Черный котел - [21]

Фредерик наконец решился:

— Послушай, Ивар, я встретил сегодня своего двоюродного дядю, ты его знаешь, часовщика. Он просил меня прийти к нему в шесть часов, ему нужно поговорить со мной о чем-то важном. Он хочет арендовать судно, это я из него вытянул, и я почти уверен, что он хочет взять меня капитаном. Нет, не знаю, но… если это так, Ивар?

— Иди и поговори с ним, — сказал Ивар. — У часовщика Понтуса есть деньги, и ему, конечно, не терпится поспекулировать. Сам он малость ненормальный, и ему нужно, чтобы кто-нибудь за него думал. Да, Фредерик, хватайся за эту возможность, если она идет тебе в руки, не будь дураком. Но сначала убедись, что тут нет никакого подвоха и что тебя не надувают.

Друзья встали и вышли на палубу.

Резкий запах, царивший в магазине часов и галантерейных товаров Понтуса Андреасена, сдавил Фредерику горло. Этот приторный аромат распространяла розовая надушенная вата из коробок с драгоценностями. Он напоминал о женщинах, о конфирмации и обручении. А в маленькой конторке Понтуса воздух был спертый, пахло керосиновой печью и лекарствами.

Слова Ивара все еще звучали в ушах Фредерика. «Сначала убедись, что тут нет никакого подвоха». Он внимательно слушал часовщика, жуя потухшую сигару. Да, у Понтуса не все дома. Он болен золотой лихорадкой. Фредерику было немного жаль своего родственника, который полвека прозябал в своей маленькой лавчушке, а теперь вдруг возымел желание стать судовладельцем и крупным торговцем. Он-то всегда этого хотел, объяснял Понтус, но жена была категорически против, она была по природе очень осторожна и боязлива. Но после того как она летом почила вечным сном, ничто уже не может его удержать. У него есть деньги, сто тысяч крон. Правда, сейчас никто не продает судов, но судно у него рано или поздно появится. А пока он арендовал шхуну на два рейса.

— Что за шхуна? — спросил Фредерик.

— «Адмирал», шхуна из Саннефьорда, судно Тэуса Мортенсена.

Фредерик откинул голову назад, задумавшись.

— «Адмирал», — повторил он. — Судно большое, но старое. Ты же знаешь, Понтус, ему полсотни лет. Вообще-то посудина неплохая. Но, как это ни странно, ей всегда не везло. Тэус терпел на ней только убытки, и, если бы у него не было двух других судов, не знаю, что бы он делал. Велика ли арендная плата?

— Велика, — ответил Понтус и погладил себя по полосатым ляжкам. Понтус всегда носил полосатые брюки и пиджак. — Арендная плата велика. Двадцать тысяч в месяц.

— Смотри, хоть аренду оправдай, — сказал Фредерик.

Понтус собрался было чихнуть, но подавил это желание. Эту его привычку Фредерик знал давно. Понтус всегда боролся с потребностью чихнуть и всегда мастерски с ней справлялся.

— Речь не о том, чтобы оправдать аренду, Фредерик, — сказал он. — Шхуна должна приносить прибыль. Раньше это не получалось только потому, что ею управлял брат Тэуса Лука. Это Луке не везет, а не шхуне. Я хорошо знаю Луку. Он слишком стар, очень осторожен и к тому же глуп. Любой может вить из него веревки, навязать дрянной товар. Я — старая крыса и людей знаю, поверь мне. Но я верю в молодых, Фредерик. Большие деньги приносят такие, как ты или парень с хутора Кванхус. Это правда! Обрати внимание, что все другие капитаны у Тэуса молодые. Это как пилоты на самолетах «спитфайр», там берут только молодых! А Лука стар и не может водить суда. Шхуна хорошая. Я, конечно, знаю, что на борту являются привидения…

Понтус показал свои длинные, прокуренные передние зубы под тонкими, тугими усиками, словно примерзшими к губе. Он и вправду походил на крысу. В его желтых глазах играл зловещий огонь. Почесав затылок, он добавил:

— Я знаю, что дело пойдет, Фредерик! Я уже получил прекрасное предложение от Стефана Свейнссона. «Адмирал» пойдет сначала в Эфферсфьорд и отвезет в качестве пассажиров тридцать рыбаков. Ты знаешь, там большая нехватка рабочей силы. За это мы получим самую лучшую рыбу. Свейнссон обещал мне, таков уговор. Свейнссон — прекрасный человек.

Часовщик поднялся со стула, наклонился вперед, заложив большие пальцы в проймы старенькой жилетки.

— Это хорошо, что ты споришь со мной, Фредерик. Так и должно быть. Надо взвесить все «за» и «против». Однако это ничего не меняет, решение я уже принял. Я не молод, вдов, детей у меня нет. Я не могу взять деньги с собой в могилу и не хочу, чтобы их присвоили родные моей жены. Но ты тоже мой родственник, Фредерик. Нет… я ничего не сказал! Теперь я хочу получить удовольствие от спекуляции. Почему я должен сидеть, забившись в угол, и скучать, когда у меня есть деньги, на которые можно спекулировать?

Понтус снова сел, придвинул свой стул поближе к Фредерику и снова подавил желание чихнуть.

— Я, — тихо проговорил он, — просто сгорал от жажды поспекулировать рыбой с самого начала войны. Но мне приходилось отказываться от всех предоставлявшихся мне возможностей ради домашнего мира. Ты знаешь, какой была Катрина и как она умела превратить жизнь в ад. Я исходил злобой, видя, как люди, у которых и гроша за душой не было, богатели на рыбе. Консул Тарновиус был близок к банкротству, а теперь купается в деньгах и построил себе настоящий замок! С башнями, плавательным бассейном, пальмами в саду и еще черт-то чем! А что ты скажешь об Оливариусе Тунстейне, который был жалким мелким сапожником, а теперь владелец «Gratitude». Он начал с того, что взял в аренду старый, никуда не годный земснаряд.