Черный граф - [18]
Бесшумной походкой, святой отец, обогнул громоздкий стол, и встал за спиной короля, заняв позицию взыскательного соглядатая, давая понять, что по его разумению слова герцога призывали именно к этому. Гневный взор министра обжег ненавистного священника, после чего вопрошающе переполз на короля. Беспечный Филипп, с любопытством следил за разгорающимися страстями. Его, чуть выпяченная вперед, как у большинства Габсбургов, нижняя челюсть, пребывала в беспрестанном движении, способствуя пережевыванию благоухающих плодов: свежей клубники, крупной желтой черешни и сладкого белого винограда. Складывалось впечатление будто острота ситуации, если не вызвала то обострила монарший аппетит. Обнаружив полное равнодушие со стороны короля, что развязывало руки падре Антонио, раздраженный граф-герцог начал свою речь:
– Ваше Величество я явился к вам в обществе падре Густаво…
Король недовольно хмыкнул.
– Мы ещё не потеряли зрения, Оливарес! А вот терпение наше уже на исходе!
Странная улыбка монарха, сыграла злую шутку с герцогом, сбив с толку последнего, когда на него обрушились раздражение и угрозы, ощущавшиеся в пылких речах непредсказуемого Филиппа. Внесла ясность ухмылка на лице Боканегоро, окончательно развеявшая сомнения дона Оливереса в том, что подобные нападки короля, дело рук проклятого доминиканца. Оглядев с пренебрежением вошедших, король с вызовом произнс:
– Ваши заверения касательно войны с нашим братом Людовиком, на сегодня остаются лишь словами, не подтвержденными делом! А промедление в подобных вопросах, непозволительно, если не преступно! Разве не так вы изволили выразиться при нашей последней встрече?
С достоинством выслушав упреки, брошенные в лицо, дон Гаспар, спокойно и рассудительно ответил:
– Ваше Величество, насколько мне известно, войну развязывают лишь для того, чтобы одержать в ней победу, не так ли?
Филипп ядовито улыбнулся.
– Да, это так. Но разве не вы, пытались убедить меня в том, что «Испанская партия», под чьи знамена собрана вся высшая аристократия Франции, неудовлетворенная правлением Людовика, готова к неповиновению королю, и поддержит наши устремления? Эти еретики гугеноты, подстрекаемые Англией, вот-вот восстанут против политики Парижа, что даст нам возможность, свергнув существующего монарха, возвести на престол угодную нам персону?
– Всё, что я сейчас скажу, наверняка не доставит удовольствия Вашему Величеству, но как Первый министр я вынужден быть предельно откровенным и рассудительным. Франция, к моему искреннему удивлению, проявила неожиданную твердость и единение. Все те обстоятельства благоприятствующие началу войны, в одночасье, улетучились как дым, после ряда метких и сокрушительных ударов нанесенных кардиналом Ришелье. К тому же, неожиданно заострилось положение в Нидерландах. Войска императора
Фердинанда, которым противостоит король Христиан и прочие скопища еретиков, терпят неудобства в Германии. Ко всему прочему, после взятия Бреды наши финансы, преюывают в весьма плачевном состоянии, и если ещё прибавить разгоревшийся в Каталонии мятеж…боюсь при складывающихся обстоятельствах, нам трудно рассчитывать на победоносную компанию.
Недовольство в глазах монарха сменила мрачная задумчивость. Заметив это, взвился в порыве гнева председатель Священного Трибунала.
– Я, ради Святой Веры готов вступить в битву с вселенским злом, с самим дьяволом! Вы же сеньор министр, не решаетесь начать войну с жалкими ничтожными еретиками, донимающими Великий Рим, нашего короля и весь католический мир!
Будто лишившись сил, не в состоянии более ни слышать, ни говорить, Филипп, поднявшись с кресла, направился к дверям, всецело поглощенный унынием, всякий раз увлекающим монарха в прочные сети меланхолии.
1 «inquisition» – расследование.
2 Фердинанд II Арагонский, Фердинанд Католик (1452 – 1516) – король Кастилии (как Фердинанд V), Арагона (как Фердинанд II), Сицилии и Неаполя (как Фердинанд III). Супруг и соправитель королевы Изабеллы Кастильской.
3 Изабе́лла I Касти́льская (1451 – 1504) – королева Кастилии и Леона. Супруга Фердинанда II Арагонского, династический брак с которым положил начало объединению Испании в единое государство.
4 аутодафе ((исп.) auto de fe) – торжественная религиозная церемония, включавшая в себя процессии, богослужение, выступление проповедников, публичное покаяние осужденных еретиков, чтение их приговоров, а также и сама процедура приведения приговора в действие, главным образом публичное сожжение осуждённых на костре.
5 (лат.) actus fidei – акт веры.
6 Орден иезуитов («Общество Иисуса», «Орден Святого Игнатия») возник по необходимости, для борьбы с еретиками – реформаторской церковью, захлестнувшей Старый Свет, чем продиктована дата его появления. Так же, одной из главных причин возникновения «Общества Иисуса», являлись новые методы ведения «войны» с неверными, которые предложили Риму иезуиты.
7 Реформаторская церковь или Протестанти́зм (от (лат.) protestatio – торжественное заявление, провозглашение, заверение; в отд. случаях – возражение, несогласие) – одно из трёх, наряду с православием и католицизмом, главных направлений христианства, представляющее собой совокупность независимых церквей, церковных союзов и деноминаций. Происхождение протестантизма связано с Реформацией – широким антикатолическим движением XVI века в Европе. Протестантизм возник в Старом Свете в первой половине XVI века как отрицание и оппозиция средневековым институтам Римско-католической церкви в ходе Реформации, идеалом которой было возвращение к апостольскому христианству.
«XVII век. На престол Франции всходит откровенно слабый король Людовик XIII. Это ставит под сомнение целостность Французского королевства. Самые могущественные дворяне, среди которых королева Анна Австрийская и мать короля, Мария Медичи, заручившись поддержкой Испании, замышляют заговор против его Величества. Единственной силой, которая может противостоять заговорщикам, является Первый министр – Кардинал Ришелье. Кардинал желает, вопреки их планам, объединить королевство. Невольными участниками описанных событий становятся трое анжуйцев.
«XVII век. На престол Франции всходит откровенно слабый король Людовик XIII. Это ставит под сомнение целостность Французского королевства. Самые могущественные дворяне, среди которых королева Анна Австрийская и мать короля, Мария Медичи, заручившись поддержкой Испании, замышляют заговор против его Величества. Единственной силой, которая может противостоять заговорщикам, является Первый министр – Кардинал Ришелье. Кардинал желает, вопреки их планам, объединить королевство. Невольными участниками описанных событий становятся трое анжуйцев.
«XVII век. На престол Франции всходит откровенно слабый король Людовик XIII. Это ставит под сомнение целостность Французского королевства. Самые могущественные дворяне, среди которых королева Анна Австрийская и мать короля, Мария Медичи, заручившись поддержкой Испании, замышляют заговор против его Величества. Единственной силой, которая может противостоять заговорщикам, является Первый министр – Кардинал Ришелье. Кардинал желает, вопреки их планам, объединить королевство. Невольными участниками описанных событий становятся трое анжуйцев.
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.