Черный квадрат - [11]

Шрифт
Интервал

И мы поплыли. Капитан – у штурвала, старпом – у стены, я – у борта. Блюя в набежавшую волну. А где-то за нами болталась по морям, по волнам баржа со щебенкой. Вдали мерцали огни. Очень вдали, невообразимо вдали. И, может быть, никогда мы до них не доплывем. И я никогда не увижу Лолиту. Очевидно, я произнес имя вслух, потому что старший помощник очнулся.

– Кстати, – сказал он...

Почему «кстати», зачем «кстати»? Это чем-то напомнило мне приемы старых конферансье, которые после выступления, скажем, жонглера, говорили: «Кстати, иду я сегодня на концерт, а на скамейке сидят две женщины. Одна постарше, вторая помоложе. Первая говорит, что познакомилась с мужчиной, вдвое старше ее. А молодая ей отвечает: „Ничего, старый конь борозды не испортит, если его в нее не пускать“. Пауза. Смех в зрительном зале. „Кстати, – продолжил конферансье, – директор одной столовой...“ – и так далее.

– Кстати, – сказал старпом, – знавал я одну Лолиту. Год назад. В Ногликах. Торрес фамилия. Я там в леспромхозе работал. Молодая!.. До невозможности сил никаких. Красивая... так что ни на небе, ни на земле, хрен, такая есть быть себя в наличии. Единственная баба на весь леспромхоз. Колечко еще у нее было такое непонятное... Ходили слухи, что она из самой Москвы к нам. Как думаешь, геолог, есть такой город?.. На карте есть, я видел, а вот во всамделишности есть сомнения. Так вот, в этой мутной Москве ее вроде там кто-то чего-то сильно обидел. Не знаю, в каком смысле, может, в этом, а может, и не в этом, а в любви. Какое-нибудь потрясение основ. Понимаешь, геолог, она, наверное, чего-то верила, а ей какая-то курва – облом. Но точно никто не знал. Ну, у нас в леспромхозе к ней и так и сяк. Но она никому ничего. Разве что одному, особо до...бистому, ногой по нижним местам отвалила. И тут нагрянул с инспекцией один из Южно-Сахалинска. Хрен с горы. Моржовый. Но выразительный сам собою. Костюмчик, галстучек... А рубашка – обалдеть можно. Белая! А хрен у этого хрена во!.. – И старпом врезал себе по бицепсу так, что от удара свалился на пол рубки. – Я видел, – продолжил он с пола рубки, – мы как-то у одного дерева ссали. На брудершафт. И сам он здоровенный. Чистый Тарзан! И он стал подкатываться к нашей Лолите. Но она его в упор не видела. Или видела в гробу. Но вот как-то после ужина она вышла в лес... Налейте, налейте скорее вина, рассказывать больше нет мочи...

Я полстакана спирта влил ему в рот, а плеснувшей в дверь рубки морской водой он запил сам. Минуты две старпом осмысливал себя в действительности, а потом встал с пола, прислонился к стене, помолчал и закончил:

– Все женское он ей разворотил. Кровищи... Мы ее в барак отнесли и в район позвонили, чтобы врача, значит. Но она этой же ночью исчезла... Где, что – неведомо. – И старпом замолчал, уплыл в воспоминания, закрыв глаза и печально похрапывая.

– А что Тарзан? – спросил я.

– Тарзан? – выплыл старпом из воспоминаний. – На правилке говорил, что она согласная была... Ага, согласная... Все ему е...ло исцарапала... Его ночью медведь загрыз. Шесть ножевых ран. А хрен ему медведь ножовкой начисто отпилил. Напрасно старушка ждет сына домой. А Тарзан этот, по слухам, тоже был из Москвы. Чтобы она сдохла. – И старпом замолчал, странно трезвый.

Я как-то затосковал. Я был в Ногликах. Но ситуация была совершенно иной. Во-первых, ее звали не Лолитой. А как ее звали, я уж и не помню. Да я вообще этого не знал. Я, как и сейчас, приехал туда на проверку заявки на золото. И попал прямо на свадьбу. Парнишка, зоотехник, женился на местной девчонке. Она подзалетела, вот он на ней и женился. Да и любил он ее. И на свадьбе я, московский озорной гуляка, под гитарочку попел песёнки, здесь не слышанные. «Шеф нам отдал приказ – лететь в Кейптаун, – пел я, – говорят, там расцвел душистый лавр, – и девчоночка смотрела на меня во все глаза. – Тихо горы спят, Южный Крест ползет на небо, – и парнишка не закусил спиртик, – осторожней, друг, ведь никто из нас здесь не был в таинственной стране Мадагаскар».

Я плеснул молодым в стаканы. Остальные гости налили себе сами. А я продолжал: «Здесь двадцать девять человек сошлись на смертный бой. И вот один уже лежит с пробитой головой».

Гости продолжали пить, не переставая слушать меня: «И как прежде стоит капитан, курит старую верную трубку, а в далеком норвежском порту проститутки качают малютку». А когда я спел только что присланный мне из Москвы шлягер «За моим окном звенит, поет тишина», все отрубились. Кроме невесты...

Утром проснувшийся жених затравленно посмотрел на меня. Я поднял руки: «Ты что, чувак, за кого ты меня принимаешь?» – и он поверил. А может быть, и нет.

Так что у меня ситуация была совершенно иной.

Старпом выпил еще спирта и заснул уже поувереннее. Удостоверившись в этом, мы с капитаном приняли также. Чтобы двигатель наших организмов, потерявший от рассказа старпома в оборотах, заработал в полную мощь. Чтобы капитан привел катер в порт. Чтобы я добрался до города. Пришел в экспедицию. Чтобы на пару с Хаванагилой отправиться дальше по острову Сахалин в поисках моей Лолиты.


Еще от автора Михаил Федорович Липскеров
Маленький гном Вася

Гномы все маленькие, но есть среди них самый-самый маленький. Его зовут Вася. И этот маленький Вася оказался непобедимым богатырем, с которым даже огромный Волк не мог справиться. А почему? Читайте и узнаете! Художники: Татьяна Андреевна Морковкина, Ю. Кладиенко.


Самый маленький гном и другие сказки

В книгу «„Самый маленький гном“ и другие сказки» вошли самые известные сказки писателя-сказочника Михаила Фёдоровича Липскерова: «Как Волк телёночку мамой был», «Самый маленький гном», «Живая игрушка», «Уважаемый Леший». Поступки героев сказок очень похожи на поступки людей: храбрые – трусливые, добрые – злые, любопытные и равнодушные, смешные и грустные. Художники книги – художники мультипликационного кино Ирина Кострина, Леонид Каюков.Для дошкольного возраста.


Путешествие к центру Москвы

Необычайно сложный в своей простоте главный герой отправляется в сентиментальное странствие по новой старой Москве, к местам своей юности. Но каждый шаг дается ему с трудом, и не потому, что стар и ноги болят, а потому, что вокруг – этот безумный, безумный, безумный мир... И чем ближе цель, тем она кажется недостижимее, и выхода нет, и путешествие становится бесконечным, и это... конец?..


Весь этот рок-н-ролл

Где-то на бескрайних просторах Руси затерялось небольшое селеньице с обычным русским названием Вудсток. И стоит там часовенка благоверного князя Гвидона. А внутри часовенки памятник древнерусского язычества – камень Алатырь, исполняющий желания. Ибо на кого еще надеяться русскому человеку? И повадились к этому камню шастать самые неожиданные люди самой неожиданной нравственности с самыми неожиданными желаниями. А у камня Алатырь сердце – не камень. От постоянного непотребного шакальства стал он грустить, плакать каменной слезой и истончаться.


Как волк теленочку мамой был и другие любимые сказки

В книге собраны популярные сказки-мультфильмы для детей и взрослых известного писателя и сценариста М. Ф. Липскерова.


Жаркой ночью в Москве...

Главному герою не дает покоя один вопрос: как с пользой распорядиться свободной четырехкомнатной квартирой жаркой ночью в Москве? Лет тридцать назад хватило бы и пяти минут. А сейчас… Дать объявление: очаровательный молодой человек 65 лет желает познакомиться с веселой девушкой без предрассудков для совместного времяпрепровождения?А что, если взять старую телефонную книжку и позвонить тем, кому не позвонил тогда (хотя обещал), кого недолюбил (а ведь хотел), с кем недоговорил (а должен был)?Вот она – многострадальная записная книжка с полуистертыми записями, вместившими столько событий.


Рекомендуем почитать
Маленькая фигурка моего отца

Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.


Собачье дело: Повесть и рассказы

15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.


Счастье

Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.


Осторожно! Я становлюсь человеком!

Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!


Уроки русского

Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.


В Бездне

Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.