Черный гусар - [69]
Впрочем, с Илонкой Мадатов сам положил себе встречаться лишь через два вечера на третий. Всё остальное свободное ото сна время занимал делами двух эскадронов и — занятиями с Новицким.
Сергей один раз нагнал Валериана, когда тот, размякший и довольный собой, возвращался к себе от подружки. Поздоровался, сбавил шаг и пошёл рядом:
— Знаете румынские слова, князь?
— Да, немного.
— Ну, много вам, наверное, в такой ситуации незачем...
Валериан промолчал. Однополчанин бывший и нынешний, соучастник в давней несчастливой истории не располагал почему-то к общению. И все офицеры не то что сторонились его, но только терпели, только допускали его в свой круг. Новицкий был исполнителен, не труслив, но раздражала его манера отпускать замечания дельные, своевременные, но не слишком приятные. Он не только мундир носил совершенно безукоризненно, но и душу застёгивал на все полагавшиеся крючки. А ум свой оборачивал к собеседнику наиострейшим краем.
Но при всём уме, Новицкий словно не желал замечать, что его общество если не смущает, то тяготит офицеров. Он вступал в разговор по своему желанию и покидал компанию, когда вдруг терял интерес к собеседникам. Его не привечали, но допускали, не гнали, но не удерживали.
Впрочем, Мадатов и сам так и не сошёлся близко ни с кем из гусар. Не увидел он среди них такого человека, каким был покойный Иван Бутков. Лихие наездники и рубаки, сойдя на землю, пускались в дикие кутежи, словно бы стремились жизнь одновременно проскакать, пропить, прокурить или же про...
— Ну а с неприятелем, при необходимости, сможете пообщаться?
— Нужда заставит — договорюсь, — нехотя ответил Валериан: пропустить прямой вопрос казалось чересчур грубым.
— Су гиби тюркче конушуй орсунуз?[27] — выпалил вдруг Новицкий.
Мадатов даже остановился. Фраза была недлинна, и ротмистр выпалил её почти хорошо, чуть запнувшись в последнем слове.
— Достаточно, чтобы понять вас, досточтимый эфенди, — ответил Валериан, чуть усмехнувшись. — Но ваше знание языка поразило меня, недостойного...
Новицкий шагнул назад и в деланном испуге замахал обеими ладонями:
— Нет, нет. — Он говорил уже чисто по-русски. — Не так быстро и не так много слов кряду.
— Где вы учились?
— По-настоящему, так ещё нигде не успел. Так, подобрал несколько выражений на слух. А вы, я знаю, допрашивали пленных вместе с Фомой.
Мадатов передёрнулся:
— Допрашивал их Чернявский. Я же их потом переспрашивал, чтобы проверить точность сведений, добытых вахмистром.
— Да, — свободно согласился Новицкий. — Тех, что могли ещё потом разговаривать. Не злитесь, пожалуйста, князь. A la guerre com a la guerre. И с врагами, и с женщинами. Ради бога, не уходите. Вы не поверите, как мне трудно здесь найти хотя бы одного собеседника. В Петербурге я думал, что на преображенцах наших заканчивается разумное человечество. Но гусары — entre nous[28] — совершенно уже запредельное.
— Они не говорят, — сухо парировал Мадатов. — Они — воюют.
— Дерутся они лихо, но ведь не саблей единой... Впрочем, я же хотел о другом. У меня к вам великая просьба, князь: позаниматься со мной турецким. Вы же, только не отрекайтесь, владеете им если не в совершенстве, то совершенно свободно.
— Я рос рядом с турками. Играл с их мальчишками, дрался. В детстве учишься быстро.
— Конечно! И человек куда лучший учитель, чем самые разумные книги... Так что же, князь, полтора-два часа в день? А?.. Будет на что убить время. А с моей стороны — коньяк. При первом же визите в отвратительный Букурешти. Или, может быть, вы предпочитаете ром?..
Мадатов хотел ответить, что он предпочитает свободное время, но — сам не зная почему — согласился.
— Отлично, — рассмеялся легко Новицкий. — Так что же откладывать, начнём прямо с первого шага.
Валериан, улыбаясь, покачал головой.
— Ах, да! — спохватился ротмистр. — Сегодня, разумеется. Хотя — что для настоящего гусара... Впрочем, никак не могу настаивать. Отложим, но завтра уже несомненно? Договорились? Спокойной ночи!.. И не растрачивайте ваши силы так безудержно! — крикнул он, уже удаляясь, растворяясь в чёрной расщелине улочки...
Этот разговор состоялся месяца два назад. С того дня Валериан, действительно, каждый день встречался с Новицким и проводил часа полтора в разговорах на языке, чужом для обоих.
Он удивился сначала, когда понял, как много слов знает уже Сергей. И не переставал удивляться, замечая, сколь быстро тот двигается вперёд. Всё реже и реже Мадатову приходилось останавливаться, поправляя Новицкого, всё чаще ему приходилось признаваться, что нужное слово ему, увы, неизвестно. Они уже разговаривали, они уже беседовали на темы, сложные для самого Мадатова. Как по языку, так и по существу. В какой-то момент Валериан вдруг понял, что он не только даёт давнему знакомому уроки, но и сам получает полезные сведения — из географии, истории, тактики военного дела. Иногда ему даже казалось, что Новицкому куда проще составить сложную фразу, чем объяснить собеседнику, о чём же он, собственно, говорит. Мадатова это задевало, но не отпугивало. Если Новицкий так быстро добился разговора на равных, что же может стать поперёк дороги ему самому.
Этот замечательный историческо-приключенческий роман — второй в цикле Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».Первая книга цикла «Черный гусар» уже снискала не только благодарности читателей, но и диплом Лауреата премии Гоголя в номинации «Исторический военный роман».Герой «Кавказской славы» — князь Валериан Мадатов, прославленный генерал, герой войны с Наполеоном, полководец, чья отчаянная храбрость и военный талант принесли русской армии немало побед в Кавказской войне. Однако «Кавказская слава» — не просто увлекательный роман.
Эта книга о героях. О солдатах и офицерах, которые с отменной храбростью, не жалея сил и крови, собственными штыками вбивали в дикие кавказские головы понимание того, что Российская империя никому не позволит разбойничать в своих рубежах. Эта книга о генералах, царских генералах, которые в труднейших условиях, малыми силами, но с огромным мужеством шаг за шагом замиряли кавказских горцев. Это книга о разведчиках и дипломатах, вернее одном из них, герое войны с Наполеоном, бывшем гусаре Сергее Новицком, близком друге легендарного генерала Мадатова, уже знакомого читателю по книгам Владимира Соболя «Чёрный гусар» и «Кавказская слава».И конечно эта книга о самом генерале Мадатове, чью храбрость никто не превзошёл за всю историю Российской империи.
Уходит в прошлое царствование императора Александра Первого. Эпоха героев сменяется свинцовым временем преданных. Генералу Мадатову, герою войны с Наполеоном, человеку отчаянной храбрости, выдающемуся военачальнику и стратегу, приходится покинуть Кавказ. Но он все еще нужен Российской империи. Теперь его место – на Балканах. В тех самых местах, где когда-то гусарский офицер Мадатов впервые показал себя храбрейшим из храбрых. Теперь генералу Мадатову предстоит повернуть ход Турецкой войны… Четвертая, заключительная книга исторической эпопеи Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!
1918 год. На Урале помещен под охрану ЧК Николай II – последний император Российской империи. Его дни уже сочтены.Адмирал Колчак в Харбине собирает военную силу для удара по большевистской республике.А в это время среди огня и крови гражданской войны ссыльный врач Дохтуров Павел Романович ищет в Маньчжурии панацею – средство от всех болезней. Он точно знает, что панацея существует. К сожалению, об этом знает не только он. Полиция, контрразведка, секретная служба японского императора… Всем нужна панацея. Всем нужен Павел Дохтуров – живой или мертвый…
Бывших офицеров не существует. Они выходят в отставку. Иногда они покидают родину. Но верность присяге сохраняют до последнего вздоха.Граф Орлов, офицер российского Генштаба, вышел в отставку и поселился в Америке. Но даже здесь не смог оставаться в стороне от необъявленной войны против России.Потому что таков долг воина — бить врага там, где его найдет.
Может ли невысокий щуплый парнишка голыми руками победить огромного злобного норманна Ронунга, прозванного Костоломом? Может, если у него в кулаке зажата горсть Родной Земли, которая наделяет его удар нечеловеческой силой!Он сможет и не такое! Он обуздает Рыжего Люта и спасет от поругания деву-охотницу. Он одолеет Белую Смерть и сокрушит в кулачном бою два десятка разъяренных варягов. Он совершит и гораздо больше, ибо при рождении ему было предначертано стать Величайшим Воином, когда-либо ступавшим по берегам седого Волхова…Его имя – Волкан Кнутнев.
Посеявший ветер – пожнет бурю. Следуя своему предназначению Великого Воина, Волкан Кнутнев по прозвищу Каменный Кулак нарушил равновесие мира. Желая избавить родную землю от варяжских набегов, он увел корабли викингов на далекий юг. Но, спасая свой народ, он невольно принес горе, смерть и разорение другим племенам – от Одера до Тибра. Считая Волкана воплощением бога войны, с его именем на устах викинги разоряют богатые южные земли – ни гордые фряги, ни бесстрашные арабы, ни сицилийские пираты, ни марокканские берберы не могут устоять под натиском жадных до золота и крови северян, которые появляются везде, где могут проплыть их хищные драккары, и силой берут все, на что падает их взор… Но за всякое зло, даже сотворенное с благими намерениями, приходится платить.