии.
Ефрейтор, а позднее фельдфебель Ганс Рот начал вести свой дневник весной 1941 г., когда 299-я дивизия, в которой он воевал, в составе 6-й армии, готовилась к нападению на Советский Союз. В соответствии с планом операции «Барбаросса» дивизия в ходе упорных боев продвигалась южнее Припятских болот. В конце того же года подразделение Рота участвовало в замыкании кольца окружения вокруг Киева, а впоследствии в ожесточенных боях под Сталинградом, в боях за Харьков, Воронеж и Орел. Почти ежедневно автор без прикрас описывал все, что видел своими глазами: кровопролитные бои и жестокую расправу над населением на оккупированных территориях, суровый солдатский быт и мечты о возвращении к мирной жизни.
Генерал-майор ваффен СС Курт Мейер описывает сражения, в которых участвовал во время Второй мировой войны. Он командовал мотоциклетной ротой, разведывательным батальоном, гренадерским полком и танковой дивизией СС «Гитлерюгенд». Боевые подразделения Бронированного Мейера, как его прозвали в войсках, были участниками жарких боев в Европе: вторжения в Польшу в 1939-м и Францию в 1940 году, оккупации Балкан и Греции, жестоких сражений на Восточном фронте и кампании 1944 года в Нормандии, где дивизия была почти уничтожена.