Черный Ключ - [38]

— Я так не думаю, — говорю я, глядя вниз. — Пожалуйста, простите меня, я очень устала. Приятно слышать, что с Корой все в порядке. Спокойной ночи, Доктор.

Перестань говорить, Вайолет, кричу я про себя. Не дожидаясь ответа от доктора Блайта, я торопливо иду по стеклянному коридору, не останавливаясь и не поднимая глаз, пока не добираюсь до своей комнаты и не запираю дверь на замок. Я падаю на кровать, и на меня обрушивается тяжесть всего вечера.

Из уголка глаза вытекает слеза и оставляет теплый след на моей щеке. Столько слез пролилось сегодня.

Я чувствую себя такой дурой. Я не могу защитить Хэзел здесь. Эш был прав. И кто я такая, чтобы говорить, кому что делать, сколько рисковать и ради кого?

Я отчаянно желаю оказаться на нашем сеновале. Я хочу утопать в шерстяном одеяле и чувствовать его руки вокруг меня, как его дыхание шевелит мои волосы, а все мои страхи и разочарования отходят на второй план. Я хочу чувствовать себя любимой независимо от того, какие решения и ошибки я сделала.

Потому что я люблю его за то, чтобы он ни натворил.

Мой аркан начинает гудеть. Я выдергиваю его из волос, и мой пучок развязывается, покрывая мои плечи светлыми волнами.

— Что случилось? — требую я, прежде чем Люсьен успевает что-либо сказать. — Что это было?

— Я не знаю. — Никогда не слышала его таким. Сбитый с толку. Почти напуганный. — Я не могу поверить, что Курфюрстина сама организовала бы что-то подобное, но… если она это сделала, это очень плохой знак.

— Почему?

— Это будет означать, что она больше не доверяет мне, а это не то, что мы можем себе позволить.

— Так ты думаешь, она это спланировала или нет? — спрашиваю я.

— Она была рядом с Хэзел весь вечер до самого начала стрельбы, когда она настояла на том, чтобы войти внутрь, потому что было холодно, хотя этот вечер был довольно приятным. Ее и Курфюрста немедленно увезли, и она настояла, чтобы я пошел с ними, хотя она знала, что я могу помочь с ранеными. В конце концов, я спас тебе жизнь прежде. Возможно, она не хотела, чтобы я повторил представление.

— Мы должны держать ее подальше от Хэзел, — говорю я.

— Это не в моей власти, — мягко говорит он.

— Тогда в чем смысл всего этого? — говорю я. — Почему я вообще здесь нахожусь? Почему я приехала сюда? Я не могу помочь. Я не могу…

Наступила небольшая пауза. Я чувствую, как Люсьен собирается с мыслями.

— Помнишь — говорит он, — когда ты спросила меня о Рейвен, когда ты еще была суррогатом герцогини? Когда ты хотела знать, где она живет?

Кажется, это было миллион лет назад.

— Да.

— Я думал, что это так глупо с твоей стороны. Пустая трата времени. Я был очень расстроен, когда понял, что она живет по соседству с тобой. Я считал, что она отвлекает тебя. Делает слабой. — Он вздыхает. — Но она не была слабостью. Она одна из твоих самых сильных сторон. Как и Эш. Как и Хэзел. Люди, которых ты любишь, делают тебя сильной, Вайолет. Они делают тебя храброй и бесстрашной. Хотел бы я, чтобы ты это увидела каким-то образом.

— Но я не храбрая, — говорю я. — Не такая, как ты.

Люсьен хихикает.

— Нет, — говорит он. — Ты бесконечно храбрее.

Хотелось бы мне ему верить. Я должна попытаться. Потому что эта ночь показала мне, что Люсьен не может решить все мои проблемы за меня.

Я позволила его словам образовать оболочку вокруг моего сердца, жесткую и жилистую. Я должна быть сильной. Ради своих друзей, ради сестры, ради этого города. Единственный способ по-настоящему спасти Хэзел — уничтожить королевскую семью и суррогатное материнство раз и навсегда.

Теперь я не просто суррогат, купленный и водимый повсюду на поводке. В конце концов, королевская власть это узнает.

И они будут бояться меня.

Глава 15

ГЕРЦОГА ПОХОРОНИЛИ ЧЕРЕЗ ДВА ДНЯ ПОСЛЕ СТРЕЛЬБЫ.

После обеда в день похорон я сижу на стуле на кухне и грызу малиновую булочку. Похороны только для семьи, так что все послеобеденное время я предоставлена самой себе.

Я беру газету, которую кто-то оставил на столе. «Трагедия Поражает Снова!» гласит заголовок. «Дом, пораженный несчастьем.» И под заголовком очень красноречивый вопрос: «Цель — суррогат герцогини?»

В статье прямо не обвиняют Курфюрстину за события вечеринки, но слухи разлетаются, и этот репортер явно знает о них. Он предполагает, что кто-то «влиятельный и с причиной убить суррогата» должен стоять за стрельбой. Это соответствует тому, о чем все в Жемчужине, кажется, думают.

Я хочу навестить Хэзел, но доктор переехал обратно во дворец, как и после моего выкидыша. Что делает медицинский кабинет особенно опасным для посещения. Я не знаю, когда я увижу ее.

Я переворачиваю страницу, и на меня выпрыгивает следующий заголовок вместе с очень знакомой фотографией, заставляя меня чувствовать, как будто пол только что ушел из-под моих ног.

«Замечен Эш Локвуд?»

Лицо Эша, то же, что и на январских плакатах розыска, смотрит на меня, с намеком на улыбку на лице, его волосы зачесаны назад, а не спутаны. Быстро прочитываю статью.

«Эш Локвуд, когда-то один из самых востребованных компаньонов Жемчужины, теперь уже пресловутый беглец, был замечен около своего бывшего компаньонского дома прошлой ночью. Мужчина, подходящий под описание Локвуда, был замечен скрывающимся в парке рядом с компаньонским домом Мадам Кюрьо после полуночи. Свидетель, мистер Д.Р. Раш, утверждает, что видел Локвуда, выгуливающего собаку. Без сомнения, Ратники тщательно изучат этот вопрос. Считается, что Локвуд является одним из лидеров печально известного общества Черного ключа, группы повстанцев, стремящихся к вандализму и разрушениям, которые были связаны с несколькими взрывами в Банке и Смоге и, совсем недавнему убийству судьи Эвили. Он сбежал из Жемчужины после изнасилования суррогата Герцогини Озера. Любой, кто имеет информацию о его местонахождении, должен немедленно связаться с местными правоохранительными органами. Однако общественность предупреждается, что этот человек считается чрезвычайно опасным».